Детский дом находился на окраине города Осан. Вытянутое двухэтажное здание окружала большая зеленая территория. Видно было, что за садом пытались ухаживать, но рук не хватало. За деревьями виднелись крыши соседских домов, а по другую сторону от дома расстилались широкие сельскохозяйственные угодья. На детской площадке были только двое качелей, а рядом деревянный квадратный помост, на котором уже расположилась съемочная группа для завтрака.
Йеджи застегнула толстовку и надела капюшон. Рядом с их съемочной группой стоял новостной фургончик, о котором предупреждал менеджер Чан. Официальная съемка еще не началась, но фотограф, будто проверяя камеру, сделал пару снимков. Йеджи повернулась к ним спиной. Она посмотрела на здание. Над входом должна была быть табличка с названием, но сейчас на ее месте была прикреплена картонка, на которой детским неровным подчерком было написано «Желтый колокольчик». Занавески на втором этаже колыхнулись.
Рядом с Йеджи остановились остальные мемберы, тоже рассматривающие такой знакомый дом. Из которого навстречу им выходили менеджер Чан и низенькая женщина в длинной юбке и стеганом жилете поверх цветастой блузки. Менеджер учтиво улыбался женщине, вежливо наклонился к ней и доверительно что-то рассказывал. Женщина с улыбкой на лице активно кивала, а сама то и дело косилась на две съемочные группы, которые развернули лагерь в их дворе.
— Познакомьтесь, это директор Пэ Борам. Она уже более двадцати лет заботится о детском доме «Желтый колокольчик» и ее подопечных, — менеджер вместе с директором приюта подошли к мемберам. Камеры сразу двух съемочных команд приклеились к ним с одной стороны, чтобы не попасть под обстрел объективов друг друга.
Ребята поздоровались и поклонились. Их редко представляли поименно, предполагалось, что их имена и так известны. Но, по сути, к ним обращались как к одному единому организму.
— Добро пожаловать! Спасибо, что нашли время в своем плотном графике, чтобы лично помочь нам. Дети будут рады. Они слушают и смотрят ваши клипы. Я так часто вижу вас на экранах, что кажется, будто уже с вами знакома, — она засмущалась.
Их проводи внутрь, по пути директор Пэ рассказывала об их скромном быте. Вступив на порог дома, мемберы осторожно осматривались, детей в первой комнате не было, но их голоса слышались со второго этажа. У дверей стояла высокая полка с их обувью, которая была слишком идеально расставлена. Йеджи вспомнила другую прихожую, где постоянно хлопала входная дверь, а порог был завален неаккуратно сброшенной поношенной обувью. Они разулись, стафф уже приготовил для них тапочки, которые были слишком белые и слишком новые среди прочей обстановки. Большая комната была одновременно гостиной и, возможно, столовой, потому что тут же стоял длинный стол с лавками по бокам. Один телевизор, но с большим экраном, был скорее подарком попечителей. Это место было одновременно и похожим, и не похожим, на то, где жила Йеджи. Другая планировка и обстановка, но атмосфера обоих провинциальных учреждений была схожа. Йеджи посмотрела на ребят. Что они думали? Были ли места, где они выросли, похожими на это? Они никогда не обсуждали свое детство, это был взаимный неоговоренный запрет на тему. Возможно, потому что они не привыкли, что собеседник знаком с такой ситуацией. А, может быть, именно поэтому. Но сейчас Йеджи было интересно сравнить их впечатления.
Боми с Джунхо подошли к длинному высокому комоду. Вся его поверхность и стена над ним были увешены фотографиями в разнообразных пестрых рамках.
— Это нынешние и бывшие воспитанники «Желтого колокольчика», — директор Пэ подошла к ним, увидев, что они заинтересовано рассматривают фотографии. — Сейчас здесь живет восемнадцать детей, двое из них выпустятся уже в этом году. Но мы всегда продолжаем поддержать связь со своими детьми. Многие вырастают, строят успешную жизнь и возвращаются, чтобы помочь своему дому детства.
На фотографиях действительно были дети и взрослые всех возрастов и разных поколений. Многие фотографии уже выцвели. Были здесь и воспоминания о встречах с бывшими воспитанниками, но судя по запущенному состоянию детского дома, не так уж много возвращались и помогали.
Их под неусыпным вниманием камер повели наверх, где, наконец, должны были познакомить с воспитанниками. Ребята послушно шли за директором, кивали на ее трогательные рассказы, а сами все больше и больше мрачнели. Стоило только камерам взять их со спины, как с лиц тут же слетали улыбки. По обеим сторонам узкого коридора на втором этаже располагались двери. Пять дверей, на неровных промежутках стены между ними все такие же рамки, только здесь это были детские творения — картинки и аппликации. Их проводили к первой двери. Эта была классная комната. Всего четыре парты. И только один стационарный компьютер на столе в углу. Вряд ли в комнатах у детей припрятаны ноутбуки.
— Здесь ребята делают домашние задания и дополнительно занимаются. Мы стараемся поддерживать их творческое развитие, — пояснила директор Пэ. Она смущенно обвела рукой скудное устройство комнаты.
Гостей пригласили войти и устроиться за партами. Йеджи не приходилось сидеть за партой со школьных лет. В школе в родном городе были похожие, а вот в академии, куда ее перевели в Сеуле, когда она стала трейни, были более лощенные. Там нельзя было встретить надписей маркером или выцарапанных. Сонджэ уселся за первую парту и сложил руки, как примерный ученик, одаривая всех широкой улыбкой. Он не мог долго не играть на публику. А вот Йеджи и Инсу прошли за вторые в ряду парты. Боми подсела к брату, а Джунхо занял соседнюю. Семи и менеджер Чан спрятались от объектива рядом со съемочной группой, а Директор Пэ встала у доски.
— Для наших гостей мы приготовили сразу несколько сюрпризов. Я надеюсь, после утомительной работы вы разделите с нами стол. Тогда ребята и продемонстрируют основное выступление. А сейчас позвольте пригласить младших детей, которые исполнят для вас приветственную песню.
Директор Пэ начала хлопать, чтобы подать сигнал выступающим, стафф поддержали аплодисменты, а главные гости, застывшие от неожиданности, присоединились с небольшой заминкой.
Стафф посторонился и в классную комнату зашло девять детей от семи до двенадцати лет на вид. Мальчики и девочки деревянной походкой и с расширенными от волнения глазами прошли мимо камер и встали у доски лицом к айдолам. Когда они увидели своих кумиров, волнение на секунду сменилось на восторг и несдержанные улыбки, пока женщина, что зашла за ними следом не подала им сигнал начинать. Они тут же собрались, выпрямились еще прямее и запели. Запели нестройным хором, на разной высоте и немного изменив тональность, поэтому мемберы не сразу поняли, что они поют «Наперегонки». Их песню с дебютного альбома. Пожалуй, это единственная песня, которая подошла бы для детского репертуара. По крайней мере, такого, которого одобрили бы в детском учреждении. В ней пелось о стремлении к мечтам и жизни надеждой. В целом песня была светлой, если не заглядывать между строк и не рассказывать, какие чувства вкладывали в нее авторы — Джунхо и Боми. Это была песня в основном вокалистов, рэп-партия была в ней небольшой и была перед последним куплетом.
Йеджи бросило в пот, сердце бешено стучало. Чувство неправильности всего происходящего рвало из ее груди крик. Дети допели рэп-партии, повторили последние строчки припева, которые исполняла Йеджи, и завершили выступление. Комната наполнилась аплодисментами, Йеджи выдохнула и сделала вид, что хлопает. Дети поклонились.
— Молодцы, — показал им класс Сонджэ. И те довольно заулыбались. Девочки двенадцати лет даже заалели от смущения и удовольствия.
Директор начала по очереди представлять детей, Йеджи посмотрела на выход. Туда, где за спинами стаффа стояли старшие дети. Две девушки и парень лет шестнадцати-восемнадцати. На их лицах не было ни любопытства, ни гордости за своих младших. Они отстраненно готовились к своему выходу. Директор уже представила всех младших и начала подавать знак, чтобы в комнату пригласили старших детей, когда Йеджи не выдержала, и начала подавать знак стаффу и Семи, чтобы сделали перерыв. Первой ее заметила Семи, она подошла к менеджеру Чану, прошептала ему что-то на ухо и украдкой показала на Йеджи. Та еще активней начала жестикулировать. На нее уже начали наводить камеру их съемочная группа, но менеджер остановил их рукой. А сам с раздраженным видом дал знак оператору. Съемку остановили.
