-Я не прощаюсь, скоро ждите меня, – сказал учёный, усаживаясь в свой чёрного цвета джип.

Дорога от деревни Серпухово до Москвы заняла у Фёдора Николаевича не более четырёх часов, потому уже ближе к пяти часам вечера он сидел в кабинете директора института.

– Эдуард Семёнович, такая удача бывает один раз в сто лет. Но Лёнька не дурак, чтобы не было проблем, его нужно отправить куда-нибудь.

– Я согласен с тобой. Но куда его отправить?

– Ну не знаю, может на симпозиум куда-нибудь за рубеж, отдыхать он точно не поедет, а вот если придёт приглашение, то не откажет, он сверх порядочный.

– Это идея. Я разузнаю и если найду что-нибудь подходящее, то приглашение обеспечу.

– Хорошо….

Не прошёл и месяц как на имя батюшки Леонида пришло приглашение из Голландии на симпозиум по теме "Теология в лечение болезней мозга". Приглашение сопровождалось билетами на самолёт туда и обратно. Весьма удивившись, столь странному повороту событий, батюшка Леонид всё же принял приглашение и отправился в Амстердам на симпозиум…

– Товарищи, проходим и рассаживаемся. Сегодня едем в Москву проверять здоровье. Батюшка Леонид поездку одобрил, так что спокойно проходите, – Фёдор Николаевич встречал монахов у дверей автобуса.

  По прибытии в институт сначала всех повели в институтскую столовую. Лишь сытно и вкусно пообедав, прошли в лабораторию. Там их уже встречал сам Фёдор Николаевич и его ассистенты.

– Товарищи, рассаживаемся по креслам. Хочу предупредить процедура долгая и займёт более пяти часов. Расслабьтесь и отдыхайте. Можете поспать. Сейчас молодые аспиранты подключат к вашим головам электроды. Больно не будет.

«Ничего не бойтесь», – говоря о сне, Фёдор Николаевич не шутил. В компот монахам было добавлено сильно действующее снотворное.

Когда процедура вживления датчиков была окончена, Фёдор Николаевич собрал монахов у себя в кабинете. Было уже двенадцать часов вечера.

– Как вы себя чувствуете? – заботливо поинтересовался учёный.

– Нормально, – ответил за всех Епифан, зевая во весь рот, но заметив неодобрительные взгляды товарищей, поправился и виноватым голосом добавил.

– Нам бы в монастырь вернуться.

– Да, конечно, – пройдёмте к автобусу. – Ой, чуть было не забыл, – вскрикнул Фёдор Николаевич и суетливо полез в ящичек стола за которым сидел.

Оттуда он достал перевязанную резинкой пачку денег. Затем более торжественно объявил.

– Наш институт хочет сделать вашему монастырю подарок и дарит сто тысяч рублей. Кому передать деньги?

Было видно, что монахи обрадовались. Перекидываясь друг с другом взглядами, радость которых пряталась в уголках глаз, они всё же скромно молчали. Лишь после того как Фёдор Николаевич повторил вопрос. Один из монахов ответил.

– Алексею! Когда батюшки нет, он обычно у нас за старшего. Мы ему полностью доверяем.

Алексей вышел вперёд и Фёдор Николаевич, пересчитав деньги у всех на глазах, отдал их ему в руки. Монах спокойно, без суеты взял деньги и, завернув их в носовой платок положил в карман, только затем, протянув учёному руку для пожатия в знак благодарности, произнёс.

– Спасибо!

Попрощавшись, монахи уехали к себе в монастырь. Проводив гостей, Фёдор Николаевич поспешил в кабинет директора института, который несмотря на позднее время был у себя и ждал его.

– Вы уверены, что всё сделано как надо, Фёдор Николаевич? – первое, что спросил директор, не дожидаясь, когда профессор сядет на стул. Поясняя своё волнение, добавил. – Не хотелось бы провала.

– Всё будет хорошо, – поторопился успокоить директора Фёдор Николаевич. -Датчики я вживил трём монахам. Небольшое отверстие в голове, они его не найдут, даже если захотят. За работой аппаратуры, здесь в институте, будут наблюдать мои аспиранты. Их трое. Ребята проверенные, одержимы наукой. Я же, выезжаю в монастырь уже завтра. Буду непосредственно на месте эксперимента. С вами будем общаться по телефону. Через десять дней должен вернуться их батюшка, надо успеть запустить эксперимент до его приезда.

– Что с экспериментальным инструментом?

– Вы имеете в виду фильмы?

Директор, молча, кивнул головой.

– Мне из Германии прислали. Волосы на голове дыбом встают.

– Удачи нам Федя.

– Удачи, – Фёдор Николаевич, попрощавшись, вышел из кабинета.

На следующий день ближе к двум часам дня, учёный уже был монастыре. Время было обеденное, потому Фёдор Николаевич прямиком отправился в столовую. Все были там и обедали.

– Здравствуйте товарищи, – как можно доброжелательней профессор поздоровался с монахами.

Те, тоже довольно приветливо, хором ответили на приветствие, очевидно спонсированные институтом деньги пришлись монахам по душе, потому как дежурные по кухне засуетились. Кто-то пододвинул к учёному стул, повар принёс обед. Усевшись с монахами за один стол, Фёдор Николаевич стал обедать.

– Да, кстати товарищи, у меня для вас всех хорошая новость. Мозги у вас здоровые, никаких болезней нет, так что жизнь замечательна!

По столовой пронёсся одобрительный гул.

– Ни у кого голова не болит?

На головные боли никто не пожаловался.

– После вечерней молитвы прошу всех собраться в клубе, – Фёдор Николаевич вновь обратился к монахам. – У меня для вас сюрприз, загадочно произнёс он.

Монахи довольно заулыбались. Клубом при монастыре или по-другому –избой читальней, служил небольшой дом, где собирались, чтобы поговорить, почитать. Когда после вечерней молитвы монахи вошли в клуб, то первое что они увидели – это был телевизор. Новенький, с достаточно большим экраном. Телевизор висел на стене. Монахи удивлённо переглянулись. Заметив удивление, Фёдор Николаевич поспешил пояснить.

– Магазин, который доставил телевизоры их и установил. А я с согласия батюшки Леонида, некоторое время поживу у вас, если вы конечно не возражаете, – учёный вопросительно оглядел собравшихся.

– Мы будем только рады, – за всех ответил Алексей.

– Спасибо! Очень хорошо, значит по вечерам вы сможете смотреть фильмы. Их у меня множество. Хочу вас ещё обрадовать товарищи, – Фёдор Николаевич всячески изображал на лице радость, стараясь убедить монахов в мысли, что им очень повезло с этими телевизорами и в особенности с фильмами, которые он намеревался им показывать. – Телевизоров, аж – три. Первый – здесь в клубе, второй – в столовой, а третий – в холле перед спальней.

Но монахи совсем не торопились радоваться, а лишь удивлённо-вопрошающе переглядывались и на объявление о трёх телевизорах, недоумённо спросили.

–А зачем так много?

–Кому не понравится какой-то фильм, может пойти смотреть другой фильм на другом телевизоре. Никого не неволим, всё добровольно. Я буду ставить кассеты и включать фильмы. Не будем терять время, начнём! – Фёдор Николаевич был полон энтузиазма.

Установив флешку с фильмом, он нажал на кнопку пуск. Все монахи, за исключением дежуривших, уселись перед телевизором. Начался немецкий боевик, и первый же кадр демонстрировал убийство человека через повешение. Расправа была показана в мельчайших подробностях, но и дальше фильм не блистал ни сюжетом, ни каким-то глубоким, заставляющим задумываться подтекстом, лишь обилие откровенно жестоких сцен составляло его содержание. Фёдор Николаевич заметил, что довольно быстро большее количество монахов стало уходить, осуждающе качая головой. Тогда он тоже встал и позвал недовольных монахов в столовую, где включил фильм – триллер возможно такой же пустой, но с меньшим количеством жестоких сцен. Как оказалось, и этот фильм не заинтересовал монахов, его остались смотреть лишь немногие. Тогда был включен последний третий телевизор, по которому был запущен среднестатистический детектив.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.