Не уверен, должен ли я воспринимать это как угрозу или как искреннюю заботу о новом начинании Ноа, в которое он нехило вложился. Как-то Ноа сказал мне, что ему на все наплевать. Что он ни к чему не испытывает страсти. Но с тех пор, как вернулся вчера домой и рассказал о благотворительном фонде, он был так сосредоточен, как никогда прежде.

Прежде чем я успеваю попросить мистера Хантингтона объясниться, он бросает:

— Подумай о сделке. Ты хочешь вернуться в НФЛ, и это твой входной билет.

Я поворачиваюсь к мистеру Дугласу.

— Без обид, но вы выглядите таким же счастливым, как и я. — Я снова оглядываюсь на отца Ноа. — В этом городе мне оставаться бессмысленно, если со мной не будет Ноа.

Я никогда не был более искренним и в этот момент осознаю, что влюбился в этого парня.

Идиот. Идиот. Идиот.

— Ну, если бы у меня были друзья на Западном побережье, сейчас бы они сидели на месте Рика, — изрекает мистер Хантингтон.

Я должен свалить из этого места, пока не сделал чего-нибудь, о чем потом пожалею. Например, не признался в истинных чувствах к Ноа в присутствии людей, один из которых хочет меня вышвырнуть, а другой может с легкостью сломать карьеру. Я вихрем вылетаю из кабинета, пытаясь сохранить хоть какое-то подобие хладнокровия. Но едва добираюсь до вестибюля, перед глазами начинают мелькать черные пятна, и приходится остановиться.

Уронив голову, я упираюсь руками в колени.

— Мистер Джексон, с вами все в порядке? — спрашивает секретарша.

Я отмахиваюсь, но выпрямиться пока не в состоянии. Если бы я только смог… вдохнуть.

— Ты поступил правильно. — Голос Рика выводит меня из этого состояния.

Я выпрямляюсь во весь рост, надевая маску абсолютной уверенности в себе.

— Как вы могли так подставить свою команду? Ясно же, что вам не хочется меня брать.

Моя грудь тяжело вздымается и опадает, а этот человек даже не в состоянии проявить уважение и посмотреть мне в глаза.

— Знаешь, как в фильмах, когда плохой парень оказывает услугу хорошему и говорит: «Просто отплати мне тем же, когда придет время».

— Да?

— Пришло мое время вернуть долг, но, к счастью, оказалось, что у тебя мораль святого. Мало кто отказался бы от многомиллионного контракта.

— Что ж, можете расслабиться. Мне не нужна сделка, при которой я набью свой банковский счет, но при этом буду греть скамейку запасных.

У «Кугуаров» эта скамейка очень длинная, но если бы предложение было настоящим, нехватка игрового времени стоила бы того, чтобы остаться с Ноа. Однако оно таковым не было. Прими я столь щедрое подаяние, Рик лишь номинально запишет меня в команду, и ради этого придется отказаться от Ноа. А потом меня либо сольют на отборочных, либо просто не будут выпускать на поле.

Рик протягивает мне руку.

— Я думал… когда Хантингтон затеял все это, я решил, что это ты используешь связи, чтобы получить контракт. Мне… мне жаль, что я тебя недооценил. — Он вновь отводит взгляд, и я понимаю, что мне не понравится то, что он собирается сказать. — Я уже отправил предложение твоему агенту. Хантингтон был абсолютно уверен, что ты его примешь, поэтому послал бумаги еще до встречи.

Я фыркаю.

— О нет, он не был уверен. Мой агент будет настаивать, чтобы я принял предложение из-за гонорара. Мистер Хантингтон пытается загнать меня в угол.

— Поезжай в Чикаго.

— Откуда вы знаете про Чикаго?

— Футбольный мир тесен.

И все же отцу Ноа Рик об этом не рассказал. Интересно, почему.

— Если хочешь мой совет, не оглядывайся на своего бойфренда. «Вориорз» нуждаются в ком-то вроде тебя.

«Как и Ноа», — мысленно замечаю я.

С самого начала я восхищался этим парнем и его полным пренебрежением ко всякому дерьму, происходящему вокруг. В этом весь он и его жизненная позиция. Но это не значит, что внутри ему не больно.

Все, чего я хочу — сделать Ноа счастливым, хотя сам он от меня этого не желает. И, конечно, этого никогда не произойдет, если его отец будет дышать нам в затылок. Тому и невдомек, что мы с Ноа и так расстанемся. Такова сделка. И не важно, что я хочу большего. Ни за что не стану для Ноа вторым Ароном. И от своего слова не отступлю.

Может, пришла пора поставить точку. Хотя и раньше, чем мы планировали.

Черт.

***

Я вылетаю из офиса Хантингтона-старшего и нажимаю кнопку вызова на телефоне.

— Дэймон Кинг.

— Срочно встречаемся. Сейчас.

— Можешь приехать в OTS?

— Не-а. Встретимся в баре.

— В середине дня? Это как-то связано с предложением от «Кугуаров»?

Я резко торможу посреди улицы.

— Ты его уже видел.

— Это отличное предложение. Мы будем рекомендовать, чтобы ты его принял.

— Я к этому контракту нахрен не прикоснусь.

— Мэтт, что ты не договариваешь? Как ты узнал о контракте?

— Надо встретиться.

— Ни в коем случае не заходи сейчас в бар. Таблоиды сойдут с ума. Ты сейчас где?

Я оглядываюсь по сторонам, все еще плохо ориентируясь в городе.

— В Мидтауне.

— В паре кварталов от OTS есть итальянский ресторанчик. Займи там столик и закажи выпивку. И что-нибудь на ланч. Скоро буду.

К тому времени, когда появляется Дэймон, я уже успеваю опрокинуть две порции виски, а куриный салат так и стоит передо мной нетронутым.

— Окей, что происходит?

— Я принимаю предложение «Вориорз».

Деймон замирает.

— Нью-Йорк дает больше денег. На хренову тучу больше.

— А еще больше конкуренции за время на поле. «Вориорз» я нужен. «Кугуарам» — нет.

— Аргумент, конечно, веский, но деньги с лихвой его компенсируют, так что причина твоего отказа не в этом. У вас с Ноа что-то случилось? Вы поссорились, или…

— Ты знаешь… о нас?

— Ага. Знаю. Говорил об этом с Ноа, велел прекращать. Он согласился, но я этого парня уже восемь лет знаю, и сразу понял, что он врет. Что у вас произошло? Ноа разбил тебе сердце? Поэтому ты хочешь переехать? Нью-Йорк большой. Тебе не обязательно с ним пересекаться.

— Никто никому сердце не разбивал.

По крайней мере, пока.

— Тогда мне нужно более серьезное объяснение, почему ты вдруг отказываешься от контракта на сумму гораздо большую, чем мог рассчитывать. Без обид.

Я делаю большой глоток виски, осушив стакан.

— А вы, ребята, не задавались вопросом, с чего это вдруг в последнюю минуту возникло такое предложение-ночной кошмар пиарщика? Если что-то слишком хорошо, чтобы быть правдой, то, значит, так оно и есть.

Я машу официантке, указывая на свой пустой стакан. Дэймон пододвигает ко мне салат.

— Съешь что-нибудь, а то развезет на пустой желудок. Слушай, ты должен мне сказать, что происходит. Ты же мой клиент, обещаю не говорить Ноа и Мэддоксу. Вообще никому, если не захочешь.

Я вздыхаю в свой пустой стакан.

— Рик Дуклас — хороший друг отца Ноа. Хотя, учитывая, что его шантажом заставили предложить мне контракт, понятие «друг» в данном случае довольно относительное.

Дэймон моргает, уставившись на меня, пока до него доходит смысл моих слов.

— Условия контракта таковы, что я получаю обратно НФЛ, а Ноа перестает встречаться с Мэттом Джексоном и исчезает из поля зрения папарацци.

Дэймон ослабляет галстук и, когда официантка приносит мою выпивку, выхватывает у нее стакан и залпом осушает.

— Мне понадобится еще порция. — Он морщится от обжигающего ощущения в горле. — Нет, несите две.

— Какой бы контракт я ни выбрал — всё сплошная лажа, — говорю я, едва официантка отходит на достаточное расстояние.

— Все равно, Ноа сказал, что у вас это временно. Так какая тебе разница?

— Мне без разницы, насколько мы с Ноа «временные». Я с ним так не поступлю. Даже если бы не блат, если бы это был настоящий контракт, мне пришлось бы бороться за игровое время на поле. Это в том случае, если бы я прошел отборочные тренировки. Так что проблема не только в протекции.