Кассандра Гранина.

– Все равно догоним, и тогда мало тебе не покажется! Лучше сама отдай!

Голос Линда, одного из мальчишек, устроивших мне веселье, раздался совсем близко. Я как раз миновала заросли неизвестных фиолетовых кустарников и спряталась за небольшим скалистым выступом. Мне было необходимо отдышаться, чтобы двигаться дальше.

Сердце бешено билось, спина вспотела, длинные волосы, которые я тысячу раз прокляла и собиралась при первой же возможности обрезать, спутались. Вся в грязи, потому что до этого несколько раз поскользнулась и упала, с многочисленными ноющими ссадинами и местами сильно кровоточащими порезами, сейчас я была легкой добычей.

Космический комбинезон болотного цвета с серыми вставками оказался сильно порван. Все же попытка спастись в кустах не прошла даром. Жалеть о выданной мне в приемнике планеты Таир одежде, абсолютно неудобной и натирающей все, что можно, я не стала. Пожалуй, цвет – ее единственное достоинство. Он спокойно позволял прятаться.

Только что делать дальше? Как отсюда выбраться и не попасться злым мальчишкам, считающим себя центром Вселенной только потому, что сильнее?

– Эй, Дантар, она вроде влево сворачивала, – послышался голос второго, преследовавшего меня. – Ай!

Кажется, Линд все же решился полезть в колючие заросли. И эта идея ему не понравилась.

– Ну погоди, белобрысая! Поймаем, я тебе такое устрою!

Я сжалась в комок, словно надеялась, что так смогу себя защитить. Над головой пролетело два черных флаера. Их крылья сверкнули в лучах звезды АР-3019, но обольщаться, что меня заметят и спасут, смысла не было. На Таире, где я живу уже неделю, флаеры кружат постоянно. В основном следят, чтобы за защитный купол, когда-то искусственно созданный землянами, первыми открывшими эту планету, не проникали хищники.

За границей начиналась заповедная зона, и попади я туда, шансы выжить равны нулю. В подтверждение моим словам неподалеку раздался сильный рык, и я вздрогнула. Неужели подобралась к куполу совсем близко?

– Линд, может ну ее, эту девчонку?

– Нет уж! Я не отступлюсь. Она мне кулаком в глаз засадила, – послышался гневный голос.

А о том, что он пытался отобрать дорогую для меня вещь, единственную память о семье, конечно, не обмолвился ни словом!

На глаза набежали злые слезы. Мало того, что я ничего не помнила о себе, воспоминания будто кто-то стер, и никакие целительские процедуры не смогли снять блок, так еще и постоянно приходится выживать и прятаться от оравы семерых мальчишек. Они были не намерены отступать, любой ценой желали получить мое единственное сокровище.

Я стиснула зубы и лишь на мгновение разжала покрасневшую ладонь, рассматривая последний подарок отца – прозрачную подвеску с голубой искрой внутри. Она крепилась на цепочке, обвивавшей мое запястье.

Я дорожила этим украшением больше всего на свете. Подвеска согревала меня каждое мгновение, когда касалась ее. Словно погибший отец все еще находился рядом. Иллюзия, конечно. И когда тебе двенадцать лет, и уже знаешь, как может повернуться жизнь, на чудо надеяться точно не стоит.

Мальчишки были совсем рядом, я слышала их ругань и, вдохнув, осторожно перебралась за скалу. Кусты с этой стороны росли гуще, колючки на них выглядели совсем устрашающе. Я оглянулась, решая лезть ли по острым скалам, рискуя сорваться и упасть, или все же выбрать густые заросли.

– Линд, вон она! – крикнул Дантар, и я уже не думая, бросилась в кусты.

– Ты что, сумасшедшая? – раздался голос Линда.

– Лезем? – как-то обреченно спросил его приятель.

– Да зачем? Все равно она никуда от нас не денется. За кустами есть лаз в катакомбы, но если сунется туда, то после общения с огненным зверем станет шелковой. Если, разумеется, выживет.

Это он о чем? Вернее, о ком? От боли у меня катились слезы. Я не просто порезала руки, но и сильно ушибла ногу, так что идти могла с трудом. О том, чтобы теперь бежать – не шло и речи. Я изо всех сил старалась не дать мальчишкам понять, насколько сейчас беззащитна.

– Эй, белобрысая, может повернешь назад? Все же мы лучше огненного монстра! – прокричал Дантар.

Я не ответила. Лишь еще сильнее сжала в ладони подвеску. Умру, а не отдам ее.

– Да брось. Говорю же, вернется. Да еще представь в каком виде…

Мальчишки захохотали, а я в очередной раз сглотнула горькие слезы. Комбинезон превратился практически в лохмотья. Боюсь и представить, что Линд и его компания сделают со мной, если попадусь им в руки почти раздетая.

За спиной опять послышались голоса, но я пробиралась вперед, не оглядываясь. Надеялась, смогу дойти до границы и пройти вдоль нее. Крюк до жилого модуля, конечно, сделаю, но куда деваться?

Еще бы на глаза какому-то огненному монстру, о котором говорили мальчишки, не попасться. Но с моим-то везением… А может, они меня просто пугали?

– Вот же… – почему-то совсем близко раздался голос, и я дернулась и обернулась.

Выбритая макушка Дантара мелькнула метрах в десяти от меня. Коротко стриженный Линд, улыбаясь так, что кожа покрывалась морозом, шел следом.

Все-таки не стали ждать. Видимо, их слова были отвлекающим маневром.

Я рванула через кусты, уже не обращая внимания на боль, сосредотачиваясь только на том, чтобы не упасть и не потерять подвеску.

Наконец, заросли закончились, и метрах в тридцати от меня засветилось, словно тонкая мембрана, магнитное поле, определявшее границу. Эта хрупкость – обманчивое впечатление. Защита ничем не пробиваема, снять ее можно лишь с помощью специального кода.

Огляделась, ища место, чтобы спрятаться, но кроме чахлых кустов и жухлой травы по колено, вокруг ничего не было.

– Лови ее, Дантар!

Эти слова послужили для меня пусковым крючком, и я бросилась в сторону. Правда, далеко не убежала, боль прострелила ногу, и я упала. Прокатилась по траве и с трудом поднялась. От слез, застилавших глаза, не было ничего видно. Кололо в боку, а царапины, оставленные травой, нещадно жгло.

– Вон она!

Голос Линда заставил прийти в себя.

Нет уж, не сдамся! Хотя что я могла противопоставить двум сильным гиаштам?

Раса змееподобных с одноименной планеты, расположенной в одной из звездных систем, та еще напасть. Самые сильные из гиаштов могли обращаться в змеев с человеческий рост, а в остальных гены пробуждались только частично, даря острый нюх, когти и защищавшую кожу чешую. Еще гиашты отличались хладнокровием, сильной стрессоустойчивостью и мстительностью. Особенно резко эти черты проявлялись в подростковом возрасте, когда начинались внешние изменения и пробуждались расовые особенности.

Рассчитывать, что они от меня отстанут, раз уж начали свою охоту, не стоило. Эти ни за что не пощадят.

Вдруг среди кустов я заметила то ли нору, то ли лаз. Не думая, подползла к проему и заглянула внутрь. Темнота такая, что сердце уходит в пятки. Глубоко ли там? И не здесь ли прячется тот самый огненный монстр?

В спину ударил камень, в этот раз защититься от удара я не успела. Вскрикнула, обернулась. Гиашты были в нескольких шагах от меня, им оставалось преодолеть лишь небольшую полоску колючек. Черные зрачки сузились, напоминали змеиные, на щеках появилась чешуя. Они пугали меня до жути. До темноты в глазах и комка в горле.

От второго камня я увернулась, и он упал в лаз. Прогремел и вскоре затих. Значит, до дна не так уж и далеко.

Будь что будет!

Я закрыла глаза, вдохнула и рывком нырнула внутрь темного колодца.

От страха из легких вышибло воздух, но падение продлилось всего ничего. Я оказалась на гладкой поверхности, по инерции прокатилась несколько метров и замерла.

В нос тут же ударили запахи сырости и металла, и на какие-то считанные мгновения от этих резких и непривычных ароматов я забыла обо всем на свете.