В сопровождении телохранителей Бая и У, которые всю дорогу весело и подозрительно перемигивались, господин Фэн уже затемно добрался до дома. По пути в комнату его никак не отпускало чувство, что что-то в поведении этих двоих не так. Своими перемигиваниями они словно посылали друг другу сигналы. Господин Фэн был не в силах постичь, что замышляют эти черти, но у него было стойкое чувство, что за его спиной плетутся заговорщицкие заговоры и интригующие интриги. Господин Фэн жутко хотел в них поучаствовать, однако шестое чувство говорило ему, что эта игра только для Бая и У, и ни для кого более.

После долгой прогулки, не свойственной обычному образу жизни чиновника, одежды мужчины пропитались потом. Господин Фэн принял волевое решение помыться. Тем более, что ему хотелось предстать перед женой во всей красе. Господин Фэн покрылся красными пятнами от смущения и позора. С первой брачной ночи (если её можно так назвать) прошло больше двух недель, а жених… ну, не того… не этого… В общем, звёзды (единственные виноватые во всей ситуации) все эти дни никак не могли сойтись. Но сегодня воодушевлённый или же напуганный тем, что он может умереть в любой момент от загадочного убийцы или от рассерженного Гон Пина и так и не обрести своё счастье, господин Фэн убедил себя идти до конца.

Чиновник позвал к себе слугу и спросил, не легла ли ещё его жена спать.

— Госпожа Фэн сейчас принимает ванну.

— «Вот оно! Это знак!»

— Свободен.

— Слушаюсь, господин.

— «Я присоединюсь к ней, — думал господин Фэн, направляясь в дальнюю часть дома, где находилась большая ванна и где нежилась в тёплой воде его супруга, — так даже лучше», — воображение рисовало мужчине заманчивые картины.

Чу-Чу встретила хозяина дома испуганным взглядом и словами «Господин, госпожа моется, она просила не беспокоить», произнесёнными так громко, как женщина могла.

В помещении витает приятный сладковатый запах ароматных масел. По периметру горят свечи. В большой ванной, напоминающей по размеру бассейн, вода тёплая, даже немного горячая. Пышная пена не даёт теплу уйти. Сяо Ми блаженно запрокидывает голову назад и потягивается. Гладкое и посвежевшее после умывания лицо сияет. Шёлковые смоляные волосы собраны и заколоты, чтобы пена не попала на них, однако некоторые прядки всё равно выбиваются из причёски и падают на влажные плечи, тяжелея от воды. Пена, осевшая на рёбрах, не скрывает нежной белой груди.

Шень бултыхает ногами, вытягивая их во всю длину. Вода кажется мягкой. От жара на лице выступают маленькие капельки пота. Сяо Ми разводит пену перед собой, зачерпывает воду и умывается.

Крики за дверью заставляют девушку замереть.

— «Он зайдёт?»

Разборки мужчины и женщины приглушённые, но различить, о чём они спорят, несложно.

— Я что, в своём доме не могу свободно передвигаться?! Ты кто такая, чтобы мне приказы отдавать?!

— Но госпожа просила!…

— А ну, отойди, тварь!…

Сяо Ми слышит тяжёлые шаги и отмирает. Заколки летят куда-то в угол. Девушка распускает волосы и прижимает к груди. Те намокают и прилипают к коже. Шень опускается так, чтобы вода доходила до нижней губы.

Дверь медленно открывается. Чу-Чу загораживает собой хозяина дома и кидает на госпожу взволнованный взгляд. Сяо Ми быстро собирает перед собой столько пены, сколько возможно, и кивает женщине.

Служанка не успевает даже отойти, как господин Фэн нетерпеливо отталкивает ту и выгоняет за дверь, понося «дрянную старуху» за излишнюю дерзость.

— Дорогая жена, позволь присоединиться, — наполовину спрашивает, наполовину ставит перед фактом мужчина, развязывая вычурный банный халат. — Я-я, — тянет он, по ступенькам спускаясь в ванну, — сегодня так набегался. Даже не представляешь, как я устал, запыхался…

Сяо Ми старательно выдавливает на лице впечатление и смущение. Наконец, всё тело господина Фэна до пояса оказывается скрыто водой и пеной, и девушка облегчённо выдыхает.

Господин Фэн закрывает глаза и на время замолкает. Сяо Ми напряжённо вглядывается в его лицо, пытаясь понять, что ей делать дальше. Чужая нога под водой касается её стопы, и она прижимает к себе колени так сильно, как это возможно.

— Госпожа Фэн, думаю, эта ванна — прекрасное место для нашей первой ночи, — мужчина задумывается, — настоящей, — подмигивая, добавляет он.

— Правда, господин? Я так не думаю.

— Почему же?

— Ты ведь сам сказал, что очень устал… Я ни в коем случае не отказываюсь! Просто предлагаю для начала отужинать, а затем перебраться в твои покои. Тем более, — томно говорит девушка, — ты же понимаешь, мне нужно время подготовиться…

Господин Фэн, не успев расстроиться от слов жены, активно кивает — идея супруги кажется ему даже более заманчивой и удачной, чем собственная.

— Тогда, мой муж, поступим так: ты помоешься и прикажешь накрыть на стол, а я подойду чуть-чуть позже, — Сяо Ми игриво подмигивает и улыбается.

Мужчина, продолжая неистово кивать словам жены, наспех обмывается и, как большая неуклюжая жаба, выпрыгивает из ванны.

— Фух… Чу-Чу! — кричит Шень, после того как остаётся одна в ванной комнате.

— Да?

— Ты всё слышала?

— Да.

— Хорошо, — Сяо Ми подтягивается на руках и наваливается на бортик, — подай мне, пожалуйста, полотенце, и можешь идти.

— Дорогая жена, можем ли мы, наконец, пойти в комнату?

— Дорогой муж, не ёрзай, пожалуйста, ещё чай.

— Дорогая жена, я не хочу чай.

— Дорогой муж, это для бодрости, о тебе ведь беспокоюсь.

— Дорогая жена, ты во мне сомневаешься?

— В тебе — нисколько, а вот в том, что ты после такого количество еды как обычно не заснёшь сном поваленного медведя, я сомневаюсь.

— …

— …

— Ну, ладно, уговорила.

— Голова кружится…

— Всё хорошо, дорогой, всё хорошо…

Перед глазами господина Фэна неясные цветные пятна, вытекающие из пустоты и друг из друга, сменяющиеся новыми оттенками. Постель кажется ему ватой, в которую он проваливается целую вечность. Он не видит стен, потому что эти странные цветные пятна закрывают ему обзор, но у него ощущение, что комната шатается, вертится, то странным образом сужается, то расширяется. Перед ним лицо Сяо Ми — прекрасной, чудесной Сяо Ми…

— Сяо Ми… Ах!…

… которая сидит на его бёдрах в одежде, воротник платья которой оттянут вниз, отчего бесконечно длинная шея кажется ещё длиннее, хотя, казалось бы, куда уж. Шень покачивается, сосредоточенная и внимательная, но в то же время какая-то отстранённая, будто пытается не обращать внимания на процесс, будто хочет находиться где-нибудь подальше от этого места и от господина Фэна. Но у мужчины слишком замутнено сознание, чтобы присматриваться к таким мелким деталям. Ему очень хорошо, так, как, кажется, ещё не было. Неожиданно всплывающая мысль о чае ускользает почти мгновенно, не понимая, зачем вообще возникала.

Туман перед глазами уже не позволяет различать даже ближайшие предметы.

— Сяо Ми… Х-х-ха-ах-х!… Жена… — хрипит господин Фэн и вытягивает губы, — сю-сюда, сюда…

Шень, наконец, обращает внимание на мужа и хмурится. Господин Фэн видит лицо Сяо Ми в миллиметрах от себя. Оно обрамлено цветными пятнами и разводами. Господину Фэну мерещится усталость и раздражение в глазах жены, но та улыбается, пусть и странно натянуто, а значит, всё в порядке. Девушка поджимает губы, собирая храбрость в кулак, и аккуратно целует мужа. Ощущения смешиваются, и господин Фэн уже мало что понимает. Странное чувство невозможности разобрать звуки, вкус, запахи. Всё это смешивается в какую-то непонятную кашу, которая вместе с порядком надоевшими цветными пятнами, вызывает накатывающую волнами слабую тошноту.

Господин Фэн делает рывок, чтобы углубить поцелуй, но его голова раз за разом только бьётся о подушку, потому что шея ослабла и не способна держать её на весу.

Очередная судорога удовольствия проходится по телу. Чиновник чувствует, как со лба его льётся пот; ему даже кажется, что он слышит звук падающей воды у ушей. Потом наступает холод. Пятна перестают раздражать глаза. Они двоятся, троятся и потухают. Перед тем, как провалиться в глубокий сон, господин Фэн слышит шум платья жены, которая ложится рядом с ним.