Гриша выбрал «Euro style». Его удивило и приятно порадовало, что туалеты буквально сияли чистотой.

Двери каждого вагона были распахнуты настежь. Сменяя друг друга, пассажиры устраивались на входных ступенях, пытаясь хоть как-то спастись от жары.

Выйдя из туалета и уличив момент, когда очередная парочка индийцев освободит проход, Гриша занял их место и высунулся наружу.

Поток воздуха едва не сбил его с ног. Испугавшись сорваться, Гриша инстинктивно вцепился в поручни. Взглянув на свои руки, он увидел, что пальцы побелели.

«Именно так пассажиры время от времени здесь из вагонов и выпадают, – подумал Гриша, мысленно представив подобную картину. – Участи человека после подобного падения не позавидуешь».

Он посмотрел вперёд по ходу состава и назад: игнорируя опасность, из дверей каждого из вагонов выглядывало по два-три человека.

Последующие три часа Гриша провёл здесь же, в дверях вагона, лишь изредка поднимаясь для того, чтобы размяться, а потом снова занять насиженное место.

За это время поезд трижды успели обойти объявившиеся наконец контролёры и проверить у пассажиров наличие билетов.

Нескончаемой вереницей, сменяя друг друга, мелькали ветхие пыльные деревушки и городки. Поезд мчался меж горных хребтов, рек, оврагов, жиденьких залесков и по-настоящему густых лесов, ничем не напоминающих те, что росли на малой родине Гриши.

Измаявшись от сидения на ступенях, он поднялся и вернулся в купе.

Лена c Инной обедали.

«Сколько можно есть?» – с досадой и неприязнью к еде подумал Гриша, поприветствовал спутниц взмахом руки и, не прибавив к этому ни слова, снова влез на свою полку.

– Ты знаешь, устала я! – донёсся до него голос Лены, обращающийся к Инне. – Мотаюсь чёрт знает сколько лет уже по этим грязным убогим городам и всё спрашиваю себя, чего я ищу, от чего бегу?

Гриша не имел привычки подслушивать. Он отвернулся и закрыл глаза.

«Всё-то попадаю на мыслящих людей, – отозвалось в нём, – а что, если применить вопрос Лены ко мне самому? Чего ищу я? Не убегаю ли от чего и знаю ли, что нужно мне?»

Поезд уносил их всё дальше, на юг. Остановки в пути случались краткие и почти незаметные.

Разношёрстные торговцы, неустанно перемещающиеся по составу вперёд и назад, вниманию пассажиров предлагали украшения, браслеты, бусы, кулоны и прочую дребедень. Навязчивостью своею они старались не обделить ни единого пассажира.

Буфетчики продавали чай и кофе, кондитерские изделия, фрукты и морковные котлеты. Гриша был приятно удивлён: предлагаемая к продаже пища выглядела весьма аппетитно.

Промаявшись в духоте, он снова спустился вниз. Инна спала, а Лена читала свежий выпуск «The Indian Express»5. Гриша кивнул ей.

– Как настрой? – поинтересовалась Лена.

– Сносно, благодарю, но дурею от духоты. Пойду в тамбур.

– Можно, я с вами?

– Конечно. Но только, пожалуйста, без газеты! – пошутил Гриша.

– Почему? – не поняла Лена.

– Её там сдует!

Лена лучезарно улыбнулась.

В тамбуре они снова заняли место у выхода, на ступенях.

– На ветру полегче! – заметила Лена.

– Немного. Но держитесь крепче, меня здесь чуть не сдуло!

– Как газету? – улыбнулась Лена, однако послушно вцепилась в поручень. Ветер растрепал её волосы. Взглянув в лицо девушки, Гриша снова сосредоточился на морщинках вокруг глаз.

– А можно вас спросить? – Лена казалась смущённой. Гриша понял, она отчего-то не решается задать вопрос.

– Спрашивайте, – ответил он. – Только здесь шумно. Говорите громче!

Приблизив лицо к Гришиному уху, перекрикивая стук колёс, Лена проголосила:

– Расскажите, пожалуйста, про ваши высотки? Мне любопытно.

Гриша удивлённо взглянул ей в глаза и ответил:

– Я не уверен, что эта информация может показаться вам интересной.

– Не поняла. – Лена вмиг ощетинилась. – Я кажусь вам недалёкой? Думаете, не пойму?

– Что вы! – Гриша мотнул головой. – Причина другая. Это, скорее, я сам опасаюсь, что могу показаться вам… Ну-у, как это правильно выразиться? Занудным.

Лена осмелела.

– А вы позвольте мне самой об этом судить.

– Что? – Гриша не расслышал.

Лена наклонилась к его уху и повторила сказанное.

– Ладно. Тогда, что вас интересует? Я постараюсь ответить.

– Для начала, почему именно высотки? – задав этот вопрос и увидев, что Гриша, услышав его, скривился, Лена тут же засмеялась, – наверное, все спрашивают одно и то же?

– Слова разные, но смысл действительно всегда примерно одинаков.

– Да? И что вы всем этим людям отвечаете, интересно?

Очередь смеяться перешла к Грише.

– Что это моя давняя мечта и что я шёл к ней многие годы. Высотный комплекс – это группа зданий, объединённых единой концепцией, единым архитектурно-планировочным и художественным решением. Проекты подобного рода очень амбициозны.

– Это я понимаю.

– На сегодняшний день это самое крупное из того, что я задумывал.

– А вы ещё что-то разрабатывали?

– Проект арочного однопролётного автомобильного моста через реку. Я спроектировал его в прошлом году, в ЮАР, там же он и будет построен. Следующей зимой поеду контролировать строительство. Красивый выйдет мост! Если бюджет не урежут.

– То есть с высотками – это у вас впервые?

– Как я сказал, долго к этому шёл. И планомерно готовился. Тут в чём сложность? Проектирование высотных зданий, а также возведение их по степени сложности превосходят и мосты, и тоннели за счёт многократного преобладания высоты над площадью основания. Это создаёт значительные нагрузки на несущие конструкции.

– Извините, я вас перебью. А можно нескромный вопрос?

– Слушаю.

– Ваша работа, как мне кажется, должна быть высокооплачиваемой. А вы едете с нами здесь, в простом плацкарте. Как это возможно?

Гриша хмыкнул.

– Может, моя работа когда-нибудь и станет таковой, как вы говорите. Я об этом особо не думаю, так же как и не считаю езду в плацкарте чем-то постыдным, пускай у меня и имелись бы деньги хоть на личный самолёт. Я люблю своё дело и стараюсь делать его максимально хорошо, вот и всё. Деньги необходимы, дело известное. Не скрою, временами я нуждаюсь в них, как любой. Но это – не самоцель. Для меня, по крайней мере.

– А мост? Разве за такие проекты не платят?

– Будут платить. Когда стройка начнётся. А до тех пор я что-то вроде голодранца. – Гриша грустно усмехнулся.

– Извините за мою бестактность.

– Ничего.

– А с вашим комплексом высоток: я так понимаю, у вас на него нет заказчика?

– Пока нет. Изначально необходимо осуществить стадию предпроектной подготовки, а только затем искать способ его воплощения в жизнь.

– Не поняла. Почему именно так? Разве в современном мире подобное возможно?

– Редко, но да: возможно.

– Вы уверены? Извините, не хочу лезть не в своё дело, но-о… Вы же не Зураб Церетели6!

Гриша засмеялся, а Лена продолжила:

– Антонио Гауди, скажем, как и Церетели сегодня в Москве, для своей эпохи тоже был модным. Когда он начинал строить храм Святого Семейства и знаменитый Барселонский парк, он мог позволить себе любую прихоть. Что душа пожелает, то и изобрести. Он был счастливчик: его идеи воплощались. Заказчики ни в чём его не ограничивали, считая всё, что он творил, бесспорно гениальным. Но ведь это редкость! Можно сказать, подобных примеров история почти не знает. Удача такого рода – случай на миллион.

– Вы меня поразили. Откуда такое знание творчества Гауди?

Вид у Лены сделался довольный.

– В турпоездку по Европе ездила. В Барселоне была. Нам хороший гид попался, очень интересно всё рассказывал. Я запомнила.

– У вас память, как у разведчика. Что же, это верно. Пример карьеры Гауди – мечта архитектора. Любого. Что не скажешь о перипетиях жизни самого Антонио.