Она тем временем стояла как каменное изваяние, обхватив себя руками и гладя тоскливым взглядом в сторону окна, покусывая бледные губы. Похоже, радости от его появления она не просто не испытывала, а скорее наоборот, впала от этого в глубокую печаль.

Тим осушил уже второй стакан, когда Чучундра заговорила:

– Встать можешь?

Он прислушался к своему телу: пилюли подействовали, и боль отступила, оставив после себя мелкую неприятную дрожь.

– Наверное, – хриплым голосом ответил парень, пересохшее горло никак не хотело приходить в норму.

– Тогда поднимайся, – искоса поглядывая на него, произнесла хозяйка.

Стиснув зубы, и придерживаясь одной рукой за стойку, Тимур встал на ноги. Ладно, хоть судороги не начались, а то повалился бы обратно. Вот смеху было бы.

– Иди за мной, – проскрипела она и направилась куда-то в сторону коридора. Тим послушно последовал за ней, цепким взглядом скользя по обстановке и подмечая все мелочи. Куда она его ведет? Оставалось только надеяться, что не в царскую опочивальню…

Шел за ней, чувствуя, что снова закипает, глядя на эту сушеную мартышку, мелкими шажками ковыляющую вперед. Хоть бы сказала куда ведет и зачем! А то идешь за ней, как осел на привязи.

Тем временем они прошли через весь коридор и остановились у одной из дверей. Чучундра повернула ручку и зашла внутрь. Тим в нерешительности остановился на пороге. Может ему нельзя сюда входить? Вдруг орать начнет, кто ее знает.

Хозяйка тем временем обернулась и, заметив, что он стоит, как истукан в дверях, удивленно спросила:

– Ты чего?

– Жду указаний.

– Каких?!

– Идти за вами или нет, – пробурчал он, уперевшись взглядом в пол.

– Конечно, иди! Я зря, что ли, тебя с собой звала. Это твоя комната.

Она прикалывается, да? Комната?

Не удержался, бросил на нее быстрый удивленный взгляд. Стоит, как-то растерянно макушку почесывает:

– Я, конечно, понимаю, что помещение так себе, неказистое, но уж какое есть, – словно извиняясь, развела она руками.

Блин, да ты в боксе прозрачном не сидела! Вот где помещение неказистое, а это просто царские хоромы. Он быстрым взглядом окинул комнату. Небольшая, наверное где-то три на четыре метра, но после предыдущего места, в котором его содержали, это был просто стадион.

Из мебели все по минимуму. Кровать напротив окна, письменный стол, стул. Шкаф. Очень нужный предмет, особенно если учитывать, что вещей у него нет. Разве что пыль туда складывать ровными кучками.

Но больше всего его заинтересовала дверь недалеко от входа.

Чучундра это заметила и пояснила:

– Там свой туалет и душевая.

Она это серьезно??? Свой санузел? Тимур уже забыл о том, что это такое.

Парень подозрительно нахмурился и подобрался. А что если она так шутит? Что, если это не более чем жестокая насмешка, от человека, благодаря которому он провел ночь на коленях?

С нее ведь станется! Сейчас наговорит, наобещает, помашет перед носом вкусным куском, а потом жестоко обломает. И вот как реагировать в такой ситуации?

Тим стоял, не зная, что делать. Благодарить? Пасть на колени и целовать чахлые ноженьки? Отказаться? Или что? А вдруг это проверка какая-нибудь. С чего вообще всплеск такой невиданной доброты? Ведь наверняка взамен что-то потребуется.

Хозяйка тем временем наблюдала за ним, чуть склонив голову на бок:

– О чем задумался?

– Не знаю, – ответил честно и пожал плечами, – не понимаю что делать.

– Ну, можешь пройтись, осмотреться, устроиться.

Он по-прежнему не двинулся с места.

– Не доверяешь, – усмехнулась она, констатируя факт, – правильно делаешь. Я б тоже не доверяла после такой теплой встречи.

Парень подозрительно покосился в ее сторону, пытаясь разгадать, что у нее на уме.

– Давай поступим так, – наконец устало выдохнула она, – я тебя сейчас оставляю здесь. Ты устраивайся, мешать не буду. Можешь принять душ, побриться.

При этих словах он вздрогнул и отчаянно замотал головой.

– Не хочешь? – удивилась было она, скользнув взглядом по бороде и лохмам, но потом взяла себя в руки, – дело твое, не заставляю. Потом отдохнешь, и мы с тобой поговорим. Спокойно, серьезно обсудим сложившуюся ситуацию, в которой оказались благодаря, – немного замялась, видать, проглотив какое-то нехорошее слово, и с трудом выдавила, – благодаря моей дражайшей подруге. Договорились?

Тим по-прежнему подозрительно косился в ее сторону и она, так и не дождавшись ответа, направилась к выходу:

– Даю тебе время до обеда.

Тимур удивленно смотрел на дверь, которую она тихо прикрыла за собой, пытаясь понять, что это вообще такое только что было. Своя комната? Душ? Отдохни? Время до обеда?

Она ничего не перепутала? Эх, не к добру все это. Может, готовит какую-нибудь гадость?

Хотя не похоже, выглядела растерянной, недовольной, обеспокоенной. Ей явно было дискомфортно в его присутствии. Не хозяйка, а недоразумение какое-то.

В памяти всплыли слова одного из рабов, с которым он работал в шахте до обвала.

Тот любил пофилософствовать на тему, каких пород бывают хозяева. Так вот, рассказывал он про самый редкий, практически не встречающийся в природе вид. Как он там их классифицировал? Хозяева поневоле. Да, точно.

Те, которые не понимают разницы между рабом и свободным работником. Они общаются как с вольным, не заваливают работой, стараются лишний раз не пересекаться со своим имуществом. У таких хозяев обычно нормированный рабочий день, выходные и много всяких других плюсов пребывания. А минус только один. Вся эта хорошая жизнь быстро заканчивается. Наличие собственного раба напрягает их, вызывает дискомфорт, и при первой же возможности они стараются избавиться от нежеланного имущества. Хм, помнится, тогда весь барак ржал над доморощенным философом. Никто не поверил, что такие экспонаты встречаются. И вот теперь, похоже, один из таких артефактов достался ему.

А может это все глупости? И он выдумывает то, чего нет в природе? Может просто эта страшилка хочет его отмыть, привести в порядок и использовать, как только заблагорассудится, и он зря тут строит воздушные замки? Хотя, чутье редко его подводило. Кроме, конечно, того случая, когда он просмотрел опасность и оказался в результате на три года в кабале.

Ладно, хватит гадать. Есть время до обеда, значит надо его использовать с толком. Возможно, это последняя передышка перед очередным крутым виражом.

Опять 39 дней

– Да, – в этот раз Ник ответил на мой вызов моментально, словно сидел у компьютера и ждал. Уже оделся, привел себя в порядок и выглядел прилично, а не как человек, проведший всю ночь то в пьянках, то в гулянках, – ну что, Вась, разобралась со своим имуществом?

Смотрю, глаза горят от нетерпения, видно, что любопытство распирает. Чтоб его подразнить заунывным голосом начала философствовать на тему мирового зла:

– Вот понимаешь, какой-то умник придумал рабство из корыстных целей, и теперь ни в чем неповинным гражданам приходится страдать. А ведь сам феномен рабства, является настолько древним и отвратительным, что остается только гадать, почему же человечество никак не изживет этот постыдный порок…

Никита сначала удивленно уставился на меня, не понимая, к чему я веду, потом подозрительно прищурился, видать, заподозрив подвох, а потом колоритно пообещал:

– Приеду – задницу надеру! Я вообще-то серьезно спрашиваю, а ты тут дурака валяешь. Между прочим, я переживал, вдруг ты там в обморок упала, или он придушил тебя ненароком.

– Да все хорошо, – кисло усмехнулась я, отбросив в сторону все кривляния.

– Не вижу радости в очах.

– Я к нему подошла, напоила, таблетки дала, подождала, пока он сумеет встать и отвела его в комнату, сообщив, что у него есть время до обеда и он может отдохнуть. Вот, в общем-то, и все.

– И как он отреагировал?

– Никак, спокойно, покорно. Хотя, мне показалось, что он считает меня маленько того, ненормальной.