По лукавому блеску единственного глаза царя Асгарда, Тор понял, что теперь очень нескоро увидит своих друзей и выпьет с ними вина. Однако, и это больше его не огорчало. Именно сейчас мысли Громовержца занимало другое. Когда он пришел к Одину в первый раз после возвращения в прошлое, то сказал, что у него было три просьбы. Сейчас же вспомнилась еще одна, и Тор выбирал, какую следует озвучить, ведь Один сменил гнев на милость, и момент был более чем подходящим. Впрочем, долго Тор не сомневался - рассудив, что семейные вопросы важнее, поднял голову и прямо посмотрел на сидящего на троне царя.

- Отец, раз уж все раз решилось и ты не гневаешься, позволь озвучить мою третью просьбу.

Тот кивнул, словно бы ожидал чего-то подобного. Впрочем, блеск покинул глаз правителя, а губы сжались в тонкую линию. Один чувствовал, что сейчас услышит нечто такое, о чем предпочитал бы не говорить. Однако, Тор не отступился.

- Отец, расскажи мне о Хеле.

Они обязательно поговорят и о Таносе, и о Читтаури, и о Камнях Бесконечности, но позже, когда успокоятся, и окончательно разберутся с тем, что успели натворить. Ведь что такое проблемы Вселенной в сравнении с проблемами семьи.

Но это будет совсем другая история.