Посланный мне Судьбой долгий Ад наших отношений в действительности не имел ничего общего с моими личными переживаниями. Он был лишь тем путем, тем способом, который привел меня к пониманию своих возможностей, к принятию себя самой и к ощущению того, что я все делаю правильно. Что мне нужно делать все правильно…

А пока мои мысли постоянно возвращаются к тебе, многократно повторяя в памяти твои слова, твои жесты и взгляды, додумывая и приукрашивая наши разговоры и редкие встречи. И я просто не в силах что-нибудь с этим сделать. У меня нет воли что-либо делать вообще, хотя я и стараюсь, как всегда, делать все правильно.

Это длится целую вечность. Наше расставание тянется дольше, чем наши отношения. Казалось бы – одно мгновение, твое короткое брошенное в телефонном разговоре «у меня есть другая женщина». И все! Мир рухнул! Мой мир, мир моей мечты. Так мне казалось тогда. И эта боль ощущалась так остро физически, как только может ощущаться смертельная боль. Так мне казалось тогда….

А потом я пыталась как-то реанимировать то призрачное потерянное счастье быть с тобой. Придумывала тысячу способов вернуть тебя в мою жизнь, понимая, что я тебе не нужна и отказываясь в это поверить, и признаться себе самой что так было с самого начала. И нечего тут склеивать и возрождать. Ведь на самом деле ничего не было! Это была лишь моя мечта, неудачно спроецированная моим воображением на реальные события моей жизни. Но я упорно пыталась тебя зацепить, не дать тебе уйти совсем, хотя каждая попытка снова причиняла мне невыносимую боль.

Зависимость от придуманных мной наших отношений была столь сильна, что я не понимала как с нею справиться. Да и зачем? А может быть…? И я снова подпитывала ее дозой «наркотических» мыслей о тебе.

Неужели я не могу быть самодостаточной? Почему непременно рядом должен находиться кто-то, кто бы держал меня за руку, одобрительно кивал в ответ на мои слова, смотрел на меня восхищенным взглядом, внимательно слушал мои рассказы? Почему отсутствие всего этого заставляет меня втянуть голову в плечи, опустить глаза и стараться быть как можно незаметнее – чтобы никто не догадался, о чем я думаю и кто я на самом деле. Иногда мне кажется, что мне хорошо удается скрывать от посторонних глаз то, что творится у меня внутри. Создавать видимость успешной независимой женщины, уверенно идущей к своей цели. Однако, эта иллюзия легко и в самый неподходящий момент разбивается о твердые скалы житейской реальности, обнажая тщательно скрываемые мною одиночество и пустоту.

Ну вот откуда, например, совершенно постороннему работяге, которого я в неурочное время попросила перекрыть воду в квартире, было известно что меня недавно бросил «мужчина моей мечты»? Почему он именно меня и именно сейчас обвинил в том что я затеяла все не вовремя, в том что у меня нет мужика и я не могу его найти? Ну вот откуда ему это все известно? Или это можно было прочитать по моему лицу?

Интересно еще, как мужчины умудряются найти самые обидные для тебя слова и, главное, обрушить их на твою голову именно в тот момент, когда ты не ждешь подвоха. И вот тогда эти слова ранят так глубоко, так больно, так сильно, что от горькой обиды перехватывает дыхание.

– Почему опять я?

– Почему со мной так можно поступать?

Я задавала себе эти вопросы снова и снова, хотя уже давно знала все ответы. Но, по-прежнему, не понимала почему так.

Долгие годы терзаний и работы над собой понадобились для того, чтобы я могла уверенно напевать слова любимой песни «Вчера моя жизнь была в руинах, и вот сегодня я знаю, что делаю. Я почувствовал, что мне стоит делать все правильно». Да. Теперь я знаю кто я и что я делаю! И я все делаю правильно!

– Прошу тебя, просто поговори с ним по телефону! – Голос моего приятеля на другом конце провода звенел от тревоги и отчаяния. – Возможно, тебе удастся убедить его приехать. Все наши просьбы и уговоры оказались бесполезными. Он ничего не хочет слышать об этом.

– Но я же с ним даже не знакома… – робко пытаюсь возразить без всякой надежды на понимание.

– Только попробуй, пожалуйста. Если это не поможет… – в трубке повисло тягостное молчание – я не знаю что делать. Татьяна не переживет. Это наш единственный сын.

Удивляясь в очередной раз своей безотказности, я попыталась под аккомпанемент длинных гудков в телефонной трубке мысленно нарисовать себе портрет сорокалетнего затворника. Эдакого недоросля, нуждающегося в родительской опеке. Он представлялся мне неким тщедушным типом с взъерошенными волосами и слабым, бесцветным голоском. И, непременно, в спортивных штанах с растянутыми коленками.

Ну и как, скажите мне на милость, я объясню ему кто я такая и что мне от него надо, да еще так, чтобы он меня услышал и сделал то, о чем я его попрошу?

– Алло, Виктор? – ловлю себя на мысли, что имя самое неподходящее для неудачника, безвольно плывущего по течению.

– Да, отец предупредил меня о Вашем звонке. – его голос мягко и приятно журчит, поначалу ничем не выдавая внутренних колебаний своего обладателя. И снова «щелчок» в голове: что не так? В чем подвох? Звучание голоса моего собеседника не стыкуется с тем портретом, который нарисовало мое воображение. Возможно, мой приятель сгустил краски, описывая мне проблему? Вряд ли. Не тот он человек, не стал бы трезвонить по пустякам.

И, все же что-то есть необычное в этом голосе, какой-то подтембр, некая дополнительная звуковая дорожка, не воспринимаемая обычным человеческим ухом. Голос завораживает, располагает к собеседнику. Я не хочу, чтобы он замолкал. Хочу слушать еще и еще. Очень красивый и очень потерянный…Часть нашего общения происходит безмолвно, где-то на уровне подсознания, с помощью какого-то ультразвука. Разговор затягивается надолго. Мне кажется, что мы знакомы целую вечность, что я уже много раз слышала эту историю. И в то же время, понимаю, что я – первый человек, услышавший ее от начала и до конца.

С малых лет единственный сын в семье скромных государственных служащих, гордость своих родителей, Виктор привык «мыслить масштабно» и «соответствовать» (так любил говорить его отец). Во время учебы в школе у него не было проблем с успеваемостью и поведением. Поскольку учился он на отлично, то своих однокашников в свободное от уроков время он интересовал очень мало. Времени на участие в «плохих компаниях» категорически не хватало, да и их неинтерес друг к другу был взаимным с самого начала. Он всегда ставил перед собой непростые задачи и старался добиться их выполнения не просто для того, чтобы «поставить галочку», а чтобы отец мог им гордиться. Чтобы только он один из класса или из всей школы справился с этим или сделал это лучше всех. «Победить том числе…», «Удостоиться награды в составе команды…» было для него неприемлемо. Нет, его родители не были тиранами, не лупили его ремнем. Но с самых ранних лет требовали от него, чтобы все что он делал, было выполнено только «на отлично». Ничего необычного.

В годы учебы в техническом университете задачи стали сложнее, но гораздо интереснее. Появились новые возможности, новый круг общения. Пришло заслуженное уважение преподавателей и однокурсников. Каждое новое достижение, преодоление себя доставляло парню огромное удовлетворение. Чувство выполненного долга по окончании очередного проекта буквально распирало его изнутри. Однако, затем его накрывала волна опустошения и почти физическое ощущение недооцененности. За все эти годы Виктор привык, что все его достижения (иногда дававшиеся ему с огромным трудом) принимаются его отцом как должное. Ни разу он не услышал в ответ на свои гордые «отчеты о проделанной работе» простого «молодец, сынок!» Победил в конкурсе студенческих проектов? Получил диплом с отличием об окончании университета? Что ж, это – нормально. Он же не совершил еще ничего выдающегося и неизвестно, удастся ли ему с его медлительностью и отсутствием лидерских качеств защитить диссертацию и стать преподавателем. И вот он уже вновь доказывает отцу и, прежде всего, себе самому, что ему по плечу любая задача. После окончания университета он преподает на кафедре родного вуза, защищает кандидатскую диссертацию. Становится автором нескольких научных трудов. После защиты докторской диссертации получает несколько интересных предложений о работе в зарубежных вузах. Несмотря на свое «неумение говорить» с успехом читает лекции в различных университетах на трех языках. Несмотря на свою «неприспособленность к семейной жизни» женится и становится заботливым отцом двоих детей. Несмотря на свое «слабое здоровье» становится членом сборной команды университета по бадминтону. Несмотря на «медлительность и отсутствие реакции» управляет собственным автомобилем.