========== Глава 1. Отчаянное решение ==========
В кривоватое окно, не полностью прикрытое ветхими шторками, смотрела темная беззвездная ночь. Затянувшие небо тучи не принесли прохлады, и духота практически липла к телу. Это было почти так же неприятно, как прикосновение влажной, пропитанной потом майки подкатившегося вплотную мужа. Но, по крайней мере, он последние дни не устраивал скандалов. И слава Мерлину!
Эйлин боялась даже подумать, как мог бы отреагировать Северус. Она лежала на спине, вытянув руки вдоль тела, ждала, когда крепче заснет Тобиас, и думала о сыне. Приходилось признать – она не сумела обеспечить своему ребенку счастливое или хотя бы спокойное детство. Мальчик рос тревожным, мнительным и замкнутым, редко улыбался и всегда был настороже. Не по-детски сжатые губы и пытливый холодный взгляд – постоянная готовность к борьбе, к схватке. Такое состояние было для Северуса нормой. Но, когда он вернулся из школы в этот раз, то достаточно было увидеть глаза, полные боли и безысходности, чтобы защемило в груди – беда.
- Сынок, случилось что-то?
Остановился на секунду, замер.
- Нет. Ничего… - взгляд затравленный, а голос спокойный. Безжизненно спокойный.
Три дня прошло, а легче ему не стало. Бледный. Губы искусаны. Ест – видно, что через силу. То все в комнате запирался, а вчера ходил куда-то, пришел мрачнее прежнего… «Что же стряслось с ним в Хогвартсе?» В памяти Эйлин пронеслись обрывки школьных воспоминаний – беззаботное большей частью было время. Не слишком напряженная учеба, болтовня с подружкой, плюй-камни… Тобиас, когда впервые услышал название игры, заржал: «Что, набираете в рот камней и плюете? Кто дальше или как?» И такая реакция поначалу почти у всех. А на деле плюются не камнями, а сами камни – проклятиями или опасными зельями (1). Цель игры – прийти к финишу и найти тайник, а по маршруту любой булыжник может оказаться с сюрпризом. Избежать потерь помогают хитроумные загадки-подсказки, но их еще найди, расшифруй и вовремя примени. Не так зрелищно, как квиддич, потому и поклонников у этой игры в разы меньше, но Эйлин в свое время гордилась тем, что смогла стать капитаном слизеринской команды. Им не раз удавалось вырывать победу даже у умников райвенкловцев. Неплохой плюсик к самооценке не особо общительной и обладающей посредственной внешностью девушки. Жаль, что у Северуса сложилось иначе. Едва наметившаяся полуулыбка померкла на тонких губах женщины. Сын никогда не жаловался, но и проблеска радости на его лице не возникало при упоминании школы…
По крыше мелко забарабанил дождь. Тобиас захрапел. Пора.
Ведьма сползла с кровати, натянула поверх ночной рубашки халат и осторожно вышла в коридор.
Тихо, чуть дыша, заглянула к сыну. «Вроде бы спит. Подействовало зелье». Подошла ближе. Привыкшие к темноте глаза различили складку между бровей и обреченно изогнутые уголки губ. Рука потянулась погладить по голове. Сын вздрогнул, и мать тоже: «Лучше не буду, чтобы не разбудить…»
***
Эйлин спустилась на первый этаж, прошла через кухню, пропитанную запахами квашеной капусты и вареных бобов и толкнула низкую дверь. Узкая, крутая лестница вела в подвал, довольно просторный, с полками вдоль стен и шкафчиками, сколоченными из чего пришлось. Когда-то здесь хранились продукты, теперь – преимущественно разный хлам. Здесь же ведьма иногда тайком варила зелья и прятала от мужа под чарами невидимости все необходимое: котел с треногой, скудный запас ингредиентов и пухлые тетради с записями.
Привычно пробормотав Люмос, набросила на дверь запирающее заклятие и, просунув руку между пустыми банками, вытащила позавчерашний номер «Ежедневного пророка».
«Скверномагическая хворь вернулась на жатву»
Занявшая целую страницу статья под пафосно-зловещим заголовком сообщала о новых жертвах скверномагии – смертельного недуга, поражавшего только волшебников. Магия заболевшего обращалась против него и постепенно разрушала тело. Отказ от волшебства приводил к замедлению болезни, иначе она прогрессировала стремительно. С колдографии в центре страницы раздраженно зыркала женщина средних лет и выбрасывала вперед руку в попытке закрыться от камеры. «Представительнице благороднейшего и древнейшего рода леди Вальбурге Блэк поставлен неутешительный диагноз», - сообщала подпись.
Эйлин подняла голову, на мгновение уставившись в пространство перед собой. Колченогий табурет, на который она присела, взбрыкнул и скрипнул.
Относительно причин появления хвори муссировалось несколько версий. Одни связывали ее появление с темномагическими практиками и рассматривали как кару. Другие усматривали пагубное влияние маггловской цивилизации. Третьи считали, что существует неизвестное широкой общественности проклятие порчи. Имели место и предположения по поводу инфекционной или наследственной природы скверномагии. В некоторых радикальных кругах винили грязнокровок, якобы заболевают волшебники, у которых магглы украли магию. При этом ни одна гипотеза так и не нашла подтверждения. Единственный же эффективный метод лечения применялся всего пару раз за последнее столетие в силу почти невыполнимых условий его осуществления.
Женщина тряхнула головой, отчего из небрежного узла волос на затылке выбилось еще несколько полуседых-получерных прядей, потянулась к пустой на вид полке. В этот раз ее бледная тощая рука выхватила из воздуха старую тетрадь в плотной черной обложке. Пошелестев пожелтевшими страницами, Эйлин нашла нужный разворот и, близоруко щурясь, вгляделась в описание снадобья и ритуала. Она уже и не предполагала, что подборка рецептов редких и сложных зелий, сделанная в почти забытой юности, когда-нибудь может пригодиться. А вот выходит – не зря хранила. Возможно, в этих поблекших строчках - шанс на лучшую жизнь для ее сына. Сына ведьмы, сбежавшей из родительского дома к безродному магглу, лишившейся семейной поддержки и перешедшей для всех бывших друзей и знакомых в ранг неприкасаемых: камнями не забьют, но и общаться не станут, словно боясь испачкаться. Эйлин в девичестве Принц, дочь небогатых, но чистокровных волшебников, тяжело вздохнула. Жизнь с избранником, некогда горячо любимым, ради которого она пожертвовала всем, что имела, оказалась совсем не такой, какой грезилась.
Как бы все сложилось, не поверь она посулам Тобиаса? Можно ли было в веселом, внимательном парне, мечтавшем скопить денег и пойти учиться на инженера, катавшем ее на стареньком мотоцикле и водившем в кино, еще в самом начале их отношений разглядеть деспотичного эгоиста, в которого он превратился?
Между черных бровей и в углах рта обострились упрямые складки – как бы ни было, Эйлин не жалела о своем выборе, хотя бы потому, что в браке со Снейпом родился Северус. Неважно, что от какого-нибудь другого мужчины, которого бы одобрили или выбрали ей родители, у нее тоже могли быть дети. Это были бы другие дети. А Эйлин любила своего сына и ни за что не променяла бы его на спокойную и обеспеченную жизнь. «Нужно только помочь ему справиться с невзгодами и выбиться в люди». Без связей, денег и защиты семьи сложно чего-то добиться, что в маггловском мире, что в волшебном, а, будучи вдобавок ранимым, необщительным и притом гордым, и вовсе нереально. Однако Эйлин казалось, что она нашла решение, поймала за хвост рыбку, исполняющую желания. Главное теперь – не упустить.
Знали ли Блэки о способах и перспективах лечения? Эйлин не сомневалась, что знали. Могли ли они собрать все необходимые ингредиенты по списку, включая самые редкие и дорогостоящие? Однозначно, да. Но нашли ли они самый редкий, почти уникальный компонент и притом самый важный? Вот это крайне маловероятно. Волшебница хватанула ртом воздух и снова кивнула своим мыслям. Будет у ее мальчика поддержка! А уж ума, упорства и тщеславия ему и своих хватит.
Не поднимаясь с табурета, Эйлин повернулась лицом к стеллажу, локтем сдвинула в сторону жестяные банки. По взмаху извлеченной из рукава палочки откуда-то с верхней полки прилетели кусок пергамента, перо и чернильница. Решение принято. Оставалось написать письмо и аппарировать в Лондон, дабы воспользоваться услугами общественной совятни в Косом переулке. А после желательно было бы вернуться так, чтоб никто ничего не заметил, и успеть приготовить завтрак – овсянку на воде, как обычно.
