«Ваши последние тихие деньки, агент Смит. Используйте это время, чтобы привести в порядок личные дела», — вот что заявил Техасец на очередном инструктаже. Кэтти старается не придавать значения последней части напутствия. Наверняка, босс не имел в виду… непоправимого. Однако, его слова посеяли семена тревоги.

За этим последовало еще одно тревожное событие. Кэт обнаружила, что у неё попросту нет личных дел, которые следует «приводить в порядок». Кавалеры, поклонники, друзья, подруги и приятели — увы, всей этой роскошью обладают лишь девицы из вечерних мелодрам.

Невеселые раздумья прерывает писк телефона. На экране высвечиваются инициалы Ника Петерсона, аналитика из отдела информационных источников. Его послание по-деловому кратко. И лишено всяких недомолвок.

«За тобой должок, агент. Свободна завтра вечером?»

Кэтти закатывает глаза к потолку. Вот так засранец! Похоже, чёртов гик не оставил надежду устроить личную жизнь! Вот же самонадеянный сукин сын! Офис заполняет громкое и яростное клацанье по телефону.

«Без шансов!»

«Есть дело. В 20.00 жду тебя на стоянке.»

«Ник, заканчивай. Это чёртов харрасмент, мать твою!»

«До вечера. Расскажу при встрече.»

Остаток дня агент Смит представляет, как спускает айтишника с лестницы. Он с грохотом катится через двадцать этажей. Закатывается в подвал — и исчезает в хитросплетении проводов, терминалов и мониторов.

Да, Ник прав — за агентом есть должок. Но Кэтти не собирается с этим что-то делать.

***

Час тянется за часом. Наконец, приходит время объясниться с четырёхглазым романтиком. Кэт закрывает офис. Направляется к к лифту. Выходит на стоянку — и сразу же замечает гика, возомнившего себя покорителем дамских сердец. Надвинув на глаза кепку с надписью «ФБР», Ник прохлаждается, прислонившись к её внедорожнику. Кэт заготовила речь, целую отповедь для наглеца — но его вальяжный образ заставляет вспыхнуть от гнева! Это уже слишком!

Чёртов харрасмент!

Чертов харрасмент как он есть!

Без всяких приветствий, маневров и реверансов, агент бросается на компьютерщика.

— Какого хрена!? Какого хрена, Ник!!?

— Послушай, это не то, о чём ты думаешь!

— Никки, умерь свой пыл, чёртов Казанова! Это попросту неуместно! Мы ведь это уже обсудили!

— Успокойся, я не о свидании… вернее, о свидании, но… слушай, мне необходимо прикрытие. Ты ведь уладила дела с тем хиппи?

Щеки Кэт предательски вспыхивают. Пару дней назад она как следует уладила дела с Длинным Питом. Улаживала дела всю ночь напролёт, снова и снова. Поутру — уладила дела ещё пару раз. Кэтти постаралась закрепить результат — и, напоследок, уладила дела в своём внедорожнике, рядом с мексиканской забегаловкой, куда отвезла будущего продавца тако. Так или иначе — дела были улажены на славу.

— Да, всё в порядке. Велосипедист не пострадал. Ты действительно помог, но…

— Я прикрыл тебя. Сейчас прикрытие требуется мне. Мне попросту не к кому идти с этим дерьмом. Могу рассчитывать лишь на тебя. Личное и весьма деликатное дело.

— Во что ты вляпался? Наркотики? Ты влез в долги? Тебя кто-то шантажирует? Погоди… только не говори, что у тебя в багажнике труп сбитой шлюхи. Или… или… задушенной шлюхи? Ни слова больше, не хочу об этом знать. Я не буду тебя покрывать! Даже не открывай рот, я не собираюсь в этом участвовать, слышишь!?

— Всё гораздо серьёзней. И гораздо хуже. Дело в моей кузине. Моя двоюродная сестра… чёрт возьми, как бы объяснить…

Кэт наконец-то замечает загнанный взгляд Ника, тёмные мешки под глазами. Агент понимает — дело не в романтических устремлениях. Трудно поверить, но это не очередная попытка парней из офиса ФБР пристроить свой член. У коллеги действительно что-то стряслось.

— Ладно. Повторяю ещё раз — если ты замешан в криминале, я тебя сдам. Я слишком дорожу этой работой. Подумай дважды, прежде чем говорить. Ладно. Что случилось?

— Завтра моя кузина выходит замуж.

— И? В чем проблема?

— Понимаешь, я в сложном положении. На свадьбу приехала родня из Оклахомы. Разумеется, я приглашен. И в этот раз не отвертеться. Там будет чёртов дядюшка Бенджамин. Старый ублюдок поклялся вычеркнуть меня из завещания, если к тридцати годам я, дословно, «не остепенюсь и не найду себе приличную христианку». Только представь — поклялся на библии, в присутствии семейного нотариуса! Поэтому, мне необходимо прикрытие. Отнесись серьёзно, окей? Ты должна поехать со мною на эту треклятую свадьбу. И сыграть роль моей будущей супруги.

— Что за бредятину ты несёшь? Худший подкат за всю историю ФБР! Сукин ты сын! Я на секунду подумала, что действительно случилось что-то серьёзное. Иди ты к чёрту!

— Кэт, просто выслушай! Не знаю, что ты вообразила — но это серьёзное дело. Речь о наследстве. Дядя Бен — богатый человек, чёртов кукурузный латифундист. Знаю точно, выживший из ума старик оставит меня без гроша. Ты должна меня прикрыть, агент. Я представлю тебя дядюшке. Скажешь — дескать, мы три года как обручены. Затея на пару часов. Пощебечешь с моими кузинам, выпьешь шампанского, оценишь свадебный торт. И свалишь с долбанного праздника любви. Ничего личного. Никаких вольностей. Всего два часа — и мы квиты.

Слова отчаявшегося компьютерщика похожи на правду.

Агент Смит чувствует облегчение — похоже, коллега не покушается на Великое Табу под названием «никаких амурных дел с федералами».

Однако, в то же время Кэт ощущает мерзкий укол со стороны самолюбия. Вместо того, чтобы напялить рыцарский шлем, погнаться за недостижимым, совершить сверхусилие, отдать ей должное, швырнуть на стол своё сердце — этот аферист просто-напросто желает денег какого-то оклахомского деревенщины!

Кэт пытается скрыть досаду и разочарование. Впервые обращается к аналитику без криков и ругани.

— Ага. Окей. Понятно. И почему ты пришел ко мне? Обратись с этой мошеннической схемой к какой-нибудь своей подруге.

— Потому что ты чертовски хороша. Потому что так велит моё сердце. Потому что у тебя лучшая задница на двадцатом этаже. Потому что я десять раз за день отдрачиваю на твоё досье.

— Что-о-о-о!!?

— А какого Дьявола ты хочешь услышать? Что за дурацкий вопрос? У меня нет никаких подруг! Откуда им взяться!? В метро Вашингтона опознали одного из людей Масуда Менглибека!!! В Пенсильвании обнаружили компоненты био-оружия!!! Садомазохисты из Детройта основали культ Госпожи Хельги и начали отстрел граждан!!! Я — старший аналитик!!! Я пялюсь в монитор шестнадцать часов в сутки!!! После того, как заснул за рулём — сплю в головном офисе!!! Сплю в ёбаном подвале!!! Ем, сру и существую там же!!! Я принадлежу ФБР!!! Я — собственность Бюро!!! Я — ёбаный раб!!! Сраный ёбаный раб!!! Завтра — мой единственный выходной за миллион лет!!! Какие подруги?!! Какая у меня может быть личная жизнь, агент!!?

— Тише, тише, не кипятись! Я… кхм… всё это понятно…да, мы все защищаем демократию… несем вахту на страже граждан и государства, но…

— Послушай, агент — ты в деле? Помоги мне. Это важно. Веришь или нет — я могу рассчитывать лишь на тебя. Помоги мне с этим дерьмом!

***

Возможно, Кэт наконец-то поняла — невежливо игнорировать древнее как мир правило «услуга за услугу».

Возможно, увидела в отчаявшемся коллеге родственную душу, отдающую всё свое время служению Америке.

Так или иначе — она согласилась поучаствовать в афере Ника Петерсона.

Пришел день и час. Кэт истолковала слова о «приличной христианке» самым верным образом — приличная христианка должна выглядеть роскошно! Алое платье для походов по барам, сногсшибательное декольте, шестидюймовые каблуки — всё ради того, чтобы произвести впечатление на дядюшку Петерсона и остальных оклахомских деревенщин.

Ровно в шесть вечера под окнами апартаментов слышится рёв мотора. Кэтти спускается на крыльцо — и её взору предстаёт кадиллак отвратительного кремово-розового цвета. Рядом топчется кавалер, выглядящий под стать тачке. Бирюзовый костюм обжигает сетчатку. Громадные зеркальные очки сверкают на всю улицу. Кэт хватается за дверную притолоку, чтобы не упасть от удивления.