Назвавший себя Рэтчетом повернулся к другому роботу, однако ответа не было. Только скрежет каких-то деталей, попытка встать, которая закончилась падением и всё. Рэтчет осмотрел соратника и пришёл к печальному выводу, что тот лишился дара речи.

— Блэкаут пострадал при падении. Он как раз перевозил Джилл в своей кабине и…

— С ней всё в порядке? — перебил отец.

— Надеюсь, что да. Я был выведен из строя практически сразу же, как она вместе с Сэмом скрылась из виду.

Чем больше Джеральд слушал, тем больше у него округлялись глаза. Ещё несколько часов назад он был самым обычным мужиком с самой обычной дочкой, а тут такое! Выходит, это он сам виноват, что это случилось, потому что это он выбирал дочери такой подарок на День рождения. Вот и купил, даже не посмотрев, что это такое на самом деле. Чёрт, как же всё сложно.

— Нужно выбираться отсюда, — решительно сказал мужчина, поднимаясь на ноги.

— Увы, сейчас это невозможно.

— Почему? — спросил Гордон, закипая.

— Я должен до конца понять, чем могу помочь соратнику. Он не может двигаться. Его повреждения были куда серьёзнее, но некоторые я не успел исправить. — Рэтчет снова направил лазер на того, кого назвал Блэкаутом. — Я постараюсь сделать всё, что в моих силах, а потом мы решим, как действовать дальше.

Джеральд выдохнул и сел обратно на пол, потирая руками виски. Слишком много потрясений за один день, слишком много. Но если такое выдержала молодая девушка, то почему он, взрослый мужик, не способен на это? Он сделает всё, чтобы вернуться обратно к своему ребёнку, которого любит больше всего на свете. Даже постарается найти общий язык с этими… как они там себя называют? … автоботами и десептиконами. Боги, что за странные названия? А, пофиг. В пришельцах мужчина разбирался не больше, чем в кухонном комбайне, которых за свою жизнь успел поменять никак не меньше тысячи. Да уж, теперь жизнь скучной точно не назовёшь. Интересно, сколько на Земле ещё таких? Сотни? Миллионы? Да как вообще можно понять, что это пришельцы, когда они скрываются под видом техники?!

Просидев так около часа (по собственным прикидкам), Джеральд встал и решительно направился к Блэкауту, чтобы изучить того получше. Да, мужчина собирался воспользоваться тем, что тот не может двигаться. Ан нет, как-то передвигаться красноглазый может. Но Рэтчет сказал, что они не могут выдвигаться, пока этот более-менее не будет в порядке.

— … — произнёс Гордон.

— Извините?

— Я механик, немного понимаю, что тут может быть не в порядке, — смутился американец. — А то, что я сказал, так называется деталь, которая необходима вашему другу. По моим прикидкам.

— И вы совершенно правы, — сказал медик. — Вы, наверное, хорошо знаете своё дело.

— Я знаю то, что я сейчас должен быть рядом со своей дочерью и поддерживать её. А раз без него это невозможно, то нужно как можно скорее привести его в порядок.

— Увы, но необходимые запчасти есть только на базе. А я не знаю, насколько далеко она находится.

— Класс, — выдохнул мужчина, изображая пальцами кавычки.

Ситуация всё быстрее выходит из-под контроля. Защитник его ребенка убит, он сам похищен за компанию с двумя роботами хрен знает из какого уголка Вселенной, они втроём находятся чёрт знает где. Матерь богов всего мира и всех культур, что может быть хуже?

Внезапно Джеральд дёрнулся, потому что нечто обожгло ему карман. Появилось ощущение, что это самое нечто прожгло одежду до основания и сейчас проест хорошую дырку в ноге. Американец завертелся, словно уж на сковородке, и выкинул из кармана нечто блестящее, которое со звоном откатилось в сторону. Гордон мог поклясться, что никогда раньше ничего подобного не видел. Вроде эта штучка ему знакома, а вроде и нет. Он хотел взять её в руки, чтобы разглядеть поближе, но побоялся – вдруг она ещё что-нибудь сожжёт? Однако все опасения были напрасны, неизвестная штукенция больше не раскалялась.

Подобрав выпавшее неизвестное, Джеральд поднёс это к глазам и увидел нечто, что не поддавалось никаким объяснениям. В центре вдруг загорелся огонь. Огонь того же цвета, как и глаза поверженного Блэкаута. Мужчина как-то понял, что он на верном пути. Поддаваясь внезапно открывшемуся второму дыханию, он показал находку Рэтчету и напрямую спросил, что это такое.

— Давно эта вещь у вас? — поинтересовался автобот.

— Похоже, что да. Я вроде как нашел её около своего дома, засунул в карман и забыл, — признался механик. — До сего момента. Аккуратнее, — предупредил он, видя, что робот собирается взять вещицу в руку. — Эта штука раскаляется так, что мама не горюй.

— У меня есть подозрения, что я знаю, что это такое. Но я не уверен.

— Рассказывайте, — потребовал Гордон.

— Вот дерьмо. Дерьмище, шайзе, говняйзе.*

— Сэм, что с тобой? — фыркаю и падаю обратно на кровать. Никогда ещё не доводилось слышать от друга столько… столько вот такого. Я и не подозревала, что мой друг детства такой сквернослов.

— Я, блин, надеялся на нормальную жизнь. А тут такое!

— Ты можешь хоть сейчас не орать?

Сколько бы я ни возмущалась, я понимала, что полностью согласна с Сэмом. Он подобрал точные слова к тому, что сейчас с нами происходит. Первая попытка окончилась полным провалом, наши ряды поредели. Но ненадолго, потому что через рекордно короткий срок на базу ломилось столько народу, что иорданцы даже задумались над тем, чтобы расширять все имеющиеся помещения, дабы вместить такое количество гостей. Признаюсь, я не ожидала, что с готовностью помочь придёт так много людей.

После того, как Леннокс выступил со своей речью и унёсся куда-то, Эппс сказал нам, что нам пора отдыхать, что мы и так многим помогли солдатам. Однако Уитвики вовсе не хотел успокаиваться. Он спросил, можем ли мы навестить своих друзей. Получив разрешение от военного, мы направились в ангар, где и разошлись по разным углам, потому что Старскрим ни в какую не хотел стоять рядом с автоботами. Но они и не были мне нужны. Этот молчаливый лётчик остался единственной связующей нитью с тем, что было мне дорого. В процессе он сказал всего лишь несколько слов, да и только те, которые касались воздушных атак. И снова замолчал. Он не сказал ни слова с тех пор, как… с тех пор, как Баррикейд умер. Да, чёрт возьми, я всё ещё не могу думать о нём без слёз!

Я подошла к истребителю и постучала по корпусу. Старскрим, вопреки ожиданиям, молча открыл кабину и всё. Я надеялась, что он хоть что-нибудь сделает, но нет, с его стороны царила тишина. Забравшись внутрь самолета, я по возможности растянулась и задумалась. Как долго будет это продолжаться? Как скоро мы сумеем победить Мегатрона? И сумеем ли мы вообще? А как же пропавшие Рэтчет и Блэкаут? С ними что? Хоть Старскрим и говорил, что слышит вертолётчика, я, честно говоря, сомневалась, что всё так просто. Но в глубине души надеялась, что он прав.

Внезапно посередине ангара, выделенного для роботов, замерцало нечто странное. Я приняла нормальное сидячее положение, потёрла кулаками глаза, но сияние никуда не исчезло. Мало того, оно увеличивалось и увеличивалось в размерах! А затем яркий свет ослепил всех, кто находился внутри. Когда же он рассеялся, то я не смогла сдержать радостного крика. Я была очень рада, что рядом появился кто-то ещё, кто сможет дать так необходимую поддержку. Но в то же время я не могла понять, как они смогли. Действительно, как? И я получила ответы на свои вопросы. Наконец-то хоть что-то начало проясняться. Наконец-то появилась надежда на лучшие времена. У меня будто бы открылось второе дыхание. Я внезапно поняла, что смогу всё, хоть горы свернуть! Я впервые поверила, что всё будет хорошо. А эта внезапная телепортация лишь подтверждала это.

— Не понял, — честно признался Джеральд. — Из того, что вы сказали, я нифига не понял.

— Люди зачастую не могут осознать того, что они не понимают, — произнёс Рэтчет. — Я постарался объяснить на максимально простом уровне.