Локи покорно кивнул и направился к крестообразной машине. Таскать ящики он не собирался. Трикстер шел по широкому коридору, на ходу осторожно прощупывая мысли снующих туда-сюда свартальхеймцев. Он осознавал, разум Темных Эльфов сильно отличается от разума людей. То, что творилось в головах закованных в броню жителей Темного Мира было в разы опаснее. Тьма, являющаяся частью их существа, могла как минимум обнаружить вторжение, а Локи быть разоблаченным не планировал. К тому же, была вероятность «подцепить» эту самую тьму, как мидгардцы подцепляют вирусы, а узнавать, чем может для него обернуться подобное вмешательство трикстекру тоже не хотелось. Поэтому он лишь слегка касался магией мыслей Эльфов, словно бы легкий ветерок касается водной глади, почти ее не тревожа. Информация была предельно ничтожна: либо Эльфы сами почти ничего не знали, либо просто не думали об этом в данный момент. Все, что получил из их мыслей трикстер - более менее внятное расположение камеры, в которой находился некий асгардец. Оправдав свои действия тем, что ему просто интересно, а, как говорят в Мидгарде, любопытство – не порок, Бог Обмана отправился в выуженном из мыслей Эльфов направлении.
Трикстер достаточно быстро добрался до нужной ему металлической двери. Запертой, разумеется, зато не охраняемой. Справа, на уровне груди Локи, находился пульт с одной единственной кнопкой. Убедившись, что рядом никого нет, и вблизи не слышны звуки шагов, асгардец нажал ее и немедленно скользнул в открывшийся проход. Помещение было таким же, как и должно быть на военном звездолете: темным, холодным, неуютным. Вдоль левой стены тянулась шеренга разного рода приборов, механизмов, назначения которых Локи не знал, однако интуитивно понимал, нужно это все явно не для работы корабля. Он сделал осторожный шаг и тут же ощутил присутствие жизни. В помещении кто-то был. Поначалу трикстер замер, гадая, не наступило ли, наконец, время выбираться отсюда. На ум – от своевременности мысли Локи скривился – пришла еще одна мидгардская поговорка. Любопытство до добра не доводит. Впрочем, Эльф говорил о пленнике, да и дверь была заперта. Выходило, здесь кого-то удерживают силой, и опасности для Локи этот некто представлять не должен. Тем более, что он, по всей видимости, был неподвижен.
Решившись, Локи сделал еще несколько шагов в темноту. Шеренга приборов продолжалась до упора, затем переходила на противоположную двери стену. И вот там Бог Обмана разглядел нечто похожее на большой металлический стол. В груди неприятно сжалось, к горлу подкатила знакомая тошнотворная паника. Теперь он понял, в чем предназначение всей этой аппаратуры. Это орудия пыток. Локи не знал, как именно они работают, но не сомневался в том, что их назначение – причинять боль. И он даже видел, кому. На металлическом столе лежало худое тело. Судя по одежде, которую явно давно не меняли, это был мужчина, судя, опять же, по ней, сильно похудевший. Расстояние было небольшим, но Локи почему-то не мог разглядеть лица пленника, лишь чувствовал его слабое дыхание и биение сердца. Мелькнула мысль коснуться разума несчастного, однако, Локи благоразумно решил с этим повременить и сделал еще несколько шагов. Он понимал, если будет стоять на месте и сомневаться, рискует составить пленнику компанию. Когда до стола оставалось не более трех шагов, Локи, наконец, понял, почему не видит лица лежащего на нем. Начиная от носа, верхняя часть головы пленника была скрыта чем-то, похожим на шлем, от которого к ближайшему прибору тянулись провода. Как таковых оков или фиксирующих ремней трикстер не заметил. Зато его взгляд привлекла одежда. Местами порванная, щедро украшенная пятнами крови она казалась Локи знакомой. Нахмурившись, Бог Обмана несколько секунд вглядывался в исхудавшее тело, а затем брови его стремительно поползли на лоб.
- Быть такого не может… - забывшись, достаточно громко произнес трикстер.
Он тут же осмотрелся и прислушался, однако поблизости по-прежнему никого не было. По всей видимости, Эльфы были заняты внизу, и этот уровень корабля им сейчас был не интересен. Локи выдохнул, проморгался на всякий случай, и вновь перевел взгляд на пленника, а затем приблизился к столу вплотную. Сомнений не осталось.
- Тор… - выдавил трикстер. – Как…
Локи сам не понимал, что хочет сказать. Он даже не мог понять, что сейчас чувствует. Перед ним на холодном металлическом столе, подключенный к какому-то прибору, отощавший, израненный лежал не кто иной, как единственный законный кронпринц Асгарда, Бог Громовержец Тор Одинсон. Локи даже протянул было руку, чтобы коснуться уже не настолько мускулистого плеча, убедиться в том, что это не морок и ему не мерещится, однако тут же отдернулся и даже отступил на шаг, схватился за горло, словно бы ему вдруг стало трудно дышать.
- Т-тор? – осторожно позвал трискстер и голос его дрожал. – Ты…ты слышишь? Это я…Л-локи…
Никакой реакции. На то, что пленник жив, указывали лишь дыхание и биение сердца. Трикстер сглотнул ком в горле, нервно провел по волосам, запоздало поняв, что от шока потерял контроль над иллюзией и сейчас стоит в камере пыток в своем истинном облике. Надо было что-то решать, что-то делать. Однако разум упорно отказывался выдавать хоть какой-нибудь внятный план. Все мысли сосредоточились на одном. Тор Одинсон в плену у Темных Эльфов. И судя по тому, насколько плохо он выглядел, достаточно давно. Но как это могло произойти? Почему Громовержец не смог защититься? Локи всегда считал брата непобедимым, у него и мысли не возникало, что Тор может быть пленен, да еще и подвергнут пыткам. Даже после случая с Алгримом, который трикстер воспринял скорее как исключение, лишь подтверждающее правило. Не без труда взяв себя в руки, Локи вновь накинул иллюзию, и спиной, не сводя взгляда с металлического стола, покинул помещение. Закрыв за собой дверь и убедившись, что рядом все так же никого нет, асгардец привалился к стене, несколько раз шумно выдохнул. Нужно что-то делать, помочь… А, собственно, почему? Локи нахмурился. Почему он должен помогать? Давно ли «дорогой братец» в цепях и наморднике с позором тащил трикстера через весь Асгард? Часто ли навещал в темнице? Пришел ли на помощь, когда сам Локи был в такой же ситуации? Кто помог ему? Кто поддержал, отозвался? Уж точно не Тор. Так какого черта он, Локи, рискуя собственной жизнью должен сейчас помогать?! Неожиданная мысль о забавной, рогатой, хвостатой сущности немного охладила внезапный гнев трикстера. Он не должен терять над собой контроль. Не сейчас, не здесь. Иначе иллюзия может развеяться, а оказаться на столе рядом с Тором у Локи желания не было.
- Черт возьми, я пожалею о том, что сейчас сделаю.
Бросив быстрый взгляд на закрытую металлическую дверь, Бог Обмана решительно направился к помещению с ящиками.
Свартальхеймцы по-прежнему занимались выгрузкой оружия. Ящиков осталось совсем мало. Окончательно взявший эмоции под контроль трикстер вновь стал осторожно ощупывать чужие мысли. Он искал определенный ящик с определенным содержимым. Задача оказалась несложной, труднее было умудриться открыть его и извлечь необходимое. Стараясь не нервничать и не выдать себя, Локи некоторое время покрутился в помещении, помог вынести еще пару ящиков, прежде, чем у него появилась возможность реализовать задуманное. А затем пришло время действовать. Локи направился к коридору, который вел к камере пыток, улучил минуту, когда на него не смотрели, и швырнул гранату под ноги Эльфам. Еще в полете она вспыхнула пронзительным голубым светом, затягивая ближайшего свартальхеймца. Когда свет погас, пред глазами Эльфов предстал Локи в своем истинном обличие.
- Упс… Сюрприз! - высказался трикстер, не целясь швырнул еще одну гранату и бросился в нужном направлении. У него был только один поворот чтобы успеть незаметно изменить внешность, один шанс реализовать план, безумный, как и сам Бог Обмана. Позади слышался шум погони, впереди маячил угол. Локи вновь наугад бросил гранату, воспользовавшись замешательством рванулся вперед, на несколько секунд пропадая из поля зрения преследователей. Ему хватило времени набросить иллюзию, добежать до нужной двери и швырнуть очередную гранату, на этот раз вперед. Ее свет померк в тот момент, когда из-за поворота показались первые преследователи.
