То, что она беременна не от него, он понимает молниеносно. Боль внутри еще глубже пронзает, и он теряет связь с внешним миром. Есть только ее глаза и его любовь.

Вика вытирает слезы, немного успокаиваясь, и поворачивается к Миранчуку.

— Я узнала два дня назад, сделала тест. Не поверила сначала, но симптомы заставили принять. Антош, ты, наверное, ненавидишь меня теперь. Я заслужила, правда. Прости меня, пожалуйста. Я пойму, если ты сейчас уйдешь и больше никогда не вернешься. Я заслужила.

Парень находит ее ладошку и, стискивая своей, подносит ее к губам, невесомо целуя. Он не знает, что сказать. Ему нужно подумать, просто подумать и решить, что для него важнее.

— Прости меня, — шепчет Вика и, коснувшись щеки Антона губами, покидает его автомобиль, через мгновенье скрываясь за дверью подъезда.

***

Антон не помнит, как оказывается дома. Он скидывает очередные кроссовки и бросая их вместе с курткой куда-то в угол проходит вглубь квартиры, на кухню, где залпом осушает стакан ледяной воды из-под крана, потом еще один, и еще, стараясь потушить пожар, разгоревшийся внутри.

Лёша молча смотрит на него, ожидая рассказа, но брат молчит, только стискивает от бессилия кулаки и сжимает зубы, что-то шепча. Допивает воду, неаккуратно ставя стакан на край стола, и он тут же разбивается вдребезги об пол, осыпая его осколками.

— Тох, что случилось? — Лёша не может видеть брата в таком состоянии, не хочет лезть в душу, но и не может молчать, ведь только узнав, что происходит с Антоном, он постарается помочь.

— Давай завтра, Лёх, — отвечает Антон и его донельзя охрипший голос только сильнее заставляет старшего взволноваться. — Мне нужно подумать.

Лёша кивает и больше не лезет с расспросами, провожая спину брата, скрывшуюся за дверью его комнаты.

Утром Антон вообще молчит, постоянно пребывая в раздумьях, гоняя по кругу мысли о том, что делать. Он вообще не осуждает Вику, не имеет попросту на это права. Ведь только от одной мысли о том, что чувствовала она, когда узнала о ребенке и что чувствует сейчас, становилось дурно.

Миранчук не спал всю ночь, ворочаясь на кровати. Время о времени он вставал, подходил к окну, смотря на темное небо, затянутое тучами, и ложился обратно, не смыкая глаз ни на миг.

Утром, как ни странно, он не заметил существенных изменений на лице, не было даже кругов под глазами от недосыпа.

Запихивая в рот овсянку, так заботливо приготовленную братом, Антон продолжает пребывать в своих мыслях и приходит в себя, только когда Лёша начинает щелкать пальцами у него перед лицом, стараясь привлечь внимание.

— Тох, что все-таки случилось?

Миранчук вздрагивает и понимает, что чтобы хоть немного облегчить свою душу, ему необходимо поделиться с братом, который всегда помет и найдет правильные слова.

Лёша смотрел на него выжидающе, медленно вылавливая из каши кусочки фруктов, а Антон собирался с мыслями.

— Вика беременна, — слишком тихо, словно боясь, что услышит кто-то посторонний, совершенно забывая, что в квартире только они с Лёшей.

Лёша давится чаем, который стекает по его подбородку и капает на стол. Не знает, как реагировать и что говорить. Просто молчит и пялится прямо перед собой.

— Судя по твоей реакции не от тебя, — Лёшу нужно убедиться, чтобы сильнее понять масштаб трагедии. Антон кивает, и брату становится как-то гадко, слишком гадко. Он тоже не может винить Вику, ведь от того, что с ней случилось, она была не застрахована, да и никто не застрахован. Он не знает, что сейчас с девушкой, но почему-то уверен, что ей нисколько не лучше, чем Антону. — Я не знаю, что посоветовать. Тут только тебе решения принимать.

***

Время тянулось мучительно медленно, а Вика, словно, сходила с ума. Она ходила в университет, занималась, даже продолжая делать успехи на зависть некоторых однокурсников, только внутри, будто бы, постепенно угасала.

Девушка во всем слушала Стаса, который, кажется, за одну ночь умудрился перелопать весь Интернет на предмет литературы и советов для беременных на ранних сроках, и теперь уделял сестре все свободное время, пичкая ее советами и заботой.

Вика была ему безумно благодарно, но продолжала тихо упиваться своей грустью по Антону, который за последние несколько дней ни разу не объявился. Правда, он пару раз писал ей сообщения, интересуясь, как у нее дела и самочувствие. Она отвечала, и на этом переписка заканчивалась. Лучше бы, наверное, он все же вообще молчал.

Антон несколько дней, казалось, вообще просто существовал. Он метался со стороны в сторону, от одного вывода к другому, желая принять правильное решение. Он скучал по девушке чертовски сильно, но еще к этому добавилось еще более усиленное беспокойство из-за ее положения.

Парень никак не мог понять для себя, что для него важнее. Даже разговоры с Лёшей не помогали, отчего парень готов был взвыть от безысходности.

В один из дней, когда улицы уже во всю украшали гирляндами к Новому Году, Антон, кажется, придумал, кто может ему помочь. Договорившись с мамой о встрече, Миранчук спешил в ее любимое кафе, где делали потрясающе вкусные горячий шоколад и пирожные с фруктовым джемом.

— Привет, мамуль, — Антон целует маму в щеку, опускаясь на стул напротив, и сразу же подзывая официанта, чтобы сделать заказ.

— Привет, сынок. Как дела? У тебя что-то случилось? — Елена Юрьевна внимательно смотрела на парня, стараясь все понять по его глазам, но Антон тщательно прятал взгляд.

— Случилось, мам. Я не знаю, как сказать, — мямлил парень, а женщине даже стало еще интереснее услышать причину. Она была уверена, что у сына появилась девушка, которая явно для него безумно важна. Лёша, когда рассказывал о Соне, вёл себя примерно также.

— Скажи как есть, я всегда пойму.

Антон глубоко вздохнул и рассказал все, действительно, как есть, начиная с первой встречи с Викой и заканчивая ее рассказом о беременности.

Елена Юрьевна в некоторых местах от эмоций закрывала рот рукой, чтобы не вскрикнуть, ведь Антон решил не утаивать ничего, ведь тогда мама точно не сможет ничего посоветовать, если он чего-то не расскажет.

Под конец рассказа парень заметил, что ему стало значительно легче, словно груз с плеч упал, тянувший его в пропасть.

— Антош, ты любишь Вику?

— Очень люблю, — уверенно ответил парень, допивая остатки горячего шоколада.

— Знаешь, сынок, людям всегда нужно давать второй шанс, чтобы потом не раскаиваться за совершенные ошибки. Девочка не виновата, что так получилось, она очень здорово держится, особенно, если решила оставить этого ребенка и рассказать все тебе. Я уверена, что она также любит тебя, как и ты ее. Подумай, готов ли ты навсегда лишиться шанса на счастье, если сейчас порвешь с ней раз и навсегда? Готов ли ты пожертвовать своей любовью только из-за того, что Вика оказалась заложницей таких обстоятельств? Я понимаю, что тебе неприятно, можешь не пытаться это скрыть, но если тебе нужен мой совет, то я тебе скажу только одно — если ты чувствуешь, что она — твоя судьба, беги сейчас же к ней, и будьте счастливы, не смотря ни на что и ни на кого.

Миранчук несколько мгновений что-то обдумывает, а затем резко подскакивает на ноги и, целуя маму в щеку, хватает куртку.

— Спасибо, мамуль, большое спасибо! — почти кричит парень, выкладывая на столик пару купюр, не позволив женщине оплатить счет за него, и выбегает из кафе, твердо зная, что ему делать дальше.

***

Выходной в университете был как нельзя кстати, и Вика решила посвятить освободившееся время некой уборке квартиры. Конечно, по настоянию Стаса она не напрягалась, плавно передвигаясь из комнаты в комнату.

Когда раздался звонок в дверь, девушка даже вздрогнула, гадая, кто же мог прийти в гости среди белого дня. Посмотрев в глазок, Новикова не поверила своим глазам. На лестничной клетке стоял Антон с огромной мягкой игрушкой в руках, похожей на ту, которую он подарил девушке на выписку, и объемным пакетом.