Тор вновь уставился на воду. Пока что никаких ужасов ему на глаза не попадалось.

- Убить отца, - тихо произнес он, прислушиваясь к собственному голосу. А еще к тому, как отзывается на слова сердце. Не дрогнет ли? Не заболит, не защемит?

Не защемило. Страшная пустота, вот что ощутил Громовержец. Бескрайнее ничто там, где когда-то были идеалы, принципы, убеждения.

- Я смотрела в воду и видела многое из того, что ты не хотел бы видеть, - продолжала Хела. – Но если решишь попытаться спасти своего брата, тебе придется столкнуться с той реальностью, в которой он сейчас пребывает. Кошмары, воспоминания об унижениях, боли. Здесь, - она махнула рукой в сторону потока, - нет ничего светлого и доброго, как нет ничего доброго рядом с Локи. Один специально окружил его страхом и отчаянием, чтобы его пленник не вздумал выбраться. Я знаю способ, как попасть туда, но вернуться самостоятельно невозможно. Только Локи сможет вывести тебя из лабиринта собственного сознания. Если захочет, конечно.

- А что, если не захочет? Или, если я вообще не смогу найти его?

- Ты останешься плутать в мире кошмаров, созданном Одином чтобы сдерживать Локи, - не стала скрывать Богиня Смерти. – А тело твое будет пребывать в состоянии не жизни и не смерти. Пока все-таки не умрет…от истощения, например.

- Хорошая перспектива.

Хела пожала плечами.

- У тебя все еще есть варианты вернуться в мир живых или же… - она кивнула в сторону противоположного берега. – Не Вальгалла, пиров с Валькириями не обещаю. Но в Хельхейме тебе этого и не захочется.

В быстронесущемся потоке кто-то умирал, захлебываясь собственной кровью. Тор отвернулся. Смотреть на подобное ему решительно не хотелось.

- Хела? – Богиня обернулась и посмотрела в лицо брату открыто и прямо. – Скажи, как мы до этого докатились? Где наша вера? Где наши принципы? Что с нами стало?

- Может быть, именно сейчас они у нас и появились? – просто ответила Богиня. – В конце концов, там, где все разрушено, рушить уже нечего. Остается строить. Даже Один в своем безумии это понимает, он возводит Асгард.

Тор вздохнул.

- А ты не думаешь…что он не настолько безумен? Что может оказаться прав? Что пусть не всей Вселенной, но множеству миров действительно нужно жесткое правление?

- Я не знаю, - проговорила Хела. – Но если бы ты думал так, уступил бы мне место на троне Асгарда сразу.

- Это верно.

В наступившей тишине Тор вновь вернулся к мысли о том, что сейчас он сидит рядом с сестрой, которая в прошлом едва его не убила, и спокойно обсуждает убийство их родного отца. И вновь ничего в его душе не дрогнуло. Пустота не заполнялась.

- Я попробую найти Локи, - твердо произнес Громовержец. – Я сделаю все, чтобы найти его.

Хела кивнула, словно другого ответа не ожидала, и поднялась на ноги. Тор последовал ее примеру. Брат и сестра, заклятые враги в прошлом, объединившиеся против общего врага в настоящем, стояли друг против друга на тонком золотом мосту, соединяющем миры живых и мертвых.

- Тогда вот тебе мое напутствие, - сказала Богиня Смерти. – Сейчас подумай о том, кого хочешь найти. Мысли на границе миров имеют огромную власть. Когда увидишь знакомый образ, просто коснись его. И еще. Помни, все, что будет окружать тебя, не реальность. Это видения, миражи, созданные Одином из самых страшных и болезненных воспоминаний Локи, не все они правдивы, многие искажены и извращены настолько, чтобы подавить, не позволить выбраться и вернуться в реальный мир. Не старайся что-то изменить, не проявляй эмоций, и, главное, не прикасайся к видению, если ты не будешь уверен, что это настоящий Локи. Иначе, ты просто станешь частью миража, потеряешь себя и останешься там навсегда. Просто попытайся найти его среди этого хаоса.

- Как я его узнаю? – спросил Тор. – Ведь во всех миражах и видениях будет его образ.

- Я не знаю, но думаю, ты справишься, - произнесла Хела. – Если искренне этого хочешь. Готов?

Тор постарался представить Локи, и разум тут же подбросил воспоминания о том, кто сейчас находился в Зале Нового Асгарда. С трудом Одинсону удалось прогнать образ обезумевшего Одина-Локи. Он долго копался в памяти, силясь найти там брата не изуродованным ненавистью и злобой, не избитым, не закованным в цепи, не мертвым, и не находил. В который раз Одинсон с горечью подумал о том, что же с ними стало. У них нет даже одного хорошего воспоминания. И вдруг, словно это была жестокая шутка разума, он вспомнил то, что не должен был забывать никогда.

- Видно, мой брат не такой уж пропащий. - С усмешкой.

- Возможно. - Сдержанно.

- Спасибо. - Искренне.

У Тора сжалось сердце. Да, он поблагодарил Локи за помощь. Ведь тот помог, помог после того, как Тор дважды его бросил: на Сакааре и в гибнущем Асгарде. А до этого бросал бессчетное количество раз.

- Я готов, - проговорил Тор, стараясь не упустить образ брата. – Что нужно делать?

- Держи глаза открытыми, а рот закрытым, - неожиданно усмехнулась Богиня Смерти, и, прежде чем Тор спросил, что она имеет ввиду, Хела толкнула его в грудь. Неловко взмахнув руками, Тор полетел в реку, в волнах которой плескались чьи-то страдания и смерть

========== Глава 9. ==========

- Держи глаза открытыми, а рот закрытым, - неожиданно усмехнулась Богиня Смерти, и, прежде чем Тор спросил, что она имеет ввиду, Хела толкнула его в грудь. Неловко взмахнув руками, Тор полетел в реку, в волнах которых плескались чьи-то страдания и смерть. Вода сомкнулась над ним, принимая в свои объятия, вокруг завертелась карусель образов. Люди, еще живые, но либо находящиеся при смерти, либо испытывающие мучительные страдания. Первое мгновение Тор хотел было вынырнуть, выбраться на сушу, бежать подальше от всех этих жутких эпизодов чьих-то жизней. Рефлекторно он сделал несколько сильных гребков к поверхности, но не сумел понять, где она. Со всех сторон асгардца окружали бесчисленные образы. До Тора дошло, как Хела собиралась отправить его мир кошмаров Локи. Очевидно, ведь она сама сказала, что видела в реке то, чего он, Тор, видеть бы не захотел. Именно река, наполненная смертью, страданиями и болью, должна принести Громовержца к тем видениям, среди которых Локи пребывает сейчас. Последовав совету старшей сестры, Тор принялся озираться. Его несло течение, но образы, что мелькали повсюду, казалось, имели какую-то свою скорость. Одни мчались быстро и были едва уловимы, другие позволяли рассмотреть себя во всей своей кошмарности. В этой субстанции Тор двигал руками и ногами, осознавая, впрочем, что вряд ли здесь можно утонуть. Скорее, заблудиться, потеряться, стать частью потока и не суметь найти путь наверх… Лучше бы утонуть. Тор загребал руками и вертел головой, выискивая. Мимо промчался умирающий от тяжелой болезни старик, за ним девочка, изувеченная в автомобильной аварии… А вот это явно сон – женщина, которой ничего не угрожало, на коленях стояла перед горящим зданием. Она заламывала руки и, судя по выражению лица, отчаянно кричала. Звука, впрочем, не было. Мертвые не склонны к болтливости… Тор повернулся вокруг своей оси и вдруг… С силой загребая руками Громовержец бросился за мчащимся по течению видением. Один гребок, второй, третий… Рука выброшена вперед, кончики пальцев зацепляют блеклый, тающий образ…

Маленькое помещение разгромлено настолько, насколько вообще можно разгромить камеру в темнице Асгарда. Из предметов мебели уцелела только кровать. Пол покрыт осколками посуды и зеркала, обломки стульев и стола валяются на таком расстоянии друг от друга, словно несчастную мебель просто разорвало на куски. Довершают композицию кровавые следы. Локи сидит у стены, его ступни изранены осколками, длинные пальцы вцепились в волосы, он медленно раскачивается, что-то тихо шепча.

Тор отлепился от своего поста у стены, сделал неуверенный шаг к брату.

- Нет. Нет. Нет, - повторяют тонкие губы, а из-под прикрытых век по бледным щекам текут слезы. – Почему она? Почему? Почему?!

Крик вырывается из груди Бога Обмана. Крик, наполненный такими болью и мукой, что по телу бегут мурашки.