— Ммм, вкусно, — облизываю испачканные губы и щурюсь от удовольствия.

В голове появляется шальная мысль и я тут же берусь превращать ее в реальность. Вновь лезу в холодильник и достаю парочку новых ингредиентов. — Что ж, назовем это импровизацией шеф-повара. Еще одна минута непрерывного жужжания и в блендере вновь появляется жижа зеленого цвета. Не смузи, а именно жижа, по-другому ее не назовешь.

В этот же момент на кухне появляется мужчина. Выбритый, вымытый и с полотенцем на самом сокровенном.

Так, Варя, держись, ты не должна пасть на красоту этого человека, помни, что он сатана.

— Это ты мне сделала? — мужчина удивленно смотрит на стакан, а затем на меня. — Отравить решила?

— Если хочешь, можешь не пить, — делаю большой глоток из своей кружки и показательно облизываюсь. — Мне не сложно, я и сама могу все выпить. — Наливаю в свою кружку немного зеленой массы и молюсь, чтобы Холодов купился. И слава богу, Макс мне верит. Берет стакан из-под блендера и не раздумывая делает большой глоток. Секунда, вторая, стакан летит на пол, а Холодов разворачивается и бежит в сторону туалета. Звуки, доносящиеся из уборной, становятся музыкой для моих ушей. Даже на душе сразу стало теплее и легче. Только вот стакан жалко, разбился. Да и полы теперь придется мыть.

— Что ты туда добавила?

— Ничего особенного, нашла у тебя кусочек селедки, хрен и сгущенку. Подумала, что так будет чуточку вкуснее. Разве нет? — делаю совершенно невинное лицо и хлопаю ресницами так, будто я милый ангелок и ничего плохого не делала.

— Я понял, — Макс замолкает и замирает на месте. Его взгляд становится совершенно стеклянным. Кажется, кто-то сейчас раздумывает план, как тихо и незаметно вывести из квартиры мой труп. Интересно, а как тут со звукоизоляцией? Если я буду кричать, меня услышат? Или это бесполезное дело? — Может пойдем на мир? — удивляет меня Холодов. Мужчина делает навстречу шаг и протягивает мне руку.

— Ну с миром я бы подумала, а на перемирие согласна, — протягиваю свою руку в ответ и крепко сжимаю.

— Отлично, — мужчина сжимает мою ладонь в ответ. — Тогда можем забыть про режим. Можем жить просто как соседи. Это же будет не сложно?

— Конечно, нет, — опускаю свой взгляд и замечаю какое-то пятно на животе мужчины. — Ой, у тебя тут что-то есть, — наклоняюсь и начинаю тереть пальцами кожу в области пупка. Холодов дергается, я на рефлексах пытаюсь его поймать и хватаюсь за белую махровую ткань. Полотенце слетает и перед моим взором открывается прекраснейший вид.

— Иванова! — кричит Макс и прикрывается руками.

— Прости, — вновь прячу лицо в руках и спасаюсь, убегая в комнату. По пути понимаю, что просто как соседи у нас жить не получится. Кто-то кого-то точно убьет, или сильно покалечит.

Глава 10

— Варь, ты такая отреченная в последнее время. У тебя все в порядке? — спрашивает подруга и протягивает мне кусочек шоколадки.

В порядке? О каком порядке может идти речь, когда я живу с этим мистером ледышкой? И послал же мне бог этого человека. За какие интересно грехи? Вот я иногда задумываюсь, а Холодов вообще знает, что такое счастливая жизнь? Я знакома с ним почти месяц, живу с ним неделю и ни разу не видела, чтобы он улыбался от счастья или чему-то радовался. Его лицо всегда спокойно, никаких эмоций, никакой мимики. Не человек, а робот какой-то. Почему-то от этого становится грустно. Хочется сделать что-то, что заставит Макса улыбнуться. Думаю, что у него красивая улыбка. У такого человека просто не может быть иначе.

— Иванова Варвара Алексеевна, прием. Вас вызывают Ваши друзья. Вы нас слышите? Ответьте.

— Слышу, слышу, — забираю заветную шоколадку и запихиваю ее в рот, пока не отняли.

— У тебя климакс? — на полном серьезе спрашивает Миша.

— Ты охренел? — набрасываюсь на друга и луплю его по плечам, что есть мочи. — какой климакс, мне что уже пятьдесят лет? Думай, что говоришь.

— Ну а что тогда? Ты постоянно молчишь, о чем-то думаешь. Мы перестали гулять, устраивать ночные посиделки. Ты нашла себе друзей получше?

— Маш, моя мама дома. Теперь она следит за мной, поэтому я не могу больше пропадать ночами, — вру друзьям и даже не краснею. Ложь, опять ложь. Сначала соврала маме, теперь друзьям, что дальше? Где, ну где я должна была отступить? Почему нельзя было в этом месте повесить огромный баннер «Варя, сделай шаг назад». Да я бы там развернулась и обошла то место стороной. И вообще бы там никогда больше не ходила. — Вы же знаете какая она у меня. Следит за каждым моим вздохом. Лучше подскажите, что нужно сделать, чтобы человек был счастлив?

— Ты сейчас серьезно? Ты про маму? Просто будь хорошей дочкой, ей этого будет достаточно.

— Нет, — я чешу нос, пряча свои бессовестные глаза, — это не про маму, — в этот момент прячу губы в ворот свитера и вместо чистой речи получаются какие-то мямли.

— Ты влюбилась? — Миша подвигает учебники в сторону и облокачивается локтями на стол, заглядывает мне в глаза.

— Да причем здесь это? — отодвигаю голову друга и перевожу свой взгляд на Машу.

— Ммм просто сделай то, что ему необходимо. Окружи его заботой и лаской.

Необходимо? Я и так готовлю ему, стираю и убираю в доме. Что ему ещё нужно? Мой мозг на блюдечке? Так он итак его каждый день десертной ложечкой ест.

Мои мысли прерывает звук сообщения. На экране появляется конвертик от "Ледышки". Да, да. Мистер Холодов записан в моем телефоне именно, как Ледышка.

Быстро нажимаю на иконку письма и пробегают взглядом по тексту: "бабушка просила нас зайти. Я жду тебя на парковке."

— Ребят, я забыла, у меня же сегодня встреча с детьми. Мне нужно бежать, увидимся завтра. И если получится, скройте мое отсутствие. — подскакиваю со своего места, мысленно отмечая, что опять вру, целую друзей в щеки, закидываю конспекты в сумку и бегу по порожкам лектории, боясь упасть.

В голове пульсирует мысль, что что-то случилось. Бабушка знает, что сегодня у меня пары до вечера и что я сегодня не могу прийти. Мы с ней все это несколько раз обговорили, и я пообещала завтра провести с ней все свое свободное время. Она не будет просто так просить ее навестить сегодня. Господи, надеюсь, что это что-то хорошее. Пожалуйста, пусть это будет что-то хорошее.

Выбегаю на улицу и осматриваю парковку. Только когда крупные снежные хлопья касаются моей кожи понимаю, что забыла надеть куртку. Да и хрен с ней, завтра заберу, бегу по дороге высматривая нужную машину. Слышу сигнал сзади и оборачиваюсь. Макс останавливается и открывает мне дверь.

— Ты чего голая? Заболеть решила? — как обычно начинает ворчать мужчина. — Мне еще с твоими соплями возиться не хватало.

— Что-то случилось? — начинаю с порога я.

— Не знаю, — Холодов сжимает руль так, что и без того бледные пальцы белеют ещё сильнее.

— Все будет хорошо, — опускаю свою руку на мужское плечо и успокаивающе его поглаживаю. — Макс, я обещаю, что все будет хорошо. Может быть она просто соскучилась?

— Я надеюсь…

Время, проведенное в машине, кажется настоящим адом. Макс, так и не успокоившись, гонит всю дорогу, превышая скорость до возможного предела и грубо нарушая. Весь путь молюсь, чтобы мы остались живы. Только подъезжая к больнице замечаю, что Максим крепко сжимает мою руку. Он тоже это замечает, отбрасывает мою истерзанную конечность и бубнит что-то похожее на извинение. Ладно, сделаю вид, что это было искренне. Сжимаю пальцы в кулак несколько раз, чтобы проверить целостность руки, убедившись, что все хорошо, прячу руки в карманы.

Пока идем к палате бабуле успеваю накрутить себя до сумасшествия.

— Я не пойду, — слышу впереди мужской голос, а потом больно ударяюсь о спину Максима головой. — Давай ты одна зайдешь? Скажешь, что у меня семинар или, что я заболел? Нет, про болезнь ничего не говори, она этого не переживет. Соври ей что-нибудь, а?

— Макс, — хватаю мужчину за рукав свитера и легонько встряхиваю, — перестань. Все хорошо. Что может с ней случиться? Может быть только мыльные пузыри могли закончиться или книга, или сериал ей не тот скачала. Не переживай, у меня есть с собой и пузыри, и книга. Я ко всему готова. Сделай глубокий вход, а затем медленно считай до пяти и выдыхай. Все будет хорошо, я с тобой, — для убедительности опускаю холодную ладонь на мужскую щеку и заглядываю Максу в глаза. — Ты мне веришь?