За несколько мгновений до того, как отключиться, я поняла, что мне было обидно, что мы перестали общаться так, как прежде.

Жизнь все же продолжалась для меня.

И, возможно, мое общение с Гарри закончится уже на следующей неделе.

Но я хотела хотя бы на неделю вернуть его в жизнь в той же роли, что он играл совсем недавно.

Когда я проснулась, за окном было темно – судя по всему, мы проспали всю светлую часть суток.

Рука Гарри лежала на моей талии, он прижимал меня к себе. Как раньше.

Я позволила себе так поваляться несколько минут, наслаждаясь ощущениями, делая вид, что на самом деле ничего серьезного и страшного вокруг меня не происходило, я была просто обычной студенткой-дизайнером, которая проснулась в объятиях любимого человека.

Если честно, вдали от Лондона и квартиры, с которой у меня теперь были связаны только плохие воспоминания (а было ли по-другому?..) притворяться становилось намного легче.

Как говорится, не вижу проблему – нет проблемы.

Я решила отогнать от себя подальше мысль, что мой мозг автоматически назвал Гарри моим любимым.

Это пройдет.

Наверное.

Я осторожно выпуталась из его рук, поднялась с кровати и преодолела то небольшое расстояние, что разделяло спальню и кухню, намереваясь приготовить что-нибудь на ужин.

Ко мне возвращался утерянный аппетит, и я пока что не знала, позитивный это знак или все-таки тревожный.

У меня не было желания готовить что-то изысканное и сложное, так что я достала из холодильника соус для спагетти и поставила на плиту воду, собираясь эти самые спагетти приготовить.

Просто, но со вкусом.

Гарри перевернулся на спину, потянулся и протянул:

- Что на ужин?

- Паста болоньезе, - ответила я, рассмотрев банку с соусом. – «Монополия» и вино, которое ты выберешь.

Гарри хрипло рассмеялся, и я тут же отвернулась обратно к плите, чтобы он не заметил, как я покраснела. Почему его смех такой… такой?

Боги, что со мной не так?..

Меньше суток назад я не могла думать. Вообще. Я проводила сутки, сидя на своей кровати и рассматривая стену. Голова была пустой, жизнь – тоже.

И вот теперь, когда мне стоило волноваться о том, что несет за собой завтрашний день, следят ли за нами, как мы попадем обратно в Америку, все, о чем я могла думать – это мой сексуальный телохранитель и то, что нам нужно было жить в этой маленькой квартирке как минимум еще один день. Возможно, больше.

Интересно, так выглядело исцеление или следующая стадия депрессии?..

Я махнула головой, заметила, что вода закипела, и решила занять себя засыпанием в нее макарон – по парочке за раз, чтобы растянуть это дело.

Гарри появился рядом со мной через пару минут, переодетый в обычный спортивный костюм, открыл шкафчик и стал разглядывать нашу коллекцию вин.

- Не самые дорогие варианты, - пробурчал Стайлс, доставая бутылку белого.

- Ну, мы и не на курорте, - закатила глаза я.

Зачем вообще хозяева квартиры оставили нам вино?

Ответа на этот вопрос мы, я думаю, не получим никогда.

Гарри поставил вино на стол, а затем бросил рядом коробку с «Монополией». Он разложил карту, фигурки и деньги и стал задумчиво их рассматривать.

- Тут нет инструкции! – пожаловался мой телохранитель. – Кто бы тут ни жил до нас, у него нет совести.

Я рассмеялась и не смогла не заметить, что Стайлс поспешно бросил на меня взгляд. Да, проявления эмоций с моей стороны в последнее время, наверное, стоило расценивать как что-то из ряда вон выходящее.

- Ты что, не умеешь играть в «Монополию»? – поинтересовалась я, выключая огонь на плите и сливая макароны.

- Умею, - показал мне язык Гарри. – Просто давно не играл. Хотел освежить в памяти правила.

Я покачала головой.

- Гарри, это обычная настольная игра. Кидаешь кубики, потом ходишь. Если тебе не повезло, попадаешь в тюрьму.

- Ну, тут мне точно не повезет, - выдал Стайлс, и я на мгновение не поняла, что он имел в виду.

Потом я поняла, что он только что пошутил про свое время в тюрьме. Наверное, в первый раз с момента нашего знакомства.

И рассмеялась еще громче.

- Мне нравится видеть тебя веселой, - сообщил мой телохранитель с кривой улыбкой на губах.

Я лишь неловко улыбнулась и поставила наши тарелки с ужином рядом с разложенным полем для игры.

- Будешь банком? – спросил Гарри, разливая вино по бокалам.

- Конечно, - закатила глаза я. – Не человеку же со сроком это доверять.

Гарри картинно закатил глаза, а я сделала первый глоток вина, выбирая себе фишку для игры.

«Монополия» была старой и потертой, кое-какие фишки уже потерялись, и вместо них лежала крышка от бутылки пива, скрепка и какой-то солдатик. Судя по всему, совсем из другой настольной игры.

Первые минут десять мы играли практически молча, занятые ужином и время от времени обсуждением правил игры – Гарри каждый раз искренне не понимал, почему ему нужно что-то покупать и за что-то платить мне.

- Гарри? – спросила я, наполняя второй бокал. Тарелки с пастой уже отправились в раковину, и мы теперь просто пили, периодически чокаясь, если за круг никто не попал в тюрьму, и играли.

- Ммм?.. – откликнулся мой телохранитель, пересчитывая свои деньги с таким деловым видом, словно они были настоящими.

- Мы давно не обменивались фактами дня, - заметила я. Я не собиралась это говорить, но что-то в атмосфере вечера, новой квартиры, что-то в вине позволяло раскрепоститься, возвращало воспоминания о более приятных днях.

Гарри усмехнулся.

- Ты первая, - ответил он. Его фишка попала на поле «лотерея». В вытянутой карточке оказалось, что Стайлсу самое время отправиться в тюрьму на один круг. Гарри фыркнул.

Я глубоко задумалась.

Был один факт, которым я вообще-то не собиралась делиться, потому что боялась, что, во-первых, Гарри будет надо мной постоянно потешаться, а во-вторых, что сразу решит воспользоваться ситуацией.

Но бокалы вина давали о себе знать, моя голова уже кружилась, а все плохие идеи вдруг начинали казаться отличными. И смешными.

- Вообще-то, - гордо заявила я, махнув бокалом с вином так, что напиток внутри пошел весьма опасными волнами. – Я умею водить.

- В смысле? – уставился на меня Стайлс. Забавно, как алкоголь всегда раскрепощает людей и усиливает все эмоции во много раз.

- Вот так, - серьезно кивнула я. – Меня научила школьная подруга, Сьюзи, - я не знала, зачем Гарри было ее имя. Я не была уверена, что сама когда-нибудь увижу девушку (я пропала из ее жизни без следа, ничего не сказав, и явно никогда не смогу ей объяснить, почему так вышло, потому что подпишу какие-нибудь бумаги о неразглашении. Ситуация складывается очень странная, и я бы на ее месте тоже обиделась), а Гарри уж тем более с ней никогда не познакомится. – Когда мы учились в десятом классе. Она устраивала мне занятия по вождению целый месяц после полуночи.

- Полуночи? – рассмеялся мой телохранитель.

- Я не хотела заранее обнадеживать родителей, - закатила глаза я. – Поэтому делала все тайно.

- И как успехи?

- Отвратительно, - захихикала я. – Водить я, конечно, могу, но на права сдавать не стала.

- Почему?

- Я врезалась в куст юбилейных пять раз, - закатила глаза я, словно я выдала всем известный факт. – Я решила, что просто буду сидеть на шее у других или пользоваться общественным транспортом.

Я с теплотой вспомнила школьные годы – тогда они казалось мне ужасными, и я все не могла дождаться выпускного. Сейчас я понимала, что с радостью бы вернулась в то время далеко не раз.

Мы со Сьюзи очень веселились, пока она учила меня водить, потому что смотреть на страдания лучшего друга, как известно – самое увлекательное времяпрепровождение.

Я так и не рассказала о своих попытках родителям, потому что боялась, что они во мне разочаруются – мало того, что сбегала по ночам (что само по себе было небезопасно), так еще и не смогла ничему научиться.