– Что это?! – спросила испуганная Ирина Николаевна.

– Видимо наша работа, – ответил Артур Измайлович, присевший на корточки, для изучения изуродованного лица и руки, – Я так думаю, что стоит приступить прямо сейчас, пока ткани срослись не полностью.

Операционная, оборудованная по высшему слову техники, наполнилась жужжаньем роботов хирургов. Артур Измайлович бегал между операционным столом и пультом управления микрохирургов, предпочитая контролировать весь процесс лично. Самую большую сложность представляло восстановление лица пострадавшего. Он просканировал его череп и создал 3d модель, отсутствовала часть правой височной доли и нижняя челюсть. Артур Измайлович принял решение создать парню новое лицо, поскольку строение тела у него было схожее с человеческим. Доктор Вида Жозе Гаста принес восстановленные ткани мышц из образцов, предоставленных Серой дамой. Уже почти девять часов длилась операция. Изрядно уставший хирург присел на крутящийся стул возле своего пациента и вздохнул:

– Повезло тебе, парень, что у них такая техника. Инженерия пародантальных тканей превосходная вещь!

Маленький круглый аппарат жужжал над его лицом, касаясь его десятками тончайших игл, восстанавливающих структуру костей и наращивающих мышечную ткань. Час за часом, обезображенный ожогами и травмами монстр перевоплощался в симпатичного мужчину с бледной розовой кожей и золотистыми вьющимися волосами средней длинны с рыжим отливом. Его заостренные ушки было решено сохранить в первоначальной форме. Правая рука частично атрофировалась, но Артур Измайлович не торопился ее ампутировать. Опыт его подсказывал, что есть шанс на восстановление, к тому же Игорь подтвердил его догадку примерами из своей практики. Таким образом, спустя семнадцать часов непрерывной работы пациент 001 был заштопан, подлатан, заклеен и перемещен в палату интенсивной терапии под присмотр Игоря, где еще три дня не приходил в себя.

Ирина Николаевна и Игорь следили за ним, постоянно проверяя давление и состав крови. Были отмечены быстрые темпы восстановления мышц и, что самое интересное, восстановление и тканей мозга.

– Интересный экземпляр, как вы думаете, Ирина Николаевна? – обращался к женщине Игорь, крутясь на стуле закинув ногу на ногу, – За короткое время даже шерстью оброс.

– Я предполагаю, что мы сможем его научить и ходить, и говорить, когда он очнется. Правда, гарантию дать не смогу на полное восстановление, у меня было много случаев в практике, когда люди после травм головы больше одной секунды своей жизни не могли запомнить, – ответила Ирина Николаевна.

Ирина Николаевна вздохнула печально, вспомнив маленькую девочку, которая потеряла свою память при крушении космического корабля, везущего экскурсию на луну. Она постоянно спрашивала, где ее мама и сразу забывала, что ей ответили. Врагу такого не пожелаешь. В душе теплилась надежда, что их подопытный справится со всем, и они смогут изучить его, а пока остается только ждать…

– Эй, Бобо! Немедленно забери эту ходячую катастрофу, пока она не выкинула свой фокус в моем магазине! – кричал молодой человек, стоя на пороге лавки электроники, выволакивая из него за руку двенадцатилетнюю девочку.

Девочка была очень похожа на куклу: огромные светло-зеленые глаза, кудрявые локоны цвета жженой соломы, хрупкое тельце, тоненькие ручки и маленькие розовые губки-бантики, только джинсовый комбинезон ей не подходил. Для своих двенадцати она была совсем мелкой и не знакомые люди давали ей от силы десять лет, а то и меньше. Малышка Даси смотрела невинными глазками на свою сестренку Бобо и хлопала ресничками. Бобо, девушка девятнадцати лет крепкого телосложения с короткими черными взъерошенными и испачканными в моторном масле волосами и такими же, как у сестры, светло-зелёными глазами, в таком же джинсовом комбинезоне, ковыряла мотор своего дейт-скутера, стоя на одном колене, по локоть вымазавшись мазутом. Она докрутила нужные детали и встала с колена. Уверенно подойдя к парню, Бобо высвободила руку сестренки из его хватки и, глядя в глаза, сказала:

– Еще раз ты ее коснешься, я устрою тебе экшен в твоем идиотском магазине! – девушка взяла сестру за плечо и посадила на свой дейт-скутер.

Дейт-скутер напоминал старые скутера, двигающиеся на колесах. Современные дейты передвигались на магнитных лопастях, толкаемых мощным, но маленьким реактивным двигателем. А у этого руль управления был на обычном колесе. Это была одна из первых пробных моделей, в свое время считалась достаточно дорогой моделью, а теперь хламом без внутреннего компьютера и системы навигации. Бобо везла сестренку на окраину города, туда, где они жили. Они подкатили на своем «коне» к металлическим боксам окраины, в которых проживали низшие слои населения, в бесконечные ряды контейнеров, оставленных первыми колонистами и приспособленных для проживания, один из которых служил им домом. Контейнерный район занимал почти всю окраину города. Бобо слезла с транспорта и открыла массивные двери.

– Можно я?! Бобо, можно я?! Ну кружок, – просила Даси.

– Нет, Даси, ты же опять разволнуешься, все замкнет, а я буду его чинить. У меня уже запчасти кончились и на новые у нас денег нет. Ну не твое это сестренка с электроникой дело иметь, – по-доброму, но с укором отказала Бобо.

Даси надула губки, но послушалась сестру и слезла с дейт-скутера. Бобо закатила его в контейнер, который использовала вместо гаража. В нем находилось множество запчастей и деталей от дейт-скутера и других транспортных средств. Она закрыла контейнер, и они зашли в соседний. Девочки жили вдвоем после смерти родителей, которые работали врачами, и, пытаясь помочь зараженным изгоям, заразились сами и погибли. Бобо любила капаться в железе, и этим зарабатывала на жизнь. Девушка скинула грязный комбинезон на пол и запнула его в угол. За целлофановой шторкой, в правом дальнем углу, располагался импровизированный душ с блоками очистки воды. Пока Бобо пыталась отмыть с себя всю эту химию с которой ей приходилось работать, Даси шустро бегала по дому, собирая на стол. Она, как обезьянка, вскарабкалась по полкам до самого верха и достала оттуда ржавую банку, с этикеткой «говядина тушеная». Даси накрыла на стол и заглянула в душ к сестре. Она часто любовалась ее фигурой, сама-то она еще была совсем плоскогрудая, да и ноги такие тоненькие, напоминающие цыплячьи ножки с не выраженными бедрами. Разводы моторного масла и прочего, чем обрабатывала своего любимчика Бобо, отталкивали капли воды от ее кожи, стекающие как росинки. Она обильно залила губку средством для мытья тела и вспенила, понемногу пена потемнела и забрала все грязь с ее кожи.

– Опять подглядываешь?! – вздохнула Бобо.

– Любуюсь! А это абсолютно разные вещи, – оправдывалась младшая сестра, – Ужин готов. Пошли есть?

Бобо шагнула из душа и обернулась пушистым полотенцем кремового цвета, выгодно сочетающимся с ее золотистым оттенком загара. Они сели за стол, поджав под себя ноги, абсолютно одинаково и не соблюдая ни каких приличий. Да и за чем, если вы живете вдвоем, в гости никого не приглашаете и визитов не ждете? Можно хоть голышом, да что там, хоть на голове ходить! Девочки сидели на табуретах, подобрав ноги под себя, уплетая за обе щеки тушенку стальными ложками прямо из банки. Даси смотрела на старшую сестру с таким выражением лица, когда она что-то спросить хочет, но стесняется. Бобо хорошо знала свою сестру и поэтому сразу поняла.

– Говори! – сказала она.

Даси посмотрела на нее своими грустными зелеными глазками и спросила:

– Ты скучаешь по маме с папой?

– Да, – вздохнула она, – Я очень по ним скучаю.

Девочки продолжили есть в тишине. Даси вспоминала, как папа учил ее пользоваться компьютером, возил в технопарк на выставку роботов, как они катались на коньках по ледяной глади искусственного катка. Родители очень хорошо зарабатывали, сотрудничая с великим генетиком Вида Жозе Гаста. Он был частым гостем в их доме и каждый раз играл с ними. Бобо была с ним сдержанно-холодна, наверное, в силу своего подросткового возраста, а вот Даси напротив, поначалу пугалась этого смуглого мужчину, а потом стала относиться к нему как к любимой игрушке. Он так забавно выглядел, когда смеялся и оголял свои большие белоснежные зубы. Осенью, два года назад, их родители отправились вместе с доктором Вида в земли изгоев, чтобы там ликвидировать вспышку смертельного вируса и погибли сами. Доктор Вида взял опеку над ними до совершеннолетия Бобо, а после просто оставался близким другом и помогал морально и финансово. Четыре месяца назад он исчез без предупреждения. Вот тогда у девочек начались проблемы, заставившие их переселиться из богатого квартала в контейнерный район. Но Бобо не опустила рук и нашла в себе талант к ремонту любых металлических устройств и техники. Метал словно шептал ей о своей жизни и желаниях, и она без инструкции знала, что и как устроено. Иногда модернизировала круче профессионального программиста и инженера. Часто ночами девушка мечтала о своей собственной мастерской, но с сожалением вздыхала, осознавая, что младшая сестра обязательно в нее залезет и все спалит. Не в прямом смысле, конечно. У Даси с рождения было патологическое не совмещение с электроприборами. А электричество было почти везде, в любом устройстве, микрокомпьютере, который сто процентов перегорит, как только малышка приблизится к нему. Она уже не одного владельца лавки электротоваров разорила, просто прижавшись к прилавку. Единственное, что могла спокойно делать девочка – это стоять с грустным видом на улице и заглядывать через стеклянную витрину, прижавшись к ней маленькими ладошками. А продавцы и владелец в это время тряслись от страха, что она откроет дверь и все сгорит. После четырех взорванных магазинов девочке запретили их посещение, в случае непослушания ей грозило обвинение в терроризме, а за это кара одна – смертная казнь, даже для детей.