Толпа двинулась навстречу Галиулину.

-Что здесь происходит?-раздался вдруг громкий командный голос. Рядом с Галиулиным стоял дежурный по части, капитан Сергеев. Находясь на КПП, недалеко от нашей казармы, он услышал шум в нашем здании, а затем и увидел выбежавшего сержанта.

-Где дежурный по роте?

-Здесь, товарищ капитан,– из бытовки вышел Березин.

-Всё ясно. Пьян?

-Никак нет.

 Березин был трезвый.

-Дневальный, вызывай начальника караула! Березин, Галиулин, ко мне с объяснениями! Рыбин, Кравцов, снять ремни! Вы арестованы.

Разбирательство по этому инциденту длилось недолго. Большого шума делать не стали. Рыбина, Кравцова и Березина, который попал в эту историю потому, что был дежурным по роте, разжаловали и отправили служить в другие части. Галиулин так и остался заместителем командира первого взвода. Хлебанов, виновник торжества, Обухов отделались тремя сутками ареста. Больше всех переживал Березин. Физически он был не силён, мал ростом. И очень гордился своими сержантскими погонами. Теперь, в другой части, ему предстояло начинать всё с начала, заново самоутверждаться рядовым.

Перед отправлением в другую часть Кравцов, будучи уже рядовым, подошёл ко мне, когда я курил в умывальнике. За исключением того ночного случая, у меня с ним, как и с остальными сержантами, были хорошие отношения:

-Ну вот, уезжаем.

-Да, счастливо.

-Слушай, Володь, давай шапками поменяемся, у тебя новая. Ты себе ещё найдёшь. А мне всё-таки в новом коллективе надо утверждаться.

-Ладно, возьми.

Я отдал ему свою шапку, которая мне очень нравилась. Отказать было как-то не по-мужски.

Весной 1983 года меня часто стали направлять начальником караула на небольшие временные объекты, среди которых был объект «Баня». Он прилегал к нашей части, так как баню строили для солдат. Караул состоял из начальника караула , двух часовых и одного подменного. Всего два поста по диагонали периметра объекта. Выводилось пять осуждённых, старшим из которых был бригадир. Наглый, самоуверенный зэк, чувствовавший поддержку нашего заместителя командира батальона по тылу, капитана Пузикова. Пузиков был хороший, ненапыщенный офицер. Кормили осуждённых во время работы продуктами из нашей столовой.

Мне этот бригадир сразу не понравился. Я постоянно делал ему замечания, на которые он сознательно нарывался, и постоянно со мной пререкался, но как -бы не всерьёз, а слегка подтрунивая. И пугал при этом замом по тылу. Это меня злило. И бригадира, и этот дурацкий объект я невзлюбил. Но невзлюбил ещё и потому, что из сруба будущей бани осуждённые прорыли траншею, идущую через объект у углу, где не было вышки. В один из дней к периметру подъехал  трактор «Беларус» и начал рыть землю ковшом как раз там, куда вела траншея. Я подошёл к трактористу:

-Ты что здесь делаешь?-крикнул я. Тракторист зло посмотрел на меня и продолжал работу.

-Ты что делаешь? Заглуши мотор!

-Чего тебе надо?-тракторист выглянул из кабины.

-Убирайся отсюда, чтобы я тебя не видел!

-Мне Пузиков сказал вырыть здесь котлован!

-А мне плевать! Убирайся, я сказал!

-Ну и хрен с вами! Сами разбирайтесь!

Трактор уехал.

-Ты зачем трактор угнал?-спросил бригадир,-ваш зам по тылу с ним договорился. Ох и получишь ты, сержант, за самовольство.

-Не твоё дело.

На следующий день Пузиков, увидев меня утром на разводе, сразу направился ко мне:

-Белов, ты что наделал? Зачем трактор убрал?

-Товарищ капитан, вы же знаете. Это охраняемый объект, меня никто не предупреждал, он начал копать в конце траншеи на линии охраны.

-Я неделю этот трактор выбивал.

-Предупреждать же надо.

-Ну, ты безобразник.

Пузиков знал, что он должен был поставить нас в известность. Я был прав.

-Больше не прогоняй его. Баню же для батальона строят.

-Ясно, товарищ капитан.

Котлован вырыли на следующий день. Это меня ещё более забеспокоило. Придя на объект и расставив часовых, я сказал подменному:

-Зайди в баню и по траншее проберись к котловану, а оттуда ко мне в караулку незаметно пробеги.

Он проделал это очень быстро и умело. Я позвонил на посты по полевому телефону:

-Что –нибудь видели?

-Нет. Ничего не видели.

Вернувшись в роту, я доложил об этом ротному. В тот момент обязанности командира роты выполнял замполит Ельцов.

-Хорошо,-сказал он,-ничего страшного. Часовых ставь не на вышки, а по другим углам. Одного, естественно , получается у котлована, другого –напротив.

-Понял.

Этим вопрос был исчерпан. Я ещё с неделю походил на этот объект и был переведён на промзону, большой объект, смежный с жилзоной. Про эту историю позабыл. А на  «Баню» стал ходить младший сержант Пылёв, долговязый, медлительный и, казалось, ко всему равнодушный увалень. Он был на полгода старше меня по призыву. К тому времени уже дед.

Прошло больше месяца после того, как я ушёл с этого объекта. В этот день я не был в карауле, остался в роте на занятиях. В одиннадцать часов утра дневальный вдруг закричал:

-Рота, тревога! Форма одежды караульная!

Мы вооружились и выскочили на плац. Построили весь батальон. Вышел комбат, он был взволнован:

-Внимание! Полчаса назад начальником караула объекта «Баня», прилегающего к части, были обнаружены следы ботинок на насыпи котлована возле периметра, после чего он не досчитался одного осуждённого, выводившегося на работу, бригадира Челещева. Побег!

После этого весь батальон раскидали на розыскные группы, временные розыскные посты, то есть всё сделали по боевому расчёту части. Стали искать бригадира. У него на лбу было написано, что он чего-то хочет, вот только не понятно было, чего.

 Пылёв, естественно, расставил часовых на вышки, как и полагается. А то, что траншея уходит за периметр, его не удивило. Но, в его честь следует отметить, что он вовремя заметил следы на насыпи. Челищев успел уйти всего на семь километров от Докур. И когда группа Резункова высадилась из 131-го возле Ангарки, то вскоре, выходя из небольшого лесочка, почти на окраине посёлка они вдалеке увидели человека в зэковской спецодежде, бегущего по полю в сторону от них.