В 2020-м одиннадцать дипломников защищались уже без Уваровой: 1 июня Анны Валентиновны не стало.

Мы с Анютой знакомы с первого класса. С третьего начали дружить. Вместе ездили на тренировки по легкой атлетике, занимались у одного тренера.

Благодаря нашей первой учительнице у нас очень дружный класс. Наша неразлучная компания со старших классов вместе отмечает дни рождения, да и просто собирается вместе.

1980 год. Москва. 6-б класс школы № 656 им. А.С. Макаренко

Я пишу и стираю. Всё кажется скучным и грустным, и единственное, что греет мое сердце в этот момент, – что мы успели поговорить на день рождения Ани. Целый час. Разговаривали, вспоминали детство, обсуждали детей. Анюта отдала Катюшкину коляску, и две мои дочки в ней тоже выросли. Я помню, как я ездила за коляской на улицу Черняховского, а сейчас я сама живу на ней. Такие совпадения.

В школе мы часто собирались у Анюты, в квартире на первом этаже в Бескудникове. Болтали, пели песни. Аня закончила музыкалку и замечательно пела и играла на гитаре.

После уроков любимым развлечением было поехать за город к старой полуразвалившейся церкви. Представляя себя альпинистами, мы лазили по ней, иногда со страховкой, а иногда и нет. Приезжавшие взрослые альпинисты, пролезая мимо в специальных тапках, удивлялись на нас. А мы лезли в резиновых «говнодавах», такая была обувь, и вполне себе справлялись. Вместе нам было весело, мы были уверены друг в друге, что никто никого не предаст и не подставит.

Вспоминая Аню, я представляю ее комнату в этой квартире на первом этаже, ее веселый голос и не могу поверить, что ее больше нет с нами. Очень горько.

Читая отзывы про Анюту как профессионала, я ей очень горжусь, я была уверена в ней всегда. Я помню момент, когда она рассказала, что поступила в МГУ на журфак, из нашей ШПШ (на самом деле это – просто Шестьсот Пятьдесят Шестая, а мы расшифровывали как «школу подрастающей шпаны»). Я так ей гордилась, как будто сама туда поступила.

1995 год. Москва. Встреча выпускников школы № 656 им. А.С. Макаренко

Мне приятно читать, как ей благодарны сотрудники и как любили ее ученики. Я помню, как она привыкала к преподаванию и как это было непросто. Но 27 мая 2020 года она была довольна своими «детьми», как она называла студентов. Она гордилась их успехами. Рассказала, как она много работает, как преподает и перевыполняет норму часов. И это было в ее стиле – делать всё качественно и на совесть.

Я рада, что она была в моей жизни, горжусь ей как человеком и профессионалом, люблю и буду всегда помнить о ней.

Римма Максимова

Дедлайн – эфир – разбор полетов.

Почти вся жизнь Ани была ритмизована этой триадой, которую любят и ненавидят те, кто работает в Новостях на ТВ. Но последний ее дедлайн никто не объявлял. И он был несправедливо жестким. И уже ничего не изменить и не спланировать. Осталась только память.

Не помню, чтобы что-то менялось в наших отношениях, была ли она моей подчиненной, работал ли я под ее руководством или в то время, когда мы были коллегами в одной упряжке, – а было всё. Первое знакомство с Аней состоялось в здании «Прогресса» на Зубовском в 98-м, когда Ирена Лесневская, незадолго до того запустившая телеканал REN-TV, спросила меня, нужны ли телеканалу Новости, и после очевидного ответа предложила создать службу новостей за три летних месяца – к новому сезону. ТЗ включало десятиминутные выпуски каждые два-три часа в течение дня и большую вечернюю программу. Народу почти никого, съемочных камер немного, денег тоже, подписки на видеоагентства – минимальные. Но – ежедневный прямой эфир, включая свежие новости с ноутбука перед ведущим. Аня была шеф-редактором одной из двух бригад. Еще тогда меня поразили ее настойчивость, системность в работе и абсолютная ответственность. Есть люди типа «не бери в голову» – так вот она была их противоположностью. Я не помню, чтобы она фанатично болела душой за весь мир, но вот на своем участке работы точно вгрызалась во все детали до самой изнанки, точно понимая весь замысел и развивая его. Дефолт 98-го, подорвавший не одно СМИ, ничего в программе нашего стартапа не поменял – в сентябре Новости на REN-TV вышли в эфир и уже не останавливались никогда.

Июнь 2001 года. Сотрудники новостной редакции REN-TV на крыше здания на Зубовском бульваре

Я нисколько не удивился, когда спустя несколько лет Аня уже запускала Новости РБК-ТВ в качестве руководителя, и с огромным удовольствием принял ее приглашение поработать на трактовых репетициях с молодыми ведущими в кадре. И снова никаких «я начальник – ты дурак». Аня ставила передо мной сложные и очень корректные задачи, и мы потом подолгу обсуждали, что можно и нужно сделать, чтобы к красивым лицам добавить журналистских мозгов, а разбирающихся в финансах специалистов научить работать в кадре.

Мы еще раз ненадолго пересечемся с Аней на РБК-ТВ за пару месяцев до того, как она вынужденно оставит это свое детище. А потом, уже в 2016-м, я довольно долго и настойчиво уговаривал ее на новый ежегодно возобновляемый стартап – довести до ума бакалавров-журналистов в Вышке, куда сам пришел за год до того. Мы работали бок о бок с одними и теми же студентами, я обучал их осмысленным текстам и радио, Аня, понятно, осмысленному ТВ – новостям и спецрепортажам. Я никогда не упускал возможности заглянуть на ее выпуски в реальном прямом эфире: горящие глаза студентов, метеоры по коридорам с воплями «где титры» и «кто на 3-й камере», и набитая до предела аппаратная выпуска, где не всегда цензурными комментариями встречались прямоэфирные косяки, и аплодисментами – удачные сюжеты. И невозмутимая Анна Валентиновна, ровным голосом разбирающая потом всё по косточкам и печатающая уже дома фирменным капслоком свои точнейшие и остроумные замечания по каждому студенту. Блеск!

Последний семинар с ее студентами мне пришлось провести вместо Ани: прочитав презентацию ее курса и полсотни страниц инструкций, я снова ощутил, насколько системно и полно она подходила ко всему, что делала.

Мне не хочется даже думать о том, что, вернувшись после изоляции в здание ВШЭ на Хитровке, я уже не увижу на стоянке ее машины, не услышу звук сообщения с предложением покурить во дворе, что мы уже не выпьем бутылочку-другую вина под разговор о жизни пару раз в год, что мы не встретимся на ее любимой речке в Финляндии, не будем вместе пасти студентов на выездных мероприятиях. Но я благодарен судьбе за то, что это всё было. Это и многое другое, что сложно описать словами, – то, что дает ощущение чего-то очень человечного, настоящего и в высшей степени профессионального.

И еще: Аня всегда была очень самостоятельным человеком, ставила цели и добивалась их осуществления. И студентов учила думать своей головой и добиваться намеченного. Один из ее выпускников, несмотря на все наши отговоры, безо всякого журналистского прикрытия добрался до одной из самых горячих точек мира с любительской камерой и привез оттуда отличную дипломную работу. Без Анны Валентиновны Уваровой этого бы, наверное, не случилось. И будущее нашей журналистики было бы гораздо более мрачным. Аня – это навсегда!

Сергей Корзун

Только сейчас узнал, что она моложе меня… Всегда был уверен, что старше. Нет, не потому, что внешне так выглядела, – наоборот, каждый, кто ее знает, скажет, что внешне она вот уж точно не взрослеет! По крайней мере, за последние двадцать лет. Просто, когда мы познакомились, Аня так разбиралась в жизни, в людях, в происходящем вокруг и за этим светился такой богатый опыт, что я в сравнении с ней казался себе юным оболтусом. Ну и особенно в профессии. Она настолько знала и чувствовала детали качества, стиля и вкуса, что уже тогда могла «доцентить» в Вышке (хотя тогда там еще журналистики не было). И она так точно знала, что такое хорошо и что такое плохо, что я, как крошка-сын, пришел тянуться за этим знанием…