Госпожа Селена мне на это со смехом ответила, что так и должно быть – абсолютного безбрежного и беззаботного счастья не бывает, да и я бы в нем заскучала. И посоветовала поменьше ныть и найти себе какое-нибудь дело, чтобы занять хотя бы излишек свободного времени.

Как к ребенку из «пророчества» – которое Диана, как и говорил Икел, выдумала мне на подстраховку – окружающие относились ко мне более снисходительно. А порой даже с уважением. Опасались же меня и до этого.

– Так о чем? – не успокоилась я и щипнула Икела за бедро.

Он зашипел, мягко перехватывая мои руки.

– Говорят, что закон о полукровках надо отменять. Все из-за твоей Дианы! – пожаловался он, – Но, к счастью, такие вопросы с наскока не решаются. Будут еще пару лет дискутировать на тему «древние традиции против новых научных фактов»!

– Что за научные факты?

– Что дар может раскрыться и в полукровке, в то время как у лебедей с безупречной родословной он вырождается, – с грустью поделился он.

– А ты-то чего из-за этого пережи… А-а-а, – потянула я, догадываясь, – Наши дети будут полукровками.

Я не удержалась и злорадно расхохоталась, распугивая птичек с деревьев.

– А я еще и принцесса – двойной удар! Кто тебе там говорил, что ты очень умный? – уточнила я издевательски, – Твоя мамочка?

– Перестань! – зашипел он, – Моя мамочка никогда не врет! Если она говорит, что ее сыночек – умница, то это даже не комплимент, это факт. И вообще, ты-то чего радуешься? Хочешь быть царицей Лебединых Островов?

– А почему нет? – улыбнулась я, – Звучит масштабно!

– Работы там масштабно, – проворчал он, – Должна будешь – всем и сразу. А дернуться отсюда никуда не сможешь! Будешь безвылазно на первом острове ковыряться в бумажках, устраивать скучные приемы и слушать просьбы и жалобы. А ошибешься где-нибудь, про тебя потом в учебниках напишут: «Тихея Австер – царица, прославившаяся тем, что провалила переговоры с волчьими племенами, спросив у вождя, сколько он метров в холке!». А ты ведь спросишь, да?

Я вздрогнула, представляя себе это. Я бы спросила.

– Так вот почему у них лица такие унылые… Слушай, а может сбежим?

– Куда?

– Я вот в столице всегда мечтала побывать! Ты видел когда-нибудь самоходные кареты? Я про них читала – это просто грандиозно, точно тебе говорю! Их придумали буквально недавно, причем механизм запатентовали в одно время аж два…

Икел слушал с интересом, склонив голову на бок и прищурив задумчиво глаза.

– Ну вообще, если по мелочи опозориться перед людьми, то какое-то время в нашу сторону даже смотреть не будут. А там может и Рион подрастет или Клио за голову возьмется… А Син Левант хоть и ребенок совсем, но уже хитрит, как дышит! Лучше бы, конечно, в дипломаты или казначею в ученики, но и царь из него может выйти приличный! – вслух рассуждал Икел, – Слушай, а ты можешь закатить истерику, мол: «хочу в столицу, в дом родной, только там бы и жила»… – спросил он, глядя на меня с надеждой, – «Сами вертитесь в своих дурацких островах, гады крылатые» – что-нибудь такое? Король пусть надавит, и этот твой отец жуткими глазищами посверкает, что их бедную девочку на землях монстров держим против воли.

Я ковырнула ногтем корочку на нижней губе.

– А без истерики никак? – позориться таким поведением не очень хотелось, – А то я отцу обещала не выделываться до конца недели. Можно же просто взлететь в небо и улететь. Зачем-то же дали тебе боги крылья?

– Боги мне еще и царя дали, а он приказал никуда не дергаться, смотреть, чтоб ты не сбежала, и держать здесь всеми правдами и неправдами Диану. В идеале все-таки уговорить ее переехать сюда.

– Ее мама с бабушкой вряд ли согласятся, – покачала я головой, – Да и дядя Дони хочет вернуться домой.

– Тиша, я даже пытаться не собираюсь, – фыркнул он, – Эту уговоришь! Сделаю вид, что давлю, а потом предложу компромисс – она и согласится на контрасте. Не сверкай глазами! – он взъерошил мне волосы, – Ей же так лучше будет, чем если за это всерьез возьмется кто другой. Построим ей храм в Лесу, пусть туда все летают за пророчествами!

– На поляне? – хихикнула я.

– Да хоть бы и на поляне! Алтарь там уже есть. Сделаем себе пристроечку для своих, будем там пить чай и тихонько подворовывать дары, которые ей будут приносить…

– Значит, устроить истерику?

– Со слезами и соплями, – серьезно кивнул он, – Давай, тебе ведь нечего терять!

Я покивала и опять огладила письмо по краюшку сгиба.

Письмо было из столицы. От только вернувшейся туда матери.

Диана уже жалела, что вообще вылезла из своего городка. Надо было повнимательнее слушать интуицию. Та ведь говорила, что с Тишей все в порядке! Но неспокойный разум отказывался в это верить, требовал подтверждения, и вот теперь она на Той Стороне и любую ее попытку вернуться назад, домой, пресекают на корню. Мягко, уважительно, но ясно давая понять, что отпускать ее никто не собирается.

В главный храм, где она теперь проводила большую часть дня, выстраивались целые очереди из знатных юношей, которым якобы срочно нужно узнать, ответит ли им возлюбленная взаимностью. Те, кто поумнее, спрашивал об экзаменах по истории или судьбах мира, но во взгляде все равно плескалось столько алчного желания заполучить в свою семью лакомый кусочек, что было очень не по себе.

К счастью, в доме божьем лишнего они себе позволить не могли, а в остальное время навязчивых и думающих о будущем мальчишек разгоняли друзья, в том числе и новые. Фок искренне и громко возмущался тому, что кто-то смеет мешать отдыху единственной одаренной; Октасия и Деймос играли в игру «Увернись от ножичка», а Рез с Тишей забалтывали всех так, что они убегали сами.

А Дони… Дони почти все время проводил на первом острове с мистером Роттером. Да и с чего бы ему хотеть видеть ее? После того, как она ему отказала? А зачем отказала? Диана пнула камушек.

– Вот тебе и штат прислуги, из которого можно целый отдельный город собрать… – не удержалась она, – Камушки на дорожке! А если кто-то споткнется? Чем они смотрят? Кошмар…

Рез удивленно вскинул брови и посмотрел под ноги.

– Вот да, – кивнула Тиша, – Что за форменное безобразие? Надо всех поувольнять и самим чистить дорожки!

– Если бог кидает тебе под ноги камушек – то это не просто так! – поднял палец Рез, – Подумай, зачем это могло бы быть. Может вселенная хочет тебе что-то сказать?

Вселенная, верно, хочет сказать, что она, Диана, дура распоследняя. Каждый раз, когда к ней подбивал клинья очередной длинноволосый, причесанный юнец, в фантазиях невольно поднимали головы мечты о том, как бы пришел ворчливый, раздражающий мужчина с трехдневной щетиной и язвительным тоном прошелся бы по нему, а потом… А потом может поцеловал бы ее. Вот только делать это у него никаких причин нет. Она же отказала ему!

А зачем отказала?

– Дони… в смысле, дядя Дони! – Тиша обернула на нее удивленный взгляд, и Диана неожиданно для себя смутилась, – Дядя Дони… я его соблазнила.

Рез закашлялся, подавившись слюной.

– Этого алкаша?! Вокруг тебя парней нормальных мало? Оглянись! Да ты за юного царевича замуж можешь выскочить, зачем тебе этот неудачник? – искренне сокрушался друг.

– Эй! – вскинулась Тиша, – Дядя Дони очень хороший! И отец из него получится замечательный! Диана, не слушай этого жирдяя, он тебе просто завидует!

– Замечательный отец? – усмехнулся Рез, – Я очень люблю дядю Дони, но, Тиша, он в детстве толкал нас в крапиву и со смехом убегал… Какой еще замечательный отец?

– Зато он сказок много знает… – уже чуть менее уверенно продолжала возражать подруга, – Правда это пересказки тех, что ему наш трактирщик рассказывал и проститутка из соседней деревни. А они слегка…

– А вообще, он сам-то как отреагировал? – перебил Рез, обращаясь уже серьезно, – Соблазнился? – Диана кивнула, – А потом?

– Предложил пожениться, – призналась она.

Реакция друзей немного успокоила, так что говорить стало легче.