Ощутила к нему презрение, хотя и не должна бы. Единственное, что мне нужно сделать, это подумать о своей работе, и на этом всё. Постараться выполнить её лучше, хотя если мужчина, был действительно настолько развратен, как описала клиентка, выиграть не составит труда.

Но тогда почему Себастьяно передал это дело мне?

Если это был способ отомстить, под ним наверняка что-то скрывалось.

Я сосредоточилась на ситуации, пытаясь понять, как действовать дальше.

— Вы сказали, что он уволился и последовал за вами сюда, верно? Также вы сказали, что в Болонье он работал в одном из салонов вашего отца. — Она кивнула. — Хорошо. А здесь, в Парме, где он работает?

— Он открыл свой собственный салон, используя знания, полученные у моего отца за годы работы на него. Отец ставил его работать рядом с лучшими сотрудниками, отправлял на курсы, оплачивал его профессиональный рост тысячами евро, проявлял заботу. Как и я, папа верил, что однажды он станет его зятем. Но он просто пользовался нами, ничего более. Он воспользовался нашим именем и нами, как всегда поступал со всеми остальными, только для своей личной выгоды. Это заставило нас почувствовать себя использованными.

При этом слове лёгкая дрожь пробежала по моей спине, но я постаралась не обращать внимания.

Или, возможно, не хотела этого делать.

— А какого типа салон он открыл? — спросила я, с этого момента, желая узнать больше подробностей.

— Ну как, какого типа салон? Мой отец, Луиджи Кампанини, является владельцем сети салонов красоты. Вы никогда не слышали о нём, адвокат?

Я почувствовала, что начинаю задыхаться, от ощущения внезапной тошноты перекрыло горло.

— Так он открыл…

— Парикмахерскую, понятно? — воскликнула она раздражённо.

Дрожащими руками я взяла файл и лихорадочно пролистала.

Нашла имя владельца «Порше», и ощутила, как затуманились глаза — Мануэль Росси.

Кошмар. Вот что это!

Я спешно пробежалась взглядом по документам в поиске других данных, и когда прочитала имя оппонента, внезапно застыла. В ужасе обнаружила подтверждение тому, что искала — имя отца, прямо под фотографией улыбающейся девочки с чёрными волосами, большими карими глазами и ярко выраженной нижней губой. Похожая на него…

Обнаружила имя мужчины, который доводил до исступления женщину напротив меня. Его звали Филиппо Альфиери.

— Бля, я в дерьме!

Я опираюсь бедром о столик у зеркала, и тихо разговариваю с Мануэлем, который сидит передо мной, его плечи покрыты накидкой.

— Ты действительно уверен, что вчера встретился именно с ним? — с сомнением спрашивает мой друг.

— Конечно, уверен. Я не забываю мудаков! — Сжимаю в руках стальные ножницы с расчёской и задумчиво верчу их между пальцами. — Из всех мужчин в мире Сара должна была встретиться непременно с ним? Именно с адвокатом Кристины?

— Возможно, он тебя не узнал.

— Ах! — взорвался я, выпрямился и встал позади Мануэля, чтобы завершить стрижку. — Поверь, он меня узнал, я заметил его говнистый взгляд. После ссоры в субботу утром в участке, когда эта ненормальная женщина уничтожила твой «Порше»… не думаю, что господин Ринальди меня забудет.

Вспоминаю, как мы друг с другом разговаривали и его вид, полный высокомерия и снобизма. Он вывел меня, но, к счастью, мой адвокат помог взять себя в руки. Когда он ушёл, то оставил свою визитную карточку, и я почувствовал, что умираю: адвокат Себастьяно Ринальди, один из партнёров в фирме Сары.

Большая шишка!

А когда той чёртовой ночью, после «сцены» в доме Кристины, я встретил на балконе Сару, и она рассказала, что встречалась с коллегой, одним из совета директоров, ну, это стало последней каплей. Я очень плохо повёл себя с ней.

На губах появляется горькая улыбка при мысли о том дне и о том, как я на неё сорвался.

Голос Мануэля резко возвращает меня в настоящее.

— А что он может сделать, как ты думаешь? — спрашивает он взволнованно.

— Без понятия, — качаю головой и снова начинаю стричь, по памяти двигая пальцами сквозь густые тёмные волосы Мануэля, которые мне хорошо знакомы. — Я только знаю, что Сара не позвонила мне во время обеда. Когда я попытался с ней связаться, то обнаружил, что её телефон выключен.

— Дерьмо.

— Да, приятель! — Я морщусь и стараюсь всё равно оставаться оптимистом, но на самом деле это сложная задача, потому что Сара даже не ответила на мои сообщения, и это начинает серьёзно беспокоить. — Если она всё узнает, Мануэль…

— Да, произойдёт бедлам, я знаю… Но ты должен понимать, как высока вероятность, что адвокат Кристины расскажет Саре.

Пока Мануэль читает смс, я делаю паузу в стрижке, и пользуюсь возможностью, чтобы проконтролировать сотрудников вокруг меня. Отлично: всё идёт идеально.

— Ох, чёрт! — голос Мануэля напоминает мне о нём.

— Что происходит?

Он разворачивается на стуле и с беспокойством смотрит на меня, размахивая перед собой телефоном.

— Это от Сары.

— Сара?

Холодная дрожь пробегает по моей спине. Я точно знаю, что Сара никогда ему не звонила, и никогда не писала сообщений. Всё всегда передавалось через Виолу.

— И что? — спрашиваю я, дёргаясь.

— Она написала, что хочет встретиться со своим таинственным любовником в клубе сегодня вечером. В тёмной комнате. Попросила впустить её в любом случае, даже если приедет без Виолы.

Эта просьба — удар в грудь. Всего того, что я старался ей показать в выходные, оказалось недостаточно…

Наверное, сейчас она всё знает о моём прошлом, знает все ошибки, которые я совершил… и ищет убежища в «нём», не желая сначала поговорить со мной.

Итак, я ничего не значу!

Я даже не достоин шанса дать объяснения, рассказать свою версию истории!

Так что, всё кончено…

В ярости я смотрю на Мануэля.

— Этого я не ожидал, твою мать!

— Я тоже. Прости, друг.

Сидя на бархатном стуле перед дверью одного из самых почётных партнёров «Юридической фирмы Магри — Ринальди — Рицци», в которой имела честь, или позор работать, я пыталась держать под контролем ноги, но они продолжали бесконтрольно дрожать.

Опустила взгляд на толстую папку с документами, которую держала на коленях, и сжала её изо всех сил. Внутри лежала вся документация проклятого спора Кампанини против Альфиери.

После того, как отклонила свою кандидатуру для потенциального и упущенного клиента, мотивируя жест очевидным и тривиальным конфликтом интересов, так как другая сторона являлась моим соседом и другом, я нашла время подумать, о том, как поступить. Также, чтобы узнать побольше, я открывала эту толстую папку, но снова закрывала.

Несколько раз.

С тех пор как узнала эту новость, моё сердце пожирала боль, разрушая меня, и я не была уверена, что хотела бы узнать больше обо всей этой ужасной драме.

Я знала достаточно: у Филиппо была дочь. И он никогда не рассказывал мне о ней, никогда не приводил её в свой дом (в этом я была уверена), Але сказал бы мне. И у него имелась бывшая, с кем продолжал встречаться — согласно тому, что рассказала Кристина Кампанини — и с кем у него, вероятно, до недавнего времени был секс. Учитывая, что Кристина о нём рассказала, Филиппо занимался сексом и с другими.

И он знаком с Мануэлем.

Вот объяснение, почему Филиппо вошёл в тёмную комнату; с самого начала он прекрасно знал, что там я.

Но причина?

Что это было, забавой?

Приятным времяпровождением?

Он говорил и другим женщинам всё то дерьмо, которое шептал мне?

Я прикусила губу со всей силы, причиняя себе боль. Но я должна разбить тот большой узел, что поднимался в горле, и должна остановить те слёзы, которые угрожали вырваться и захлестнуть меня, как затопляющая река.

Они были друзьями, он и Мануэль. Давно. В течение многих лет.