— Я слишком знаком с твоим телом, Уизли, — улыбнулся Скорпиус, приближаясь к ней, вновь прижимаясь к бедрам, словно хвастаясь своей эрекцией. — Я знаю, как ты себя ведешь, когда безумно хочешь…

Руки легли на ее талию. Дыхание вновь стало чаще.

— К чему было это представление в “Трех метлах”? — Скорпиус облизал губу. — Знаешь, меня не впечатлило.

— Тогда почему же ты так быстро ушел? — недобро посмотрела на него Роза. — Может, все-таки впечатлило?

— Просто не люблю, когда берут мое, — хриплым голосом сказал Скорпиус.

— Я не твоя, — уверенно ответила Роза.

— Тебя бесит, что я оказался прав, — фыркнул Скорп. — А с тем, что ты не моя, я бы поспорил.

— Серьезно? — Роза провела пальцами по его школьному свитеру. — Не твои ли слова, Малфой, что это считается шутками, потому что, действительно, смешно? И, кажется, у тебя уже есть спутница, готовая на все. Зачем тебе я? Я не позволю тебе над собой издеваться.

— Уизли, я тебе уже говорил, что это все не то, — зарычал он.

— Ну, а я не собираюсь налаживать твою личную жизнь, исполняя твои извращенные желания, — Роза снова его отпихнула.

— Ты уже наладила, — сказал Скорпиус. — Ты мечтаешь на диване обо мне, а я, как ты верно заметила, по вечерам в своем душе о тебе.

— Что? — Роза резко повернулась, едва не задохнувшись от возмущения.

— Да, Уизли, — Скорпиус снова подошел к ней, привычно зажав ее в их углу. — Твои руки и язык способны на многое в моем воображение. А мои? Признайся, ты хочешь, чтобы я повторил тот вечер… Когда на следующее утро ты надела ту юбку, мечтала, чтобы я зажал тебя в коридоре и взял прям там? Или ты надеялась, что я сделаю это на глазах у всего Большого зала и твоего парнишки? Или мечтала оказаться на месте Фоули? А когда делала минет своему когтевранцу представляла меня?

— Заткнись, — Роза снова уперлась кулаком в его живот, не давая подойти к себе.

— Одна твоя фраза, — сказал Скорпиус. — Просто скажи, что ты хочешь меня. И через час ты уже не вспомнишь этого урода, который вытер об тебя ноги.

— Нет, — выдохнула Роза.

— А если так? — ласково спросил Скорпиус, вновь прижимаясь вплотную.

Вдруг она почувствовала его руку. Сердце замерло, а сама Роза забыла, как дышать. Пальцы стали нежно водить по ткани трусов, которая от прикосновений его пальцев становилась все мокрее.

— Он так умеет? — тяжело дыша, спросил Скорпиус, надавливая все сильнее. — Уизли, неужели не хочешь отомстить ему за все? Особенно со мной?

Роза не могла ничего ответить, лишь цеплялась за его плечи, чтобы не свалиться. Все, чего ей хотелось, чтобы на ней не было этих трусов, чтобы его пальцы наконец-то дотронулись до ее кожи.

Ее еще больше возбуждал тот факт, что Малфой уверен, что у них с Эриком что-то было. Ей нравилась его ревность. Его злость.

Он стал жадно целовать ее губы, убрав руку. Роза недовольно прикусила его губу, требуя вернуть руку.

— Одна твоя фраза, и я продолжу, — промычал Скорпиус.

Роза пыталась судорожно соображать. Если она снова скажет нет, он ей ничего не сделает. Он не хочет брать ее силой. Не заставляет. Но она не хотела говорить нет. Хотя в памяти все еще были свежи его слова, что он в любой момент возьмет то, что ему надо. Но она верила, что сейчас это не игра с его стороны.

Она устала. Устала страдать. Устала мечтать. Одна ее фраза, и все ее сны станут явью. Одна ее фраза, и она отомстит Эрику. Малфой прав. И ей это нужно. Она готова. Она любит его. И ее первый раз должен быть именно таким. Она это чувствует.

— Я хочу тебя, — Роза посмотрела ему в глаза.

========== 49. Прости ==========

Скорпиус Малфой

Скорпиус бесшумно зашел в башню. Не то, чтобы он переживал за Уизли, но хотел, чтобы она поспала после того, как проревела всю ночь. Скорпиус ликовал, когда видел, как она весь день бегала от МакМиллана. Он думал, что то, что Роза узнала правду, дело рук Альбуса. Хоть он был и против всего этого, но тот факт, что МакМиллан облажался, его неимоверно радовал.

Но тут же Скорп замер. В гостиной прямо на диване сидела Уизли. Закрыв глаза и откинув назад голову, она водила большим пальцем по своему соску, не снимая лифчика. Малфой тут же почувствовал дикое возбуждение.

Вот он. Его шанс. Взять свое. Отомстить за тот случай. И ничто его больше не остановит. Он давно ее хочет. А когда она такая перед ним, он точно не сможет остановиться. Хотя ему было так хорошо, что она рассталась с когтевранцем, что он был готов простить ей ту ее выходку в ее спальне.

Он тихо зашел за нее. Чтобы лишний раз не попадаться на глаза отцу и деду, Скорпиус научился передвигаться совсем бесшумно. Как только он наклонился к ее лицу, затаив дыхание, Уизли опустила руку на свое бедро. И Скорпиус не выдержал. Он не верил, что это все происходит не во сне. И спустя пару минут вместо ее руки там будет его рука. В штанах стало слишком тесно из-за одной мысли, насколько она сейчас мокрая. И Скорпиус молил всех богов, чтобы она думала сейчас о нем, а не об этом МакМиллане.

Он просто не переживет, если снова ошибся, как тогда, когда написал на уроке ей записку, а засоса не оказалось. Что, если за отсутствием МакМиллана и привычки определенным образом проводить с этим когтевранцем вечера, она… Нет. Он больше в себе не усомнится. Сегодня ночью она будет его. Главное не потерять голову и все сделать правильно. Это игра. И победитель он. Хотя на деле он был проигравшим. Потому что она сумела влюбить его в себя.

Да. Она это сказала. Она хочет его. И намного больше, чем своего поганого когтевранца. Он докажет ей, что она невероятная, докажет, что он во всем лучше МакМиллана.

— Скорпиус, — прошептала она.

Но он не дал ей сказать, прижавшись к ее рту. Какая она горячая и вкусная. Каждый раз он целовал ее как в первый. И каждый раз сходил с ума. На что способен еще ее язык оставалось лишь гадать.

Он чувствовал, как ее руки потянули вверх его свитер. Он мигом отстранился от ее губ, стягивая с себя свитер одновременно с футболкой. Она начала водить пальцами по его груди, животу. Все тело болезненно скрутило. Она провела по позвоночнику. Скорпиусу казалось, что мурашки пробежали даже по его костям. И наконец, она обвила его шею, еще теснее прижавшись к нему.

Все их поцелуи были настолько разными. Но этот был самым правильным. Осознанным. С обеих сторон. Скорпиус знал, что она этого хочет, что она готова как никогда.

Скорпиусу было настолько жарко от ее прикосновений, что на спине выступили капли пота. Хотя едва ли это был пот. Это был его лед. Остатки льда. Которые сейчас растаяли окончательно.

Скопиус еще сильнее вжал ее в стену. Возможно, он опять не рассчитал силу, потому что она прервала поцелуй и посмотрела на него. Этот взгляд. Полный желания. В нем была вся ее любовь и ненависть к нему.

— Скорпиус, — снова она попыталась что-то сказать, но он стал целовать ее шею.

Имя. Снова произнесла его имя. Остальные слова утонули в судорожном вздохе.

Он снова оставлял засосы на ее шее, а руки уже расстегнули застежку белоснежного лифчика, отправляя его на пол.

Скорпиус подхватил ее. Роза обвила его торс ногами, запустив пальцы в волосы. Он сходил с ума от того, что она прижималась к его телу своей небольшой упругой грудью.

Он сделал несколько шагов, укладывая ее на диван.

— Малфой, — застонала она, но он снова ничего не слушал, прикоснувшись губами к ее соскам.

С каждым ее движением навстречу его ласкам он возбуждался все больше. Ее дыхание было рваным. И когда его язык увеличивал темп, заставляя ее соски твердеть все сильнее, она издавала стоны все громче.

Скорпиус вернулся к ее лицу и шее, передав эстафету пальцам наслаждаться ее животом и грудью.

— Скорп, — чуть отвернула она голову, из-за чего поцелуй Малфоя угодил в щеку, а не губы. — Для тебя это…

Для меня это жизнь. Ты для меня все. Я так долго ждал тебя. Что ты со мной делаешь. Я готов тебе простить этого придурка, все твое поведение, лишь бы ты сейчас стала моей.