Кровь в жилах Скорпиуса нагрелась с моментальной скоростью. Он не позволит оскорблять этому человеку его, отца и любимую девушку. Плевать, что у него нет палочки, Скорпиус принялся душить деда голыми руками.

Взрывная волна заклинания. Крик Уизли. Скорпиус почувствовал, что отлетел куда-то к МакМиллану, который с каждой минутой все меньше становился похож на человека. Казалось, еще немного и от него останется просто скелет, покрытый белой тонкой кожей. Скорп, пытаясь унять гул в ушах, стал подниматься.

— Моим хобби всегда было не просто убивать грязнокровок, — Люциус подошел к Розе. — Я любил собирать их грязную кровь. Наблюдать, как она вытекает. Эта грязь… Но что-то ты не очень охотно делишься своей. Позволь, я тебе помогу.

— Сектумсемпра, — крикнул Люциус.

Успел. Скорпиус успел встать перед ней. Как он и обещал себе, его тело сегодня примет на себя весь удар.

Прямо в тело. Скорпиус чувствовал, как одежда с каждой секундой становится все мокрее от крови. Малфой ощущал, как раны открываются все больше, пуская больший поток крови.

— Скорпиус… — испуганный шепот, достигший его уха.

— Я люблю тебя, — слабо прохрипел Скорпиус, чувствуя, как горло после этой фразы наполнилось кровью.

Ноги начали подкашиваться. Скорпиус согнулся пополам, падая на пол. Пытался посмотреть на Уизли последний раз в жизни, но перед глазами была какая-то сплошная белая пелена.

Ползти. Дальше от нее. Отвлечь на себя.

— Ты сам выбрал этот путь, Скорпиус, — Люциус медленно делал шаги за ним. — Ты прекрасно знаешь, что я бы получил власть любым путем. Я хотел, чтобы ты просто отказался от своей доли, но раз ты выбрал такой путь. Мне ничего не остается, как убить тебя…

— Нееееет! — звонкий крик Уизли, который ненадолго вернул силы.

Люциус повернулся к Розе, начав что-то говорить. Но Скорп не слышал ничего, кроме своего кашляющего дыхания и через раз постукивающего сердца. Вой МакМиллана тоже потихоньку стихал.

— Малфой, — слабый голос когтевранца.

Скорпиус лежал на полу в луже собственной крови. Какое-то шуршание по полу. И вдруг он почувствовал в своей руке палочку.

— Круцио, — услышал Скорпиус.

Снова душераздирающий крик Уизли.

Силы. Собрать последние силы. Ради нее.

Дед слишком наслаждался собой. Он мог часами пытать людей. Ему это нравилось.

Амулет МакМиллана на палочке. Скорпиус надел его на себя. Сил стало чуть больше.

Опираясь на стену, Скорп сумел кое-как подняться. Вой МакМиллана, крики Розы, смех деда.

Шаг. Еще два. Один.

Без глупостей. Прости Ал. Это единственный шанс…

— Авада Кедавра, — что было мощи крикнул Скорпиус.

Резко настала тишина. Уизли перестала кричать. МакМиллан перестал выть, и Скорпиус услышал, как его тело рухнуло на пол, издавая слабые звуки дыхания. Дед тоже на полу и в отличие от МакМиллана не придает никаких признаков жизни. И, наконец, он сам свалился на пол и погрузился в полнейшую тьму.

Смерть — это полет? Наверное, за все свои грехи он попал в ад. Его душа будет гнить в этой вечной темноте. За все ее мучения. За убийство.

Скорпиус.

Это ее голос. Ему не показалось. Только она так произносит его имя.

Да. Это точно его личный ад. Он теперь вечность будет в этой темноте ощущать ее.

— Открой глаза, — кричит. — Слышишь, заставляй сердце биться.

Резкий свет. Белый потолок. И вновь темнота.

Он еще чувствовал. Чувствовал, как последняя кожа рвется, открывая все новые раны. А биения сердца уже не чувствовал.

Много шагов, раздражающий шум, который становится все дальше.

Вдруг по телу пробежала волна тепла.

— Я люблю тебя, слышишь? — ее голос все дальше. — Ты будешь жить, слышишь?

И на секунду он ей поверил. Чувство, будто раны затягиваются. Но сердце споткнулось. И, казалось, в этот раз окончательно в последний. Больше никаких голосов, боли и ее.

Пустота. Как бы он не бежал весь год от нее, она догнала и нанесла решающий удар. Темнота, тишина и спокойствие.

========== 99. Кто виноват и что теперь с этим делать ==========

Роза Уизли

— Точно все хорошо? — в который раз спросил у нее Эрик, когда они уже шли по тоннелю в Хогсмид.

— У меня просто какое-то плохое предчувствие, — поморщилась Роза, крепче сжимая палочку в руке.

— Роуз, если бы мой отец не был уверен, он бы не предлагал этот вариант, — успокаивал ее Эрик. — Твоя мама в курсе. Она сама посоветовала ему этого мага. Да и время сейчас самое подходящее.

— Да, наверное, — пожала плечами Роза.

Они взялись за руки и трансгрессировали в поместье Эрика. Да, по дому можно было легко сказать, что МакМилланы так или иначе принадлежат чистокровному роду. Большой ухоженный сад перед входом, а в доме все было уставлено дорогой антикварной мебелью, а стены украшали портреты знаменитых волшебников их рода.

— Отец? — спросил Эрик, когда они оказались в главной гостиной дома.

— Почти.

Роза почувствовала, как ее резко прижало к стене, а затем боль в руке. Придя немного в себя, Роза огляделась. Палочка лежала в противоположном углу комнаты, а правую кисть все сильнее сжимала искусственная рука.

— Эрик, — крикнула Роза.

Но ни Люциус, ни Эрик ее будто не слышали. Амулет на шее Эрика чуть светился. Люциус не отводил от него взгляда.

Когда все прекратилось, Люциус вальяжно расселся на диване, а Эрик пустыми глазами смотрел в одну точку.

— Можешь думать, любезный Эрик, — Малфой откинул назад свои длинные волосы, явно наслаждаясь моментом. — У тебя чуть меньше часа. Я не хочу заставлять тебя, приказывать. Все же твоя кровь чиста.

В этот момент Люциус презрительно посмотрел на Розу, а затем на ковер. Холодок пробежал по коже от этого взгляда, и Роуз быстрее отвела взгляд. Первая капля ее крови упала на пол.

— Всего лишь убить, Эрик, — спустя еще какое-то время сказал Малфой. — И все это закончится. Для всех. Просто чистокровные будут как всегда в выигрыше.

Все это было каким-то спектаклем. Роза внимательно смотрела на Эрика. Его чуть-чуть потрясывало. Роза прекрасно понимала, что Малфой все-таки воздействует на МакМиллана с помощью этой штуки. Видела, сколько сил это забирает у парня.

Гнетущая тишина. Это было самое невыносимое. Ничего не происходило.

Она терпела. Терпела эту усиливающуюся боль в руке. Но молчала. Знала, что Люциус ждет ее криков. И не хотела доставлять ему такого удовольствия.

Роза впервые поняла Скорпиуса. Поняла, что это такое — находиться в состоянии полной безысходности и беспомощности. Состоянии, в котором ты ничего не можешь решить, как бы не хотел.

Все их проблемы сейчас казались ей чем-то смешным и далеким. Что значат слова «Я тебя люблю»? Ничего. Скорпиус прав, что сами эти три слова мало что изменят в жизни и отношениях, когда все давно так понятно и очевидно. В отличие от двух слов «Авада Кедавра».

Прошло около сорока минут. И вдруг шевеление. МакМиллан сделал шаг к ней.

Люциус улыбнулся.

А Роза старалась применить легилименцию, которой раньше никогда не интересовалась, а тем более не практиковалась. Хотелось поддержать Эрика, внушить ему, что он сильный и справится. Чтобы он боролся и не позволял брать верх над разумом.

Эрик был слаб. И каждый последующий шаг он делал быстрее. И вот он уже стоит напротив нее.

— Эрик, — прошептала Роза, пытаясь его вернуть в реальность.

Люциус Малфой громко засмеялся.

— Какая же ты глупая, — глумился Люциус. — Вся в свою мать. Я обвел их всех вокруг пальца. Блестящий Министр Магии, которая допустила гибель собственной дочери от какого-то вшивого школьника.

— Эрик, — повторила Роза.

Глаза МакМиллана были ясными. И будто извиняющимися. Хотя от того, что он делал это все не по своей воле, легче не становилось.

И вот он поднял палочку и направил на нее.

Роза издала всхлип.

Она понимала, что за Круциатусом придет смерть.

Раз.

Зеленый галстук, серые холодные глаза и еще совсем неизвестный и чужой хвойный запах в коридоре Хогвартс-Экспресса.