— Сегодня неудачный день для зачатия. Ритуал проведем через три дня, — тем временем добавляет мрачно Марволо, огорчая сына и даря дочери надежду, что за то время могут случиться какие-нибудь перемены, но сразу же ее и отнимает: — До тех пор из дома не выйдешь.
Меропу наконец прорывает. Она решается пасть к ногам главы семьи и хватает его за руки. Говорит, что ничего не было у нее с магглом и никогда не будет, что на него напал оборотень, а она просто помогла. Оборачивается на закатившегося дурным хохотом брата и кидается умолять с еще большей силой. Она не хочет замуж. Тем более за Морфина… Отец недолго слушает ее вопли, потом брезгливо отталкивает ногой и уходит в свою спальню. А на окнах и дверях уже чуть заметно мерцают запирающие чары. Меропа даже не заметила, когда он их наложил. Ловушка захлопнулась.
========== Меропа. Утро новой жизни ==========
Год 1925, ноябрь.
Всю ночь она не может уснуть, давясь слезами безысходности. Но утром приходит спасение, откуда не ждали.
— Боб Огден, — зажимая разбитый Морфином нос, представляется низенький плотный мужчина с неправдоподобно крохотными глазками за мутноватыми стеклами массивных очков. — Группа обеспечения магического правопорядка.
Марволо позволяет ему войти в дом, но с порога начинает извергать непрекращающийся поток ругательств. Когда же Огден пытается вручить Морфину вызов в Министерство магии по причине нападения на маггла и причинения вреда, дело доходит до драки. Чиновник сбегает, чтобы спустя четверть часа возвратиться с группой боевых магов в красных плащах. После непродолжительной стычки отца и сына скручивают и забирают в Министерство.
Меропа остается дома одна. Запирающие чары Марволо постепенно слабеют, но тем не менее она не может выйти сразу. Между тем, ее сильно волнует состояние Тома. В пылу перепалки с Огденом Морфин бросал ей полное желчи:
— Не такой-то он был красавчик, как покрылся сыпью с ног до головы, а, Меропа?
А у нее в тот момент не было времени разглядывать пытавшегося выпутаться из куста Тома. Зато подсказка насчет сыпи помогла определить заклинание, насланное братом. И хоть Марволо, недоумевая по поводу излишней суеты вокруг «этого маггла», высказывал уверенность, что «морду-то ему» министерские «почистили», она решает на всякий случай сварить лечебное зелье. Попробовать сварить.
Но для начала стоит потренироваться на ранозаживляющем, которое она сразу же опробует на собственной ободранной ракитником спине. К ее великому изумлению и радости, эффект именно тот, который предполагался. Выходит, она может стать неплохим зельеваром. Воодушевленная первым успехом, Меропа занимается зельем для любимого. А когда сутки спустя заканчивает, то обнаруживает, что чар на дверях дома уже нет.
Оставшиеся полдня Меропа с баночкой свежесваренного мазеобразного зелья без толку дежурит в саду. Она не обращает внимания на замерзшие руки и ноги и до рези в глазах высматривает прохожих и всадников. Том среди них так и не появляется. Только к ночи ее осеняет, что если проклятие Морфина не снято, то Том с покрытым прыщами лицом еще долго не выйдет из дома. И радуясь догадке, и ругая себя за тугоумие, она приходит к выводу, что стоит набраться храбрости и сходить к Риддлам. Может быть, не прогонят… Но благоразумие берет верх. Меропа откладывает поход к соседям на утро и кое-как высиживает до рассвета.
С первыми лучами позднего осеннего солнца она, кутаясь в дырявую шаль, на подкашивающихся от волнения ногах входит в чужие владения. Ей боязно, что работники Риддлов заметят ее посреди их поля и прогонят, не дав даже приблизиться к дому. Или на пороге ее встретит сердитый мистер Риддл, про которого говорят, мол, не любит бедных людей, и спустит с лестницы. Страшно. Но, едва добежав до красивого ухоженного соседского сада, Меропа понимает, что удача на ее стороне. У одного из деревьев она замечает Тома. Он стоит к ней спиной, а над его плечом тянется струйка белесого дыма.
— Том! — остановившись у живой изгороди, негромко окликает она. Он оборачивается и глядит исподлобья, низко опустив лицо. Но даже так видно превратившую его в уродливую маску крупную сыпь. Ею изуродованы даже пальцы, сжимающие тонкую палочку, которая и испускает тот горьковато-сладкий дымок.
— А, пигалица. Что-то хотела?
— Да, я… В общем, эта сыпь у тебя из-за, — она воровато оглядывается и продолжает громким шепотом, — того проклятия, которым в тебя швырнул Морфин. Помнишь? Я сварила зелье. Оно должно помочь. Вот, — она протягивает над аккуратно подстриженными вечнозелеными кустиками свою красную от холода руку с заветной баночкой. От волнения и надежды рука заметно подрагивает. Только бы не прогнал.
— Хм… Выходит, это все-таки был не бред. — Он неспешно подходит ближе. Вертит в руках баночку. — А я уже думал, заразу какую-то подхватил. Сыпь, лихорадка, галлюцинации. Но… проклятья, зелья, оборотни — что это, если не бред? — он вскидывает брови. Его брови и глаза такие же, как и прежде. Им проклятие не навредило. — Может быть, ты и сейчас мне снишься, м-м? — невесело усмехается Том.
Она не сразу находится с ответом, но потом появляется идея:
— А ты попробуй зелье прямо сейчас. Так и проверишь, по-настоящему все или нет.
Сунув дымящую палочку себе в рот, он медленно откупоривает крышку, берет на палец немного зелья и размазывает по тыльной стороне кисти. Некоторое время ничего не происходит, они вдвоем просто стоят и глазеют на его руку. Но вскоре сыпь становится будто бы чуть светлее, затем она уже заметно редеет, бледнеет и наконец полностью исчезает. От радости Меропа едва переводит дыхание. А Том вытягивает перед собой обе руки и пристально их разглядывает. Одна здоровая и белая, другая воспаленная, красная, покрытая уродливой сыпью. Но вскоре, благодаря снадобью, нормальный вид возвращается и второй руке, и лицу.
— Хм… Надо же. А то, что лекарь назначил, не помогало, — он переводит на Меропу взгляд и вдруг прыскает со смеху, совсем как тогда у дороги.
— Да что ты опять на меня так смотришь? — весело интересуется он.
— Как? — она глядит из-за завесы упавших на лицо волос.
— Да даже не знаю, как описать. Вот так, — и на мгновение он замирает с приоткрытым ртом и воздетыми к небу, вытаращенными глазами. В этот момент он невероятно милый, но вместе с тем в самом деле смешной.
Неожиданно для самой себя Меропа тоже хохочет. Сначала стесненно и боязливо, но потом уже вместе с Томом, легко и беззаботно. Как никогда в жизни.
— Вот видишь, тебе самой смешно, — отмечает он. — Кстати, тебе идет улыбка. И спасибо за зелье. Пойду домой дальше лечиться.
— Не за что, — прячет смущенный взгляд Меропа. — Ты же первый за меня заступился. Если б не ты, оборотень бы меня убил.
— Н-да. Оборотень… Ну, а дома у тебя все в порядке? Брат твой, извини, просто придурок. И что это за слово он несколько раз повторил? На «мэ» какое-то?
— Маггл, — наморщив от неловкости лоб, отвечает Меропа. — Это значит неволшебник. Морфин и отец считают, что… мы не должны с такими общаться. Поэтому им не понравилось, что я с тобой разговаривала. Но их арестовали, — с неожиданно нахлынувшей радостью сообщает она. — Пришли люди из министерства и арестовали: Морфина за то, что с тобой сделал, а отца — за попытку им помешать. Так что…
— Из какого министерства пришли? — Том заинтересованно хмурится и склоняет голову набок.
— Из Министерства Магии, конечно.
Он нервно смеется:
— Даже если я еще не сошел с ума, то все равно скоро рехнусь. Ну ладно! Ты этим своим, из министерства, про оборотня-то сказала?
Счастливая улыбка сползает с лица Меропы:
— Нет. Ты думаешь, он может вернуться?
— Да черт его знает. Почему он вообще на тебя напал?
Меропа сбивчиво пересказывает Тому слова незнакомца и вдруг сама понимает:
— Ой, он же точно вернется! — закрывая рот холодной ладонью, в страхе шепчет она.
— Да, слышал я о таких психопатах. Они обычно упертые. Тебе нужно срочно обратиться к… вашим властям. В полицию там или что у вас есть для соблюдения порядка.
