В гостиной воцарилась тишина, которая нарушалась легким потрескиванием камина. Всем было либо очень интересно, что происходит, потому что прямо перед каникулами мало кто успел разобраться в том, что Маклаген наговорил, либо ей боялись сказать и слово. Тишина стала нарушаться еще и легким поскуливанием Маклагена.

— Ты мерзкий отвратительный грязный таракан, — с ненавистью сказала Роза.

Маклаген судорожно дышал, видимо, поняв, куда идет дело, и одним взглядом умолял ее не делать этого. Но Розу было не остановить. Она так ненавидела этого человека, так хотела доставить ему боль, в сто раз сильнее, что доставил ей он.

Невербально. Чтобы никто не слышал, хотя ей было плевать, что оно непростительное. Ведь сейчас все увидят его мучения.

Крик. Истошный крик наполнил гостиную Гриффиндора. Его подхватили шокированные вздохи учеников. Оставшимся младшекурсникам закрывали глаза, а портреты покинули все живые существа, оставив пустые рамы, но никто не мог сдвинуться с места и помешать ей. А с каждым криком Крейга ей становилось лучше.

— Хватит, — послышался тихий шепот над ее ухом.

Но этот голос лишь еще больше заставлял ненависть распространяться по жилам, поэтому Роза только усилила мучения Маклагену.

— Роуз, хватит, — громче заорал Хьюго, а Роза почувствовала, как ее палочку выбили из рук.

Она вышла из оцепенения и оглядела помещение. Если ее и раньше все побаивались, то сейчас смотрели с откровенным ужасом в глазах. Роза посмотрела на едва дышащего и свернувшегося калачиком на полу Маклагена, а потом перевела взгляд на брата, эмоции которого были ей совсем не понятны.

— И да, — Роза повернулась к девочкам, которые пялились на Маклагена. — У него там пять сантиметров и никакого удовольствия.

Все под такую же тишину, даже не подняв с пола свою палочку, Роза пошла в свою спальню и даже не стала закрывать дверь на замок, прекрасно зная, что к ней и так никто и больше никогда не зайдет.

Утром Роза встала рано. Наверное, она впервые в жизни не хотела быть в центре внимания. Поэтому быстро одевшись, она поспешила покинуть Гриффиндорскую башню, подобрав палочку, которая со вчерашнего вечера так и осталась валяться на полу.

Роза вышла во двор. Едва начало светать. Ей было настолько плохо душевно, что она даже не ощущала физически холод, находящая на морозе в одной лишь школьной мантии.

Сначала Роуз хотела пойти полетать. Это ей всегда помогало отвлечься. Но стоило ей зайти в капитанский домик, сразу в голове возникли образы голого торса Малфоя и ее руки со свечей над ним.

Это было слишком больно вспоминать. Тогда все еще было хорошо. И только после этой сцены появился Маклаген в ее жизни, который таки отомстил Малфою, как и обещал.

Роза взяла со стола стакан и превратила его в изящный подсвечник со свечей. Легкий и изящный взмах палочкой, и яркое пламя в цвет ее волос заиграло, освещая грусть в ее голубых глазах. Глазах цвета моря, как всего однажды сказал ей Скорпиус.

Роза оголила свое предплечье и поднесла свечу, чуть наклонив. Горячий воск полился на кожу, болезненно обжигая ее. Но Роза не прекращала эту пытку, продолжая доставлять себе боль. Из глаз лились слезы, но она не издавала и звука. Лучше Круциатус, чем то, что сделал с ней Маклаген.

Роза не знала, сколько бы еще так простояла, но в окно капитанского домика раздался стук. Роза вздрогнула и выронила свечу. Она открыла окно, забирая очередной громкоговоритель от папы.

Ты побила очередной свой рекорд. Мне еще ни разу не приходили на тебя жалобы до начала учебного года. Видимо, никакие разговоры на тебя не действуют. Я разрешил МакГонагалл наказать тебя по всей строгости, и если она посчитает нужным, то засадит на наказания до конца года. А если ты продолжишь грубить учителям и ученикам директор отнимет у тебя значок старосты и капитана. С нарушениями правил школы все проще — тебя просто сразу отчислят. Выбор за тобой. Мне надоело, что ты меня постоянно позоришь, и мне приходится за тебя краснеть. Пора взрослеть и отвечать за свои поступки самостоятельно. А пока что ты меня в очередной раз разочаровала. И что случилось с той маленькой милой девочкой, первыми шагами, первым словом и первым выбросам которой я так радовался…

— Нет больше той девочки, папа, — прошептала Роза.

До завтрака был еще целый час. Розе уже даже хотелось вновь испытать отца и проверить его угрозы, уйдя в Запретный лес. Но она подумала о своем будущем. Если ее выгонят из школы и не дадут сдать экзамены, то она никогда не сможет начать свою жизнь сначала. Хотя если МакГонагалл узнает о том, что ее грубость по отношению к ней не было красивой точкой окончания дня, то уже после завтрака она может паковать вещи, однако уже в Азкабан.

Роза сама не заметила, как ноги ее привели к загону с гиппогрифами. Ей всегда хотелось прикоснуться к ним, а, может, даже полетать. Но за все время обучения они ей ни разу не поклонились в ответ, и Хагрид запрещал ей на уроке подходить к ним.

Но сейчас один из детенышей, которые родились совсем недавно, внимательно смотрел на нее и сам, еще совсем неуверенной и неокрепшей походкой шел к ней. Роза присела перед ним в реверансе и на ее удивление, детеныш опустил перед ней голову. А вслед идущая за ним мать, мигнув, тоже поклонилась Розе.

Детеныш подбежал к ней, начав через небольшую ограду просовывать свою мордочку. Роза улыбнулась и протянула ему свою руку. Гиппогриф тут же стал лизать ее рану, которая осталась от свечи. Его мама внимательно наблюдала за его действиями, то смотря на Розу, то слегка наклоняясь к малышу, чтобы потереться о него. В такие моменты он издавал радостные звуки.

— Скажи мне, хорошо иметь маму, да? — спросила Роза. — Которая защитит тебя и не даст в обиду. Которая ради твоих желаний отойдет от своих принципов и подойдет к тому, кто совсем не внушает доверия. Которая позволит тебе идти дальше по жизни только тогда, когда убедится, что ты сможешь это сделать самостоятельно, и никуда не отпустит от себя, пока ты нуждаешься в ней.

В этот момент детеныш радостно встрепенулся и подбежал к своей маме, тыкаясь в нее своим маленьким клювом в поиске молока, а Роза почувствовала, что тоже проголодалась, потому что она ничего не ела с бабушкиного застолья.

— А ну-ка… — послышался строгий голос Хагрида со стороны леса. — А…

Хагрид едва завидел ее, тут же направился к своей хижине, закрываясь. Роза тяжело вздохнула. Она знала, что Хагрид на нее не злится за тот случай, но явно стал избегать, видимо, чтобы не давать себе повода еще раз сказать что-то лишнее.

Роза поплелась к замку. Так не хотелось туда входить. Она была уверена, что эту новость уже обсуждают все.

Роуз набралась смелости и вошла в Большой зал. Все действительно что-то оживленно обсуждали. Она ожидала, что как только она появится на пороге, тут же все затихнут, как вчера в гостиной. Гриффиндорцы и правда чуть затихли, но все равно на нее смотрели в основном не со страхом, а с… одобрением? Роза пока шла на свое место прислушивалась, что все обсуждают.

— Так и сказала? — пропищала какая-то пуффендуйка. — Что у него пять сантиметров?

— Да, — захихикала ее подружка. — А мне он казался всегда таким мужественным и мощным, все же в квиддич играет…

Роза села за стол, и тут все гриффиндорцы затихли, уткнувшись в тарелки и принявшись активно есть свой завтрак, который до этого момента их вообще не интересовал. Почему распространилось совсем другое, и такое мелочное по сравнению с тем, что она на глазах у всех совершила преступление. Роза отыскала за столом Хьюго. Брат слегка улыбнулся ей кончиками губ, тоже быстро опуская взгляд в тарелку. Все же она смогла сделать в этой школе авторитет, а еще существует гриффиндорское братство. То, что было внутри их башни, там и останется.

Но это касалось только тех гриффиндорцев, которые достойны вытащить меч Годрика. Маклаген доказал, что он таким не является. И он точно может на нее нажаловаться. Роза еще раз осмотрела стол. Крейга за ним не было.