Я снова кивнул и обошёл стол.

— Вы уже установили контакт с объектом?

— Нет, — ответил он, проведя руками по своим очень коротким волосам. — Шторм хотела, чтобы мы подождали тебя.

— Хорошо.

— У него есть заложники, по словам свидетеля — около десяти человек, но мы пока не знаем их личностей. — Капитан потёр мокрый от пота лоб, его ноздри раздувались от напряжения. — Фостер, ты — лучшее, что у нас есть, убеди этого ублюдка и вытащи их живыми, или, самое позднее к вечеру, мэр потребует мою голову на пике.

— Сделаю всё, что смогу, капитан, — заверил я и двинулся к центру комнаты, обращаясь ко всем присутствующим. — С этого момента я беру командование на себя. Каждое решение, каждый шаг сначала проходят через меня. Никто не должен предпринимать несанкционированных действий. Я ясно выражаюсь?

Стивенсон кивнул, но было очевидно, что он нисколько не согласен с моими методами. Этот мудак был грёбаной занозой в заднице, которая предпочитала свинец словам.

— Шторм, Джефферсон, МакКоллаф, со мной!

Мы заняли свои места за оперативным столом. Первым делом я достал свой телефон и положил его перед собой.

Никаких сообщений.

Никаких звонков.

— Все готовы? — Три пары глаз пристально смотрели на меня, и их головы кивали в унисон. — Позвоните ему…

Я втянул воздух через нос и с шумом выдохнул.

Я должен расслабиться: мне предстояло установить первый контакт, а первый контакт — это всё. То, что, может сделать разницу между спасением жизни или началом бойни.

Один гудок. Два гудка. Три гудка.

Я нервничал, чего никогда себе не позволял. Сделал вдох и снова медленно выдохнул, носком амфибии упираясь в пол, пока пятка дёргалась, как в конвульсиях.

Четыре гудка. Пять гудков. Шесть гудков.

Кэй пристально посмотрела на меня.

Семь гудков. Восемь гудков. Конец вызова. Нет ответа.

— Нет ответа, лейтенант.

— Что нам теперь делать? — спросил МакКоллаф.

Я бросил ещё один взгляд на свой мобильный телефон и прижал пятку к полу.

— Мы ждём.

— Что значит «мы ждём»? — прогремел позади меня капитан.

— Это значит, что мы будем ждать, — подтвердил я, даже не обернувшись. — МакКоллаф, перезвоните через десять минут.

— Хорошо, лейтенант.

— Джефферсон, у нас есть соединение с телекамерами в магазине?

— Техники почти закончили, лейтенант, нам нужна ещё пара минут.

— Хорошо, — я провёл обеими руками по лицу и позволил себе прислониться к спинке стула. — Кто-нибудь, принесите мне воды, пожалуйста!

Шторм встала, продолжая внимательно осматривать меня.

— Я принесу тебе, — она, должно быть, поняла, что я из-за чего-то нервничаю; я видел это в её глазах. — Вот, — сказала она, протягивая мне стакан.

— Спасибо.

— Что с тобой происходит, Шейн?

— Ничего.

— Ты выглядишь нервным, — отметила она, — а ты никогда не нервничаешь.

Она была права. Обычно я был хладнокровен и решителен, но в этот раз на моём лбу выступили бисеринки пота. Шторм понятия не имела, что творится у меня в голове.

— Что тебя беспокоит? — спросила она почти шёпотом.

— Ничего, всё в порядке, за исключением того, что под дулом пистолета около десяти заложников, — я вновь уставился на свой мобильный. Почему она не отвечала?

Я попытался сделать глоток воды, чтобы успокоиться, но МакКоллаф прервал меня.

— Лейтенант, звонит телефон…

— Эй… — Кэй повернулась ко мне, в её раскосых глазах отражалось сострадание. Я не ответил, сглотнул и схватил ртом воздуха. — Мы найдём её, Шейн.

Я покачал головой.

— Не знаю, Кэй, мне кажется, что мы упустили что-то важное.

— Ты же не думаешь, что это сделал Хейл?

Я пожал плечами.

— Он напыщенный кусок дерьма, которому нравится пугать других, но нет, я не думаю, что он причастен. Он выглядел удивлённым, когда его остановили, и в глазах не было и следа вины, по крайней мере, пока он не начал играть на моих нервах.

Я запустил пальцы в волосы и сильно сжал.

Мне необходимо подумать.

У кого могла быть достаточно веская причина, чтобы похитить Шарли?

Если это не её отец, то это должен быть кто-то, кто знал Шарли, я уверен в этом.

— Я начинаю думать, что это житель Лоуэра, — Кэй вопросительно посмотрела на меня, одна бровь приподнялась и её лицо стало более угловатым, чем обычно, — давай рассуждать: Шарли не позволила бы незнакомцу подойти к ней. Тот, кто её забрал, должен был хорошо знать окрестности. Нельзя исчезнуть с маленькой девочкой в месте, где много людей, не привлекая любопытных взглядов. Нет, это должен быть кто-то отсюда, кто-то, кому она доверяла настолько, чтобы последовать за ним без лишнего шума.

— Тогда кто, по-твоему, это был?

Я потёр лоб рукой, перебирая всех, с кем контактировала Шарли и мне вспомнились слова Хейла: «Думаю, Джоанна будет в отчаянии. Но нужно посмотреть на это с другой стороны: кто-то обязательно найдёт способ её утешить!»

— Твою мать! — выругался я, и Кэй почти вздрогнула.

— Что такое? Что происходит?

— Надеюсь, я ошибаюсь, идея просто безумная, но, кажется, я знаю, кто мог похитить Шарли, — Шторм с недоумением смотрела на меня, пока я быстро пролистывал в телефоне контакты. Я позвонил и задержал дыхание…

— Алло…

Я сглотнул, стараясь звучать как можно более расслабленно. — Это лейтенант Шейн Фостер из Департамента полиции Нью-Йорка…

— Мне хотелось посмотреть, сколько времени вам понадобится, чтобы выйти на связь, — насмехался мужчина на другом конце линии, — ну, давай послушаем, ты должно быть переговорщик?

— Похоже, что так.

Из трубки раздался задорный, полный презрения смех.

— Итак, теперь, когда все козыри у меня, вы мне звоните! Может быть, сейчас ты придёшь и скажешь, что хочешь поговорить со мной, что тебе интересно то, что я хочу сказать, не так ли?

Я снова сглотнул и сделал запись в блокноте, который был передо мной: враждебный. Записал это слово и дважды подчеркнул его.

— На данный момент мне достаточно знать твоё имя.

— Хочешь знать моё имя? — усмехнулся он, ошеломлённый.

— Я только что спросил у тебя.

— Прости, коп, но я не собираюсь говорить тебе. Не сразу, по крайней мере. Хочу ещё немного подержать тебя в напряжении.

— Так вот чего ты хочешь? Держать нас в неведении?

— Мы оба знаем, что максимум через час ты будешь знать всё, это просто вопрос времени.

— И чего ты собираешься добиться таким образом?

Довольное хмыканье прозвучало в эфире, прерывая мои слова.

— С чего ты взял, что я чего-то хочу?

— Все чего-то хотят, — заметил я, внешне сохраняя спокойствие.

— Ну, не знаю. Я ничего не хочу, больше нет! Вы должны были подумать об этом раньше. Сейчас я просто хочу насладиться этим прекрасным чувством и покончить со всем раз и навсегда.

Я снова взял блокнот и написал: эмоционально нестабилен.

— Ты сказал, что мы должны были подумать раньше, о чём идёт речь? Кто-то сделал что-то с тобой?

— Ты, случайно, не думаешь, что можешь издеваться надо мной?

— Нет, я просто хочу понять, что побудило тебя подвергнуть свою жизнь и жизни других невинных людей такому риску.

— Это не твоё дело, ты понимаешь?

На мгновение он задержал дыхание, а затем начал рычать.

— Вы кучка продажных кусков дерьма! Вы не слушали меня, вы ничего не хотели сделать для неё, будто её жизнь ничего не стоит, но теперь вы заплатите! Вы все заплатите за то, что скрывали правду!

Больше слов, больше подчёркиваний: вероятная потеря близкого человека.