— Лучше переключу на что-то более позитивное, — Сэм убавил звук и переключил на другую частоту.

Я нервно перебирала в руках край рукава пальто. «Теперь уже в Европе случаются жуткие вещи», — лихорадочно думала я. — «Или… Это просто совпадение, и у меня уже паранойя?» В общем взрыву подверглись шесть предприятий. Шесть. Опять цифра шесть. Неужели эти поджоги как-то связаны со всем остальным? Это значит, что… Что бы это ни было, оно распространяется дальше. Как бы ни хотелось думать о том, что надвигается что-то ужасное и страшное… «Наверное, я преувеличиваю. Неужто смерть Эрика действительно могла вызвать такие последствия?»

— Изменения… Их можно остановить? С чем они связаны?

— Мисс Паркер, вы сами уже правильно догадались — связаны с убийством Эрика. Они как ком снега, медленно нарастают, превращаясь в лавину. Как думаете, лавину можно остановить?

«Нет, не хочу думать об этом», — я впилась ногтями в ладонь, подавляя подобные мысли.

Мы приехали в поселок, и я вышла из машины, вновь оказываясь перед домом Коллинзов. Он встретил меня мертвой тишиной, схожей с той, которая обычно бывает на кладбище. Со смертью Эрика краски будто сошли со стен здания, деревьев и его жителей, превращая кипящий жизнью дом в заброшенный особняк.

— Мисс Паркер, как я давно не видел Вас! — из темноты неосвещенной прихожей, словно из ниоткуда, появился дворецкий, едва мы успели войти в дом. Его лицо расплылось в самодовольной ухмылке, а руки были сложены перед собой. — Небось, соскучились по мне.

«Странно, что в прошлый раз Михаил нас не встречал…» Ведь именно он дал мне книги по колдовству. Их я не стала брать с собой в город или тем более отдавать полиции, а оставила у Сэма. Я до сих пор не понимала, почему Михаил решил отдать мне эти книги, и его оправдание, что я ему симпатична, и что он хочет, чтобы я добилась правды, звучали как полная чушь.

— Очень, — наигранно улыбнулась я, начиная снимать пальто.

— Давайте я Вам помогу, — дворецкий ловко оказался подле меня, протягивая мерзкие длинные пальцы к моим плечам.

Я не успела отказать, как Сэм строго и надменно приказал:

— Оставь нас.

Михаил послушно убрал руки и, немного наклонив голову в знак повиновения, хотел было выйти из прихожей, но я его остановила, решительно спросив:

— Михаил, Вы уверены, что та церковь называется «Церковью Святого Таинства»?

— Безусловно. Вы не можете ее найти?

— Да. Может, Вы нам подскажите конкретный адрес?

— Плохо ищите, мисс Паркер, — усмехнулся дворецкий. — Адреса, увы, не скажу. Пропадет весь интерес.

Михаил слегка поклонился, не скрывая насмешки, и удалился, выходя из коридора легкой походкой. И хотя молодые годы дворецкого уже явно миновали, я не заметила следов старческой горбатости: он всегда держал спину прямо. Я поежилась, осознав, почему весь образ дворецкого казался мне жутким. Он явно пытался придать себе живости своей мимикой, но все ухмылки, усмешки и приподнятые брови не могли скрыть одной его черты: непроницаемых, застывших глаз.

— Откуда начнем? — спросил Сэм, как только мы сняли верхнюю одежду.

— Как думаешь, будет лучше, если я поздороваюсь с твоими родителями? Вряд ли им, да и нам тоже, будет приятно, если они застанут нас, тайком передвигающихся по дому, — предложила я, потупившись от перспективы встретиться с миссис Коллинз, которая была против нашего общения с Сэмом.

— Отец еще не приехал, но мать дома, — парень заметно волновался. — Вряд ли она выйдет, она если дома, то запирается у себя в комнате.

Я не знала, что ответить, поэтому лишь кивнула.

— Начнем с кабинета, — заявил Сэм, не спрашивая моего мнения по вопросу.

— Почему именно оттуда? — я озадаченно взглянула на парня. Он промолчал, стиснув зубы.

В доме не было слышно ни звука. Только наши осторожные шаги нарушали тишину. Мы дошли до малой гостиной и, едва мы открыли дверь, как я поморщилась от едкого запаха дыма. В гостиной были плотно задернуты шторы, единственным источником слабого света был полупотухший камин. Миссис Коллинз в напряженной позе, слегка скрючившись, сидела на краю дивана и курила сигарету, другой рукой поглаживая лежащую на ее коленях игрушку обезьянки, явно ранее принадлежавшую Эрику. Пальцы женщины, державшие сигарету, дрожали, а глаза застыли в одной точке. Почувствовав наше присутствие, она не сразу подняла взгляд на нас.

— Здравствуйте, — тихо сказала я, переминаясь с ноги на ногу. Сэм осторожно прикоснулся к моей руке, давая понять, что нам следует уйти.

Миссис Коллинз ничего не ответила, пару секунд пустым взглядом вглядываясь во что-то за нами. Она перевела глаза на нас, непонимающе оглядывая меня с головы до ног. Я приготовилась выслушивать претензии по поводу пребывания меня в ее доме, но… Женщина со страхом резко встала с дивана. Я отрывисто заморгала, улавливая ужасающие изменения в ее внешности. Ее ранее шикарные волосы заметно поредели и покрылись сединой и были неаккуратно собраны в низкий хвост. Кожа пожелтела, а лоб покрылся какими-то пятнами. Глаза миссис Коллинз были влажными и опухшими, видимо, от постоянных рыданий, и она бегала взглядом то по мне, то по Сэму, словно боялась нашего присутствия.

— Здравствуйте, — выдавила из себя женщина, сжимая в пальцах тлеющую сигарету. Игрушка обезьянки упала на пол. — Я думала, дома никого нет. Занимайтесь своими делами.

Ее голос дрожал, казалось, что она была на грани истерики. Я с жалостью взглянула на женщину, к которой еще недавно испытывала неприязнь. Что произошло с сильной и властной домовладелицей, у которой гостили мы с мамой?

Мы с Сэмом молча зашли в кабинет. Парень угрюмо огляделся, останавливаясь около стола. В камине плавно потрескивали бревна, отбрасывая причудливые блики на ковер.

— Как мы собираемся искать вход в подземелье здесь? — я нарушила затянувшуюся тишину. — Ты думаешь, в этой комнате есть потайной ход, через шкаф, что ли? И разве этим кабинетом не пользуются только члены семьи? Может, вход вообще на улице.

Мне не нравился тот факт, что Сэм решил начать поиски входа в подвал с кабинета, в котором чаще всех остальных заседал мистер Коллинз. Парень словно догадался, о чем я думаю.

— Эйлин, ты не знаешь всего, что было. Ты не знаешь моих родителей и того, что мне пришлось рассказать полиции.

Сэм сел за письменный стол и облокотился на спинку кресла, расслабленно положив руки на подлокотники. Взгляд парня помрачнел, и на лицо легла тень печали.

— Рассказать что? — я села с противоположной стороны стола.

— Кое-что из прошлого, чего я не хотел бы вспоминать, — голос Сэма чуть дрогнул.

— Если не хочешь говорить мне, я пойму.

— Когда я узнал, что Эрик неродной сын отца, все встало на свои места, — парень проигнорировал мои слова. — Три года назад отец впервые вызвался мыть Эрика в ванной. Я находился рядом с комнатой, когда почувствовал неладное. Брат всегда шумно мылся, устраивая целые морские баталии, но тут резко стало тихо. Ни одного звука. Тишина. Я подошел к двери поближе, чтобы удостовериться, все ли в порядке, — Сэм отвел взгляд. Его дыхание было тяжелым, а глаза стали влажными. — Я услышал кряхтение и странные вздохи, будто кто-то захлебывался. Я дернул ручку, но дверь была заперта. Только когда я громко спросил, нужна ли помощь, дверь распахнулась, и отец ошарашенно смотрел на меня так, словно я сорвал его какие-то планы. А Эрик сидел бледный, кашлял и жадно глотал воздух.

Парень запнулся. Я задержала дыхание, не в силах произнести ни слова, и с болью в груди смотрела на то, как в глазах Сэма заблестели капельки слез. Парень смотрел сквозь меня, забыв, что я все еще слушаю его.

— «Эрик нырнул и случайно проглотил воду», — так ответил мне отец. Я поверил ему, так как брат любил нырять под воду. Так ли было на самом деле, и что, если уже тогда Эрик был на краю смерти? Уже ночью, когда все спали, я пришел к Эрику, чтобы расспросить его о случившемся, но он ничего мне не рассказал, лишь сидел, уткнувшись мне в грудь… Как он обычно делал после ночных кошмаров, — прозрачная слеза покатилась по щеке Сэма, а в его глазах читалась непередаваемая скорбь.