«Будет непросто».

Прямо сейчас желания Палача противоречили сами себе. С одной стороны, у неё накопилось приличное количество вопросов к вампирше стоящей напротив. С другой, желание поскорее положить всему этому конец, вплоть до того, чтобы ни одно слово не успело выскользнуть из уст пророка.

Но выбирать было не ей.

Всевидящая сменила стойку с нейтральной на нападающую и направила остриё меча ровно на противника. Одати Палача уже было в её руке заблаговременно. Она пронзительно выпустила лезвие из ножен брошенных на татами и взяла громоздкий меч в обе руки.

«Будет очень непросто…»

Вне всякого сомнения, Палач была сильной и достаточно ловкой, чтобы подстроиться под любой тип оружия, но, если быть совсем уж честными — одати это не лучший выбор. Её хватка крепка, но габариты меча давали о себе знать, ведь даже просто удержать его в руках под силу не каждому, чего уж говорить о владении им. И всё же, Палач управлялась с одати более чем хорошо, вот только… он недостаточно манёвренный. Не для схватки с маленьким и юрким противником, коим наверняка являлась Сивилла Сибилл.

Всевидящая не шевелилась.

Однако, даже зная все недостатки одати, Палач с самого начала решила каким мечом положит конец этому долгому пути.

Татами шерохнулось, старый сапог скрипнул. Первый удар оказался настолько стремительным, что мог оказаться последним. Палачу удалось его отразить и сразу же перейти в наступление. Она сделала широкий размах по площади с таким натиском, что единственное, что оставалось Всевидящей это отскочить назад словно заяц. Подобный ход Палача сделан ею не для убийства, он был нацелен на то, чтобы увеличить дистанцию между ними, и он сработал.

Сивилла не бросалась в бой как оголтелая и не спешила вновь сократить дистанцию, что говорило о её холодной расчётливости. Палач и Всевидящая стояли как вкопанные. Каждая из них продумывала шаг наперёд, выискивая слабые места противника и его стойки для того, чтобы нанести всего один решающий удар. Тот, что положит конец дуэли… и чьей-то жизни.

Палач даже не думала взять бой честным образом. Для неё стало очевидным — Всевидящая “видит” каждый её ход наперёд, а значит в этой схватке у Палача шанса нет. Но только если не ударить таким образом, чтобы провидица физически не смогла уклониться. Этой дуэли суждено выйти за пределы всяких правил фехтования, иначе они рискуют сцепиться в бою на истощение: на стороне Всевидящей провидение, на стороне Палача до предела отточенные рефлексы.

«Нужно ударить дважды, одновременно. Обе руки заняты мечом, которым я нанесу один удар, как быть со вторым?»

Но, прежде чем Палач успела принять решение, Всевидящая осторожно отошла ещё дальше.

«Всё ясно».

Размышлять бессмысленно. Всевидящая приготовилась. Палач резко сократила дистанцию и напористо принялась оттеснять вампиршу удар за ударом. Всевидящая была не из робкого десятка, она не давала Палачу и шанса нанести себе какой-либо урон, филигранно, по-настоящему мастерски, уходя от каждой её атаки. Нет, дело было далеко не только в силе провидения — то были годы работы над собой, не менее упорные тренировок Палача.

Палач не намерена была сдаваться, она продолжала безостановочно давить на противника. Первостепенная задача для неё сейчас — не позволять Всевидящей думать уж слишком наперёд. Не дать ей шанса успеть среагировать.

И у неё получилось. Палач сделала последний размашистый невероятной силы удар, но ослабила его в конце оставив меч всего в одной левой руке, которая никак не могла с ним справиться. Нестрашно. Болт уже был выпущен. Всевидящая оказалась у самой стенки, она ушла от одати в последний раз и тут же отбила своей тати болт. Пол не испачкался. Пока Палач не вынула из живота провидицы меч. У неё тоже был тати. Удар вышел тройным.

Руки Палача дрожали от боли изнурительных маханий одати, и тати своей правой рукой она держала уже из последних сил. Клинок вышел из живота Всевидящей, пролив на татами первую кровь, и Палач опустила руку. Провидица тихо просипела и лишь слегка сгорбилась.

— Неплохо, Палач. Я не сомневалась в тебе.

Палач дышала тяжело хоть и не подавала виду, в то время как Всевидящая даже со смертельной раной продолжала дышать спокойно. Настало время тишины, буря эмоций, под коркой мозга от адреналина, сменилась покоем, и ничего кроме звуков их собственных вдохов и выдохов не существовало. Всевидящая пошатнулась. Тут же выпрямилась и прошла до середины комнаты, Палач неспешно последовала за ней после того, как убрала тати в ножны, одати она уберёт позже. Сивилла села на колени обёрнутая лицом к стене с цветочной инсталляцией в углублении, Палач встала у неё за спиной.

— Я бы хотела о много поговорить с тобой, наёмница, — слова, произнесённые ею, были столь живыми словно ничего до этого момента не произошло.

— Мне не интересны твои предсказания, я здесь не за этим.

— Я знаю, — Всевидящая ненадолго смолчала. — Как поживает Гаруспик, Палач?

— Не представляю о ком ты.

— Конечно.

Они ничего не говорили, молчали обе. Можно было подумать, что в помещении просторного додзё в этот момент царила настоящая гармония. Только внутри Палача царило ровно противоположное.

— У меня мало времени, Палач. Несмотря на то, что сейчас ты не прислушаешься к моим словам, всё же, я хочу, чтобы ты выслушала меня. Ты уже сделала, что от тебя требовалось, это лишь моя посмертная просьба, прошу, потрать на неё ещё немного своего драгоценного времени, у меня есть для тебя предупреждение.

— Ты не даёшь мне выбора, госпожа Всевидящая. Говори. Поведай мне о том, что же предначертано мне на древней скрижали, — скепсиса своего Палач не скрывала.

— Не предначертано и не на скрижали. Но так уж вышло что ты находишься здесь, передо мной…

— Позади, — вставила Палач, но провидица не обратила внимания.

— … и не просто так. Наша встреча была предсказана задолго до твоего рождения…

— Так-так.

«Похоже сегодня вскроются все карты».

— … Я приложила все усилия, чтобы так оно и случилось и сделала всё от себя зависящее ради нашей сегодняшней встречи. Теперь твой черёд продолжить начатое, ибо мы служим одной цели.

— О чём ты говоришь, я никогда не поверю в подобные бредни.

— Ты станешь тем, кто найдёт моего ребёнка. И теперь, когда ты здесь у меня нет никаких сомнений — всё идёт именно так как нужно, — продолжала Всевидящая.

— Что? С какой же стати мне его искать?

— Сейчас у тебя нет причин, но это случится. Вскоре после твоей гибели…

Палач выпрямилась.

— Единственные кому известно о его местонахождении это лорду Людвигу и моему отцу, но никто из них не скажет тебе о нём. Тебе придётся дождаться пока эта информация не перейдёт в другие руки.

— Постой, — Палач опешила. — Что ты говоришь такое, Сивилла Сибилл, о какой гибели идёт речь?! И каким образом я найду твоего ребёнка после… этого?

— Подробности мне не ведомы, я лишь знаю, что виной этому будет твоя собственная ошибка, пойдёшь на которую ты осознанно. Но горько пожалеешь об этом, и шрам на твоём животе будет приносить тебе боль гораздо большую нежели мне. Он останется твоим напоминанием и никогда не даст забыть о прошлом.

— Я много слышала о вас, госпожа Всевидящая, как о самом лучшем пророке за всю историю Семьи Оракул, но, извините, сейчас вы говорите откровенный бред. Я была о вас лучшего мнения.

— Мне жаль, что упала в твоих глазах, Палач, но ты ещё попомнишь мои слова, и лучше бы, чтобы это случилось не слишком поздно для тебя. Но не для меня, ибо только твоя смерть поможет мне исполнить свой долг, посему я не могу говорить тебе слишком много о твоей судьбе.

— Премного благодарна, но я в судьбы не верю. Я свою жизнь строю сама.

— Как скажешь, но цепь событий, которая приведёт тебя к неминуемой смерти уже была положена. Ты наделаешь много дел, совершишь много ошибок, возомнив из себя ту, которой никогда не являлась, и горько поплатишься за это. И всё же, я хочу предостеречь тебя, Палач…