Одинсон поджал губы, опустил голову, уставившись на свои руки.

- Я должен был сказать им правду, - проговорил он наверное уже в тысячный раз с того момента, как Локи пришел в себя. Тот страдальчески закатил глаза.

- Я уже говорил, что меня тошнит от такого твоего выражения лица и этой дурацкой фразы? – Тор невесело хмыкнул и кивнул. – Значит, не буду повторяться. – Он помолчал немного, прежде чем продолжить. – Тор, никто этому не поверил бы. Зато кому-нибудь обязательно пришло бы в голову, что ты из сыновней любви сохранил отцу жизнь и теперь выдаешь за брата. Да, звучит глупо, - проговорил он, услышав как Тор хрюкнул, пытаясь сдержать смех, - но не глупее того, что хотел бы сказать ты.

- То, что я хотел бы сказать – правда.

- Как Бог Обмана, утверждаю, в нашем случае твоя правда сделала бы только хуже. К тому же, ты уже устроил мне похороны.

- Не тебе, - буркнул Громовержец. – Отцу.

- Без разницы, - отмахнулся Локи. Потом понял, что сказал и рассмеялся. – Я хотел сказать, людям без разницы. А каково им будет увидеть ненавистного тирана вновь, после того, как они благополучно отправили его тело на костер? Ты подумал об этом?

Тор вздохнул, устало потер лицо.

- Ты не сможешь всегда скрываться от людей, меняя обличие. А я…я не знаю, что делать.

Локи осторожно, убедившись, что не коснется незащищенной кожи, положил руку Тору на плечо.

- Не бери в голову. У тебя и без того хватает проблем. Огромный город надо восстановить. А потом им же управлять. И знаешь, у меня есть подозрение, что на этой планете этот народ все-таки не одинок. Так что, советовал бы тебе не отвлекаться и подумать над тем, чтобы организовать экспедицию. Может быть, даже военного характера…

- Смеешься? – Тор внимательно посмотрел на Локи, который в этот момент был просто образцом серьезности, и обреченно вздохнул. – Мне вот сейчас каких-нибудь враждебных племен как раз и не хватает.

- Возможно, придется тебе, братец, все-таки побыть захватчиком. Вот оно, бремя царствования! Но в тебя верю! Ты, главное, не начни зариться на всю Вселенную…

- Локи, заткнись.

Йотун покосился на Тора, понял, что перегнул палку и счел правильным выполнить просьбу. Некоторое время братья вновь сидели молча, слушая, как внизу стучали молотки и перекрикивались занятые разбором завалов люди.

- Почему ты попросил Хелу не трогать меня? - вспомнил Тор. - Не то чтобы я не оценил, но…не понимаю.

- Добрые побуждения и братская любовь, - усмехнулся Локи. - Веришь?

- Верю, но не до конца. Знаю, что есть что-то еще, и мне интересно, что именно. Но… Не хочешь, не говори, - пожал плечами Громовержец.

Выражение лица Локи стало напряженным, губы сжались так, будто он собирался всячески препятствовать словам срываться с языка, и Тор уже хотел сменить тему, когда младший все-таки заговорил медленно, рвано, словно по ходу вспоминая нужные выражения:

- Ты прав, была еще…причина. С некоторых пор…после первой встречи с Хелой, я… Мне начали сниться сны. О Читтаури, о Таносе… Мне и раньше снилось подобное, я почти смирился. То, что со мной произошло, не могло не оставить последствий. Но эти сны были…особенно яркими… Теперь я понимаю, что их спровоцировал Один.

Тор пожалел, что спросил. Он не понимал, как его вопрос связан с откровениями брата, но уже за то, что он заставил Локи вспоминать все ужасное, что творилось в его жизни, Одинсон мысленно послал самого себя в бездну.

- Снами дело не ограничилось, - с тем же застывшим лицом продолжал йотун. Тору показалось, что синяя кожа брата стала светлее. Будто тот побледнел. - Вскоре я стал…видеть их даже когда бодрствовал. Все смешалось, я понял, теряю связь между реальность и вырвавшимися на свободу страхами, которые все это время так старательно заталкивал подальше. В конце концов я пришел к выводу, что схожу с ума. Такой вариант развития событий для меня тоже не нов - я уже был однажды на грани, после Нью-Йорка, но тогда мне удалось привести себя в подобие порядка. С тем же, что происходило со мной благодаря вмешательству Одина, я не справлялся. Ты был моим шансом.

- В каком смысле? - осторожно спросил Тор, несмотря на то, что внутренний голос настойчиво требовал заткнуться и не задавать вопросы, ответы на которые ему не понравятся.

- Я решил, что когда окончательно лишусь рассудка, ты должен будешь меня…остановить.

Локи вздохнул, тяжело опустил веки, потом и вовсе прикрыл лицо рукой. Тор чувствовал, как трудно было брату сказать все это, но нужных слов, чтобы ободрить и успокоить, не находил. Некстати вспомнилось, как несколько дней назад Локи метался в бреду, а он, могучий Тор, Бог Громовержец, сидел рядом, ничего не мог сделать и чувствовал себя беспомощнее и ничтожнее самого слабого смертного.

- Если бы Хела устроила на тебя охоту, ты бы долго не протянул. А мне нужно было, чтобы ты жил. Чтобы, когда придется, ты покончил со всем этим, - поговорил Локи, убирая руку. Выражение лица его вновь обрело каменное спокойствие. Тонкие губы тронула горькая усмешка. - В конце концов, не твоим же дружкам Мстителям доверять устранение по-настоящему безумного Бога.

- Не говори так, - Тор хотел говорить спокойно, чтобы брат поверил ему, но клокочущие в груди горечь и боль сделала голос грубым. Локи чуть обернулся, чтобы видеть брата.

- Я просто ответил на твой вопрос.

- Я бы не стал тебя убивать.

- Правда? Даже если бы я принялся уничтожать смертных и разрушать миры?

Одинсон опустил голову. Он не знал, что ответить. В конце концов, еще совсем недавно он собирался убить обезумевшего, но все-таки родного отца. Даже нанес удар, осознавая, что становится отцеубийцей. Локи же ему родным не был. И если бы случилось то, чего опасался младший, Тору пришлось бы принять решение, нравится ему это или нет.

- Мне очень жаль, что все так обернулось, - промямлил, наконец, Тор, вновь уставившись на свои руки. – Если бы я знал…

- От этого меня тоже тошнит.

- Похоже, тебя просто тошнит от моей персоны, - невесело усмехнулся Тор. – Но я действительно должен извиниться. За все, что…

Локи махнул рукой, прекращая словоизлияния старшего брата.

- Мне тоже есть за что как извиняться, так и благодарить, но я не собираюсь делать ни того, ни другого. Так получилось, Тор, что нас растили для разных целей. Тебя – для трона, меня – на убой. Но все пошло не так, и вот благодаря мне ты лишился и трона, и Асгарда, а благодаря тебе я остался жив. Так что, не стоит больше об этом. – Едва заметный кивок Громовержца. – Кстати, я знаю, как решить мою проблему, - меняя тему, вдруг сказал Локи. – Не придется ни прятаться, ни врать, ни постоянно менять обличия. Все будет хорошо. Так что, тебе не придется больше об этом думать. – При виде того, как осветился радостью еще мгновение назад тусклый, обреченный взгляд старшего, не смог не улыбнуться. – Да, Тор, все будет хорошо.

Тор действительно не мог не думать о том, как устроить брата в Новом Асгарде, чтобы люди приняли его, и не находил решения. Это угнетало и без того уставшего, измотанного царя настолько, что едва услышав о том, что проблема может быть решена, он буквально почувствовал, как груз свалился с его души. Радость Одинсона была настолько великой, что он совершил характерную для себя ошибку – не уловил в голосе брата печальных ноток.

- Тогда, давай проводим ребят. Они улетают и надо бы попрощаться. А потом расскажешь мне, что ты придумал. – Воодушевленный Тор поднялся на ноги и протянул руку брату. Тот страдальчески скривился и встал сам. Громовержец нахмурился, не желая признавать правоту Локи об опасности его прикосновений, но ничего не сказал. Первым он шагнул по лестнице вниз, краем глаза заметив, как вспыхнули позади зеленые сполохи. Из башни царь вышел в сопровождении вооруженного воина.

В ангаре рядом с «Бенатар» ждали полным составом Стражи Галактики. Несущественные повреждения, полученные во время боя, были устранены, машина полностью была готова к отбытию. Оставалось лишь попрощаться.