— Помните, я говорил, что вас нашли недалеко от леса? Так вот, там мы и нашли эту одежду. А ещё довольно-таки глубокую яму.
— Что? Шутите, что ли?
— Умей я шутить, работал бы в цирке, — без толики сарказма или иронии сказал детектив, раскрыл папку с документами и придвинул её ко мне. — Вот, любуйтесь.
К плотной бумаге была прикреплена фотография: три дерева оцепили жёлтой лентой, образовав треугольник, который ограждал длинную и довольно глубокую яму в земле, куда спокойно мог поместиться человек в полный рост. А под фото угловатым почерком обозначались её размеры и стояли подписи с печатями.
— С чего вы решили, что эта яма связанна с моим делом? — оторвав взгляд от документа, недоверчиво спросил я у Ли.
— Послушай, голубчик, нам некогда с тобой штаны просиживать, — раздражённо подала голос девушка. — Мы тебе ничего объяснять не должны. А твоя задача — чётко отвечать на наши вопросы.
— Эбби, — понизив голос, проговорил Ли, — давай ты не будешь вмешиваться в мой допрос.
— Это уже не допрос, а пустая болтовня: чайного сервиза с печеньями только не хватает! — всплеснула руками та, отлепившись от стены, подошла к Ли и повисла над столом. — Иэн, нечего здесь сидеть, когда у нас там… — Она запнулась, надменно покосившись на меня. — Посмотри на него: я же таких пачками с травой ловила — над этим делом даже думать нечего.
— Эй, нечего на меня вязать, что вздумается! — вмешался я. — Вы же брали у меня кровь, чего тогда на наркотики не проверили? Или так не умеете?
— Ты сейчас не в том положении, чтобы рот открывать, голубчик, — зашипела Эбби и сделала жест рукой, мол, захлопни варежку. Тогда-то я и заметил её длинные фиолетовые ногти — самое то для такой импульсивной стервы, как она. Пока я думал об этом, она уже давно отвернулась к Ли и говорила ему: — Не знаю, как ты, но я уже заебалась сидеть с вот этим дерьмом. И так уже выговор за наших подпольщиков сделали, а тут ещё этот обкурыш.
— А ты думаешь я не заебался? — прикрикнул на Эбби Ли и недовольно посмотрел на неё. — У меня пять дел висит, но это же, блять, тоже дело. И его типа решать надо!
Я сидел в стороне, понимал, что на меня им вообще плевать, и наблюдал, как мой допрос превращается в бесконечное ворчание и нытьё двух заебавшихся копов. Возможно, я им даже не был нужен: привезли сюда чисто для галочки, что вот, мол, делают всё возможное, чтобы раскрыть дело, хотя по-прежнему никак не продвинулись. И вряд ли смогут. Они так и продолжали жаловаться друг другу на жизнь, пока в комнату не заглянут другой коп и не попросил их выйти. Ни Ли, ни Эбби даже не посмотрели на меня — просто молча встали и захлопнули за собой дверь.
Так я остался один на один с собственными проблемами, которые неумолимо росли в размерах.
Время в пустой комнате тянулось невероятно медленно. Казалось, я около часа просидел в угнетающей тишине, пялясь на серые стены с облупленной краской и прислушиваясь к шагам в коридоре. Иногда закрадывались мысли, что про меня забыли, но выйти в коридор не решался. Так и сидел, размышляя, как моя одежда превратилась в зашмурыганные тряпки, и нервно вздрагивал, когда представлял, что ту яму копали для меня.
На столе по-прежнему лежала раскрытая папка с документами — я решил полистать её. Сначала не было ничего интересного, хотя и устрашающего: фотографии разбитой машины, какие-то таблицы, в одной из которых я нашёл свои отпечатки пальцев, и опросы малоизвестных мне людей — пока не наткнулся на любопытный отчёт.
К странице были прикреплены пара фотографий; качество оставляло желать лучшего, но в темноте и ряби снимков я увидел очертания широкого ствола дерева и груду камней. Выглядело это так, словно кто-то специально сложил их в одну кучу.
Я приподнял фотографии, стараясь не помять их, и прочёл отчёт, написанный от руки.
Отчёт офицера Гофина, 31 августа
Ночью на месте преступления №2 группа патруля обнаружила странное обстоятельство. Начался сильный ливень, и вскоре отряд заметил, что с оцепленного склона горы скатываются крупные и мелкие камни. С других склонов камни не скатывались. В ходе осмотра на вершине оцепленного склона обнаружили разбитый, выкорчеванный ствол огромного дерева и множество камней, сложенных в кучу. Также на обломанном суке и в трещинах ствола дерева нашли следы крови. Образцы отправили в лабораторию.
Тут же был ещё один отчёт: в лаборатории выяснили, кому принадлежала кровь. Мне.
Щёлкнула дверь — я вздрогнул и отодвинул папку, когда в комнату ворвался детектив Ли.
— Без спроса читаешь мои отчёты? — раздражённо спросил он и захлопнул папку.
Сейчас он выглядел намного раздражённей, чем до этого, поэтому я решил не говорить ему, что глупо оставлять такие вещи без присмотра и надеяться, что к ним никто не притронётся. Да и Ли, раз уж на то пошло, не самый лучший собеседник: ни сарказма, ни шуток не понимает.
Ли уже бросил мои бывшие вещи в пакет, закрутил его хорошенько и, искоса посмотрев на меня, сказал:
— И чего сидим? У нас с вами, мистер Стив, ещё куча важных дел.
Он зажал под подмышкой папку с документами, взял пакет и пошёл к выходу. Я вскочил с места и поспешил выйти за детективом в шумный коридор.
— А куда мы поедем?
— На месте всё поймёшь.
Следующие десять — пятнадцать минут мне пришлось провести вместе с Ли и Эбби, слушать их ворчание и упорно игнорировать косые взгляды в свою сторону, пока мы не подъехали к лесу. Там, на обочине, уже стояли полицейские машины с красно-синими мигалками, а возле них кучками топтались офицеры. Мы с Ли подошли к одной из таких групп.
— Росс, свидетель уже приехал? — спросил детектив.
— Ещё нет, — отозвался угрюмый офицер. Он сидел на капоте машины и, скрестив руки, зажимал между пальцев дымящуюся сигарету. — Но скоро будет.
— А ты что, тот самый потерпевший, которого голышом нашли? — сжимая сигарету в зубах, спросил офицер с внушительным пивным животом и рыжей козлиной бородкой и, пихая локтем Росса в бок, издал смешок, словно ему не хватало воздуха. Но тот не поддержал смеха, и шутник запнулся. — Кхм, я просто удивляюсь, как ты жив остался…
— Не обращай на него внимания, дружище, — сказал мне офицер Росс и выдохнул белый едкий дым. — Наш отдел всегда так делает.
Пара других офицеров согласно кивнули.
Послышался шум колёс, из-за поворота появилась чёрная машина и остановилась у обочины. Кто-то даже присвистнул, сказав, вот бы и ему такую тачку, и я мысленно с ним согласился: рядом с таким джипом семейная старушка Гордона стояла далеко в стороне. Но меня больше поразил водитель, которого все так ждали. Майкл Шоу собственной персоной.
Пока я с непониманием таращился на него и думал какого чёрта он здесь забыл, Майкл подошёл к нам, а детектив Ли прочистил горло и сказал:
— Мистер Стив, познакомьтесь, это — Майкл Шоу. Это он вас спас. — Ли повернулся к Майклу: — А это Том Стив.
— Рад познакомиться. Хорошо, что вы в порядке, — с белоснежной улыбкой говорил Майкл и приветливо пожимал мне руку, пока я стоял в полном ступоре и удивлялся его резкой перемене в характере.
— Спасибо, что согласились приехать, — сказал Ли. — Надеюсь, не сильно отвлекаю от работы.
— Нет, всё нормально. У меня сегодня выходной, так что не волнуйтесь об этом.
— Хорошо, тогда приступим к работе.
Я, Майкл и пара офицеров последовали за детективом к месту преступления — месту, где меня нашли. Я надеялся, что смогу что-нибудь вспомнить, как в больнице, но обочина, около которой мы топтались, даже никаких эмоций у меня не вызвала: всю кровь вымыли дожди, а ничего примечательного там больше и не было. Просто трава, просто земля и просто деревья. Всё. Но мы около часа подробно разбирали события двадцать четвёртого числа. Майкл постоянно отвечал на вопросы, и я заметил, что его рассказ отличается даже от истории Хлои: он утверждал, что был один, когда нашёл меня, и по собственной воле отвёз меня в больницу. Ни о каких третьих лицах он, конечно же, тоже не говорил, а на наводящие вопросы — например, не видел ли он кого-нибудь рядом, — отрицательно мотал головой.
