Взгляд Фрэнка просиял.

- Да, - широко улыбнулся он. Парень точно все это время неправильно меня понимал.

Я тяжело выдохнула.

- Слушай… - я закусила губу, пытаясь подобрать правильные слова. Я с Викки обсуждала данный момент чуть ли не каждый вечер. Смайл каждый раз предлагала мне разные варианты разрешения «конфликта» и подкидывала разные фразочки, которыми можно было послать ненужного тебе кавалера. Моей любимой стала «Понимаешь, это мы с тобой как США с Россией. Нам не быть вместе». – Фрэнк, мне кажется, ты меня неправильно понял.

Почему я оправдываюсь? Что он вообще мог понять не так? Все это начала не я.

- О… - протянул одноклассник.

- У меня есть парень, - сказала я так, чтобы голос не дрогнул. У меня была такая особенность: каждый раз, когда я говорила се6е, что надо звучать убедительно (в конце концов, я действительно говорила правду), я начинала заикаться, и люди думали, что я плохая врунья.

Я не вру плохо. Я правду говорю отвратительно.

- Правда? – Фрэнк, казалось, удивился.

- Да.

Видимо, это действительно странно: у меня и парень.

Если честно, в последнее время я уже сама начинала сомневаться в том, что он у меня есть. Я даже не целовала Гарри ни разу с того момента, как он вышел из моего дома.

И я честно не думала, что могла быть так сильно привязана к человеку. Особенно к человеку, которого знала даже меньше года.

Но я скучала по его объятиям, шуткам. По его присутствию рядом. По всему, связанному с Гарри.

Добил меня один маленький момент.

Один маленький подарок.

Я уже сказала, что Гарри старался не пересекаться со мной во время уроков, но он все равно мог писать мне сообщения во время перемен. Обычно он писал что-то типа:

«Очень скучаю»

«Впереди урок у пятого класса. Содрогаюсь от одной лишь мысли»

«Дни без наших дополнительных стали намного короче. И скучнее»

Но в этот день мне пришло сообщение слегка иного характера:

Гарри: Загляни в свой шкафчик

Я тут же сорвалась со своего места в столовой (к удивлению всех одноклассниц, которые со мной сидели) и бросилась к шкафчику.

Я ожидала увидеть внутри какую-нибудь милую записку, над которой я бы потом плакала весь вечер.

Но в шкафчике, стенки которого были украшены фотографиями с актерами из моих любимых сериалов, стояла небольшая коробочка, украшенная бантиком.

А внутри была цепочка с небольшим серебряным кулоном в виде заглавной буквы H.

«Хочу, чтобы ты носила это и не забывала о том, что мы все еще вместе», - гласила записка, приложенная к кулону.

Это было так мило, что я чуть не расплакалась прямо в коридоре школы. Но я собралась с силами, надела кулон, закрыла шкафчик и пошла на следующий урок.

Но уже вечером того же дня я поняла, что с меня хватит.

Именно с этой мыслью я закрыла учебник по истории. Всегда, когда параграф был мне неинтересен, я начинала задумываться о всяких жизненных вопросах, думать о смысле бытия и всем таком прочем. И вот, я задумалась о том, как сильно я соскучилась по Гарри. Я достала телефон и набрала сообщение:

Я: Ты дома?

Гарри: Да, проверяю ваши последние тесты: им конца и края не видно!

Это было всем, что я хотела услышать от него. Так что я быстро собрала сумочку и вылетела из дома.

По пути до автобусной остановки я не смогла не бросить недовольный взгляд на дом Стефани. Это все из-за нее.

Мне никогда в жизни не хотелось поджечь здание больше, чем сейчас.

Но за это сажают. А мне еще нужно поступить в университет и устроить свою жизнь. В тюрьму как-то совсем не хочется.

Дорога до дома Стайлса составляла не больше двадцати минут. Там, где он жил, нас никто не мог увидеть, потому что большая часть ребят, которая ходила в мою школу, жила от нее в паре шагов.

Почему мы не подумали об этом?..

В какой-то момент моей поездки до меня вдруг дошло, что я волновалась, как перед нашим первым свиданием. Гарри меня не ждет, он может быть занят. А что, если он разозлится, что я повела себя так… по-детски?

Зачем я поехала? Что за глупая идея?

Надо возвращаться.

Нет, я приехала сюда, чтобы обнять его, поцеловать и сказать, что сильно соскучилась. Потому что я просто не могу без него.

Потому что я люблю его.

Но об этом я Гарри сегодня не скажу. Нужно немного подождать.

Я поняла, что никогда сама не приезжала к моему историку. Мы либо приходили с прогулки, либо Гарри привозил меня на машине. Так странно было приходить сюда одной.

На пороге квартиры моего историка я еще раз задумалась о том, стоило ли мне вообще появляться здесь. Затем я прогнала от себя последнее сомнение и нажала на кнопку звонка.

Гарри открыл практически сразу.

Его глаза удивленно распахнулись, когда он увидел меня.

Я забыла, как дышать, когда заметила, что на нем не было рубашки.

- Привет, - пробормотал парень через некоторое время. Мы просто стояли и таращились друг на друга.

- Почему мы не подумали, что я могу приезжать к тебе сама? – выпалила я, заходя в квартиру.

- И правда… - протянул молодой человек. Я заметила, что его взгляд не отрывался от моих губ. – Почему мы не подумали об этом?..

Мой историк сделал два шага по направлению ко мне, сокращая то расстояние, которое разделяло нас все это время, наклонился и поцеловал.

- Я уже говорил, что ты очень умная? – пробормотал Стайлс между поцелуями, подталкивая меня в знакомом направлении – в сторону спальни.

И мне снова захотелось носить разноцветные вещи и улыбаться.

========== Глава двадцать четвёртая. ==========

Комментарий к Глава двадцать четвёртая.

То чувство, когда хочешь выставить главу 8 марта и сделать подарок всем читательницам, но забываешь. Хочешь в четверг - сидишь, заваленный домашним заданием на пятницу. А сегодня у тебя поднимается температура 38. Но я смогла! Спасибо вам, что читаете и ждёте :3

Незаметно пришел и конец первого полугодия.

Гарри все-таки выклянчил у Дженкинса разрешение на дополнительные занятия со мной. Я присутствовала при этом процессе, так что я лично слышала, какие красивые эпитеты придумывал для меня историк. Я у него была «самой умной ученицей за всю его практику», и он был уверен, что «такие, как Кейт Лоуренс рождаются раз в столетие», и что, если я не поступлю, Стайлс «либо покончит с собой, либо просто уволится».

Угроза увольнения слегка подействовала на директора, который явно ценил такого хорошего преподавателя. Он разрешил нам с Гарри ежедневно дополнительно заниматься, но не больше полутора часа в день (обычно мы засиживались до ночи), чтобы, цитирую, «не было нужды подвозить мисс Лоуренс до дома».

Это было намного лучше, чем ничего.

Итак, Рождество неумолимо подкрадывалось. Сначала у меня была паника, потому что я понятия не имела, какой подарок сделать Гарри. Тот ни в какую не хотел мне помогать.

«Удиви меня», - сказал он мне.

Я была на пороге нервного срыва, когда, наконец, нашла правильный и идеальный подарок для моего учителя истории. Но об этом я расскажу позже.

Вся школа была украшена к Рождеству: на стенах висели гирлянды, доски в классах украсили небольшими лампочками, а в холле стояла огромная елка. Под ней каждый мог положить подарок, и он был бы доставлен адресату. Свой я туда класть не решилась.

Я не спрашивала у Гарри, как он намерен провести праздники. Это, конечно, было жутко эгоистично, но я просто не была готова услышать, что он уезжает навестить свою семью или что-то в этом роде, а я останусь в гордом одиночестве в Манчестере. Так что сегодня будет последний раз, когда я его увижу перед праздниками. Я решила, что подарю ему заветный подарок после нашего дополнительного занятия.

Фрэнк почему-то все равно садился со мной за одну парту, но теперь не так много болтал. То ли он решил, что я ему соврала, то ли пытался отбить меня у Гарри.