— По состоянию здоровья, не совместимому с жизнью, мадемуазель, — все — так же спокойно произнес дворецкий, чавкая тряпкой. — Похоже, мне сегодня придется готовить ужин самостоятельно. Вы не возражаете? Я, между прочим, готовлю неплохо. Друзья нахваливали, враги не успевали жаловаться.

Я отрицательно мотнула головой, смысл слов дворецкого доходил плохо. А когда дошел — меня затрясло. Здесь произошло зверское убийство! “На ее месте могла быть ты!”, - орал воспаленный мозг, требуя, чтобы я срочно просыпалась.

— Мадмуазель, пройдемте в гостиную. Я заварю Вам чай, — дворецкий показал рукой на комнату на первом этаже. В ней горел свет. А дверь была заманчиво приоткрыта. — По семейному рецепту. Он поможет Вам упокоиться и сдохнуть!

— Что? — крикнула я и отшатнулась на несколько шагов, чуть не снеся портрет на стене. Макс смотрел на меня, как на умалишенную. Мне это почудилось, или он и вправду это сказал?

— Чай, приготовленный по семейному рецепту, поможет вам успокоиться и отдохнуть, — терпеливо повторил дворецкий. И первым направился в гостиную. Он был вежлив, как оператор горячей линии после слов: “Все разговоры записываются!”.

Я на ватных ногах, изо всех сил, цепляясь за перила, с опаской ставила ногу на каждую ступеньку. Путь вниз занял не больше получаса времени. Сердце билось, а внимательно смотрела, куда ставлю ногу. На каждом шагу я оборачивалась и с подозрительностью: “Кто здесь!”, проверяла. Не крадется ли за мной кровожадное чудовище, мечтающее увидеть бобслей по лестнице на похолодевшей попе.

Дворецкий терпеливо ждал меня в гостиной. Он достал из сюртука дорогие часы с крышечкой. Макс не торопил, не подбадривал, лишь молча и невозмутимо стоял в дверях, видя мои потуги на разведчика. Никогда Штирлиц не был так близок к провалу, как наступив на предпоследнюю чахлую ступеньку, которая провалилась подо мной. Доски хрустнули, решив, что без одной ноги мне будет намного удобней. Кое-как выбравшись, я бросилась на свет, видя относительно уютный уголок. Я ожидала увидеть все, что угодно, но не два кресла и круглый столик, на котором стояли старинные чашки с парящим чаем. Ажурные салфеточки были разложены возле каждой кружки. Золотые щипцы лежали рядом со старинной сахарницей. Сбоку уютно потрескивал камин.

— Вкусный, — прошептала я, отпивая небольшой глоток из кружки. У меня зубы стучали о бортик. — С-с-спасибо.

Дворецкий мило улыбнулся, отсалютовав мне своей чашкой. И тоже сделал большой глоток, невозмутимо глядя на приоткрытую дверь. Сейчас мне казалось, что все ужасы мне померещились. Видимо, уют заставил меня слегка расслабиться и утонуть в мягком кресле с высокой спинкой.

— Вам нравится поместье, мадмуазель? — поинтересовался Макс, а меня передернуло, от воспоминаний пережитого ужаса. — Что-то не так?

— Нет-нет, все хорошо, — заикалась я, со всей силы гоня от себя страшные видения. Я смотрела на дворецкого с подозрением, а память подбросила мне старый потертый детектив с надписью на обложке “А убийца — дворецкий!”. Очень интересная книга. Главное, непредсказуемая. — Надеюсь, что скоро этот сон закончится.

— Мадемуазель, будьте реалисткой, — дворецкий смотрел на меня, с однобокой ухмылкой, — Сон не может длиться так долго! Вы в другом мире! Где вы стали неприлично богатой! По воле моего хозяина.

Чашка с чаем выскользнула из моих рук, разбиваясь на множество осколков. Горячий чай, попавший мне на ноги заставил меня зашипеть от боли.

— Убедились, мадемуазель? — ехидно поинтересовался Макс, а меня затрясло крупной дрожью, — Это — не сон. Во сне же нельзя обжечься. Я принесу аптечку. А вы пока посидите смирно.

Мужчина поднялся и с невозмутимым видом направился к огромному, коричневому шкафу, что стоял возле входа. Я внимательно следила за ним, ожидая, что он вот-вот достанет огромный нож и заявит что-то вроде: “Попалась!”. А потом будет гнаться за мной по всему дому, смеясь смехом сумасшедшего маньяка.

— Мсье Буш, будьте любезны, — спокойно произнес дворецкий, подходя к шкафу.

Я разучилась дышать, готовясь дать быстрый старт и бить все рекорды скорости и выносливости. Дверцы шкафа отворились, а аптечка выдвинулась сама собой.

— Благодарю. Вы хорошо выглядите. Сегодня даже скрипите меньше обычного. Как поживает ваша моль? Все живы? — вежливо и учтиво спросил дворецкий.

На удивление шкаф что-то проскрипел. Я поняла, что понадобится лом, чтобы отсоединить мою окаменевшую сжатую попу от кресла. Дворецкий забрал аптечку и развернулся в мою сторону. Реакция была почти мгновенной, я вскочила с кресла и, визжа забежала за него, готовясь обороняться. Сомнительная преграда, конечно, но она создавала крохотную иллюзию защиты.

— Живой не дамся! Не подходи!! — орала я, схватив кочергу, стоящую рядом с камином и направив ее на Макса, — Если это не сон, то я хочу домой! Отправьте меня домой! Быстро!!! Мне не нужно никакое поместье!

— Вы уже дома, мадемуазель, — все так же спокойно произнес дворецкий, усаживаясь в свое кресло и открывая аптечку, — Напомню вашей забывчивости, что вы теперь хозяйка поместья Блэкшир. И это — ваш дом.

Я отрицательно замотала головой, панически ища пути к отступлению. Все, что попалось мне на глаза — было входной дверью. «Бежать!» — паническая мысль, лихорадочно билась в мозгу. Бежать отсюда, пока цела! На столике появился бинт, какие-то старые флаконы. Я понимала, что у меня есть шанс сбежать, пока он роется в поисках лекарства от ожогов.

— Мадемуазель, не смотрите так на входную дверь. На улице идет дождь, и вы снова промерзните, — проявлял заботу дворецкий.

Я еще больше убеждалась в том, что мне нужно бежать отсюда. Он меня нарочно отговаривает!

— Опасно бродить ночью, особенно юной мадемуазели, — произнес невозмутимый дворецкий.

Раскат грома и молния, как в подтверждение слов дворецкого заставили меня подпрыгнуть и выронить спасительную кочергу. Я резко стартовала с места, бросившись на дверь всем телом в надежде, что она откроется.

— Свобода! — выдохнула я, выбегая под проливной дождь. Выбрав самую широкую дорогу, я ломанулась по ней, насколько хватало сил и скорости. То, что я буду делать после того, как сбегу — я еще не решила. Сейчас главное- спастись! А там посмотрим!

Скользкая дорога значительно снижала скорость бега. Я то и дело поскальзывалась на размокшем сухостое. Боковым зрением я видела сухие деревья и цветы, размокающие от дождя. Возможно, когда-то это все было красивым садом, но сейчас напоминало декорацию к фильму ужасов.

— Ё! — орала я, поскользнувшись на склизких, опавших листьях, больно растянувшись прямо на дороге. Из глаз искры посыпались от удара! Нет, погодите…. Это не искры.

В нескольких метрах от меня цвела и светилась красивая роза, очень похожа на топаз. Вокруг розы лежало несколько лепестков, но они были точно такими же, как и на розе. Свежие и светящиеся, они создавали вокруг себя розовый ореол. Я невольно залюбовалась ими, буквально на долю секунды.

Пронзительный вопль громадной хищной птицы больно резанул по перепонкам. По земле прошмыгнуло три или четыре громадные тени. Я резко выпрямилась, готовясь бежать, но снова растянулась на скользкой листве. Все, что я смогла сделать — быстро ползти на четвереньках под огромное дерево, надеясь, что меня не заметят. Заметили!

Душераздирающий крик прозвучал практически над ухом. Опираясь на сухое дерево и безбожно скользя по склизкой листве ногами, я нашла опору. Вскочив на ноги, я снова побежала. Вдали уже виднелись ворота! Давай, Рита! Еще чуть-чуть!

Подбегая ближе, я смогла разглядеть увесистый замок, обмотанный ржавыми цепями.

Нет! Нет! Нет! Не может того быть! Выпустите меня отсюда! Тени, кружащие надо мной, становились все больше. Птицы или что пострашнее снижались, завидев свою добычу и радуясь, что ей некуда бежать. Подсознание рисовало огромные когти, которые разрывают меня на тысячу маленьких маргариток! Я в отчаянии шатала замок, надеясь, что он проржавел от времени и вот-вот упадет! Но он не поддавался. Чувство безысходности накрыло меня с головой, слезы отчаяния смешивались с тяжелыми холодными каплями дождя. Выхода не было.