— Вики, можно тебя на минутку пожалуйста? — голос Дино резал уши, заставляя меня вскипать от вновь накатившей обиды и злости.

— Нет, нельзя, — рявкнул Ади, сжимая вилку. — Давай, проваливай отсюда, пока я тебе каждое пёрышко не выдернул, — Сэми неодобрительно покачал головой. Воздух вокруг накалялся.

— Я не к тебе обращаюсь, Ади, — устало вздохнул Ангел, глядя Демону в зелёные глаза.

— Зато он обращается к тебе, — встряла Мими. — Тебе мало того, что ты Вики сердце разбил, то ты теперь на нём ещё и потоптаться захотел? — девушка воткнула в стол ножик, которым ещё минуту назад разрезала свой стейк из телятины. — Не свалишь через пять секунд, — она воинственно зыркнула сначала мужчине в глаза, а потом на торчащий из древесины предмет, — будет сверкать промеж твоих лживых глазок. Время пошло, — я столкнулась с перепуганным взглядом Сэми и поняла, что Дьяволица не шутит. — Раз… Два… Три, — она выдернула нож, Ангел и не шелохнулся.

— Ребят, — ощущение того, что этот разговор ничем хорошим (точнее, без трупов) не закончится, не покидало меня, поэтому я решила принять весь удар на себя. Рано или поздно надо же поговорить.

— Всё в порядке, — я сжала ладонь девушки напротив, а она бросила на меня испепеляющий взгляд. — Я сейчас вернусь.

Горделиво подняв голову, я демонстративно прошла мимо Ангела, а он двинулся следом. Мы вышли в коридор, где не было ни души.

Меня дико раздражало то, что Ангел постоянно за мной таскался, как щенок, в надежде, что я его выслушаю. Видеть его — последнее, чего мне хотелось на тот момент. Я ему доверяла (хорошо, что не полностью), а он практически плюнул мне в душу, наполняя её обидой и разочарованием. Но ведь вечно бегать не будешь, верно? Нужно двигаться дальше и забыть о этом, как о страшном сне. А он мне не даст, пока не выскажется, так что:

— Ну и? — одна бровь поползла вверх.

— Прежде всего, я хочу извиниться за то, что ты узнала о Лилу от посторонних, — он нервно постукивал ногой по полу. — У нас с Лилу чисто деловые отношения — это выгодно моему отцу и её матери. Я лишь об одном жалею, что не рассказал с самого начала — идиот, признаю, — он судорожно втянул воздух ноздрями. — Но… я хочу, чтобы ты знала, что не смотря ни на что люблю то я тебя.

Две недели назад я бы многое отдала, чтобы услышать эту фразу, но сейчас даже не ёкнуло. На душе стало мерзко, а по телу прошёлся неприятный холодок.

— Всё сказал? — я сложила руки на груди, глядя ему в глаза.

— Можешь меня не любить в ответ, но прошу — не делай из меня врага народа, — он положил ладонь мне на предплечье и выудил из кармана белых брюк ту самую подвеску, что я швырнула ему в лицо во время нашего совместного задания. Протянул мне со словами:

— Если я тебе хоть чуточку небезразличен, возьми это на память. Я её сделал специально для тебя и хочу, чтобы ты глядя на неё вспоминала только хорошее, что было между нами. Я прекрасно понимаю, что облажался и того, что было раньше, больше не будет, но могу ли я рассчитывать хотя бы на дружеские отношения?

— Я подумаю, — забрала подвеску и резко скинула его руку с себя.

— Спасибо, — он грустно улыбнулся, — что выслушала.

Я вернулась к ребятам, чувствуя некое подобие облегчения — он не будет больше меня донимать. Да, мне грустно; да, у меня есть ощущение, что меня предали, но я тоже не была с ним честна до конца, если говорить откровенно. Эти отношения были обречены на провал, как неудивительно. Какие отношения вообще могут быть без доверия? Хоть мне и было с ним легко, Дино не тот, кто мне нужен. Ещё я прекрасно понимала, что не люблю его по настоящему — это была просто сильная симпатия, в некоторой степени, может, даже влюбленность. Что угодно, но не любовь. И я по настоящему счастлива, что его обман раскрылся именно сейчас, а не позже, когда мои чувства к нему переросли бы в нечто большее. Я, конечно, многое творила в прошлой жизни, но с женатыми, пусть даже и фиктивно, встречаться — это слишком для меня.

Позже, я вернулась к друзьям и мы отправились на занятия — я на свои, а рождённые на свои. Я практически засыпала, пока Мисселина размусоливала нам тему урока, о цикличности истории и о том, что было однажды, то будет и дважды и бла бла бла. Я бы погрузилась в более глубокий сон, если бы не её просьба:

— Сегодня мы закончим немного раньше, у директора Кроули есть для вас объявление. Сейчас вы тихонько собираетесь и направляетесь в главный холл.

Так мы и сделали. В помещении собрались практически все ученики школы. Они о чём-то шептались и переговаривались. Одни считали, что собрали здесь всех по поводу убийства в Аду, другие — что опять произошла какая-то беда. Единственное на чём сошлись все без исключения — ничего хорошего выступ директора не сулил…

— Здравствуйте, ученики, — Кроули вышел в центр холла, волоча за собой обвисшие белые крылья. — В нашем мире настали мятежные времена. Произошло уже два убийства учеников нашей школы за последнее время. Непризнанная и Демон… — поднялся гул, а мне стало катастрофически мало воздуха. Глаза сами наливались слезами. В голову начали лезть страшные мысли о Люцифере, от чего начало колоть в сердце. Я даже не замечала голосов учеников вокруг — у меня просто ушла земля из-под ног от одной только мысли о смерти того самого Демона.

— Прошу, успокойтесь, — причитала Мисселина в попытке унять разбушевавшуюся толпу.

Я же стояла, как вкопанная. Тело пробила крупная дрожь, а конечности налились свинцом — я даже не могла пошевелиться от ужаса.

— Эй, Вики, ты чего? — Мими взяла моё лицо в свои прохладные ладони, из глаз градом лились слёзы.

— Я… не знаю, — от бесконтрольного потока мыслей я начала задыхаться, а девушка меня обняла за плечи.

— Всё хорошо, мы с тобой в безопасности. Все наши друзья тоже.

Я кивнула — от слов Демоницы никак не стало легче, а меня всё ещё трясло. Остальные ученики кое-как успокоились и директор продолжил:

— Любознательная Лора и целеустремлённый Франциск отправились в Небытие, но их светлые улыбки останутся с нами. В наших сердцах. Навсегда.

— Какой нахрен Франциск? — вскрикнула Мими дрожащим голосом, я крепко прижала её к себе. — Нетнетнет! Вы издеваетесь, этого не может быть! — директор школы одарил её мрачным сочувствующим взглядом и продолжил:

— В день смерти Демона комиссия приняла решение восстановить его в качестве ученика школы. Жаль, что мальчик так и не успел узнать об этом решении, — Кроули тяжело вздохнул, а Мими взвыла мне в плечо — её тело колотило в моих объятиях. — Эта утрата с нами навсегда. Администрация школы делает всё возможное, дабы найти убийцу и предотвратить подобные случаи. Но в первую очередь нашей главной задачей является обеспечение вашей безопасности. Поэтому, Серафим Ребекка отныне будет заниматься этим вопросом.

«Этого ещё не хватало!»

— Добрый день, ученики, — мама подошла к директору, а все ученики замерли и затихли — лишь рыдания Дьяволицы на моём плече нарушали тишину. По моему телу прошёлся холодок от стального тона Серафима. — Не буду ходить вокруг да около, просто скажу, что теперь в школе будут определённые правила:

1. До конца семестра вы не будете покидать пределы учебного заведения без прямого указания учителя, — помещением прошлась новая волна недовольства. — Это решение было принято не только администрацией, но и вашими родителями. Мы так решили для вашего же блага!

2. Теперь у нас действует комендантский час — запрещено находиться вне своей комнаты после наступления темноты. За нарушение вы будете заточены в башне на сутки.

«Что-то несоизмеримое наказание…» — хмыкнула я про себя, медленно поглаживая спинку Мими.

3. Скорее не правило, а рекомендация — ходите по коридорам школы парами или ещё лучше компаниями. Берегите себя и своих друзей, — холод в голосе и надменный взгляд заставили моё сердце сжаться от неприятного ощущения.

Вот она, мама! Та, по кому я скучала все эти годы, та, что накрывала меня одеялом с единорогами перед сном и чмокала в носик в детстве. Но много воды утекло с тех пор, когда я её боготворила, в закоулках своего мозга хранила как зеницу ока её светлый образ. Сейчас же все мои эмоции и чувства свелись к обиде, злости и разочарованию в ней — к ненависти, в конце концов. И я ненавижу себя за это — я хочу чтобы мне было так же параллельно как и ей. Так же как и ненавижу себя за то, что отчасти обрадовалась, когда услышала имя Франциска, а не Люцифера. Хочется провалиться сквозь землю от стыда, когда смотрю на поникших Ади и Сэми, и красное опухшее от слёз личико Мими.