— C’est vrai{?}[«Се вре?» — «Точно?» на французском]?

— Угу. Спи. — Он сунул руку под одеяло, притягивая Эрика к себе. Прижался к горячей спине, уткнулся носом в шею.

От Эрика привычно пахло диоровским «Суважем», с которым смешался ванильный аромат мыла. Благородно и сладко.

Нил не удержался, чмокнул в загривок. Легонько пробежался пальцами по животу — вниз от солнечного сплетения и обратно. Повторил ласку, задевая ногтями горошины сосков.

— Так я вряд ли засну, — пожаловался Эрик. Уже на английском.

— А так? — Рука Нила переместилась к нему на пах, сгребла в ладонь мягкую податливую плоть.

— Обнадёживающе.

— А сейчас? — Нил провёл кончиком языка по впадинке на шее. Сжал пальцы сильнее, лаская.

— Тепло, — Эрик придвинулся плотнее, заёрзал.

Собственный член отозвался мгновенно. Приподнялся, тяжелея.

— А если вот так? — Нил потёрся им между ягодиц, чувствуя, как у Эрика тоже встаёт.

— Ты почти у цели.

— Хочешь сам?

— Что сам?..

— Быть сверху.

Эрик перестал двигаться. Кажется, даже дышать.

— Я?.. тебя?..

— Ты раньше не?.. — догадался Нил. Продолжая целовать, спустился на ключицу. — Можем попробовать. Если хочешь, конечно.

— Прямо сейчас? — в тоне не слышалось энтузиазма.

— Или потом. — Нил приподнялся, стаскивая с них одеяло и отбрасывая в сторону. — Сейчас мы можем… Вот так, например.

Он привстал на колени, мягко развернул Эрика на спину. Обхватил его член рукой у основания. Наклонился, ложась рядом на бок.

— Моя бывшая говорила: если хочешь заняться сексом с утра, но лень чистить зубы, просто сделай мне куни. — Он аккуратно дотронулся губами до набухшей розовой головки. Провёл по ней языком, посасывая и давая привыкнуть. — По-моему, с тобой это тоже прокатит. — Подмигнул: — Месье Огромный снова рад меня видеть.

Эрик привстал, опираясь на согнутые локти.

— У тебя были девушки?

— У тебя — нет?

Эрик помотал головой.

— Никогда? — зачем-то уточнил Нил.

— В седьмом классе я целовался с одной. Так… Ничего серьёзного.

— А я однажды чуть не женился. На девушке, — улыбнулся он. Выпрямился, продолжая ласкать член Эрика рукой. — Давно. Первая любовь, все дела.

— А когда ты понял, что тебе нравятся парни?

— Тогда же, когда начали нравиться девушки. Шальной был, хотелось экспериментов. Старался ни в чём себе не отказывать. В старшей школе особенно, — Нил рассмеялся, вспоминая похождения. — И потом здесь, в Канаде, когда поступил в университет и переехал. На слабо мог трахнуть даже старушку.

— Удобно. Когда со всеми… — Эрик перевернулся. Положил голову ему на бедро. Коснулся члена. Несмело, потом крепче обхватил его, задвигал кулаком.

Нил прерывисто выдохнул, чувствуя, как приятно тянет в паху. Эрекция возвращалась.

— А ты всё ещё… ну… — Эрик замялся. Уставился на член в руке. — Экспериментируешь?

— Со старушками?

— Вообще.

— Не особо. Последний опыт отбил желание.

— С девушкой?

— Хуже. Мы вместе работаем. — Он помолчал, размышляя, что ещё мог бы рассказать, не подвергая секретную операцию опасности. — По сути я здесь из-за неё. — Заметив, как изменился в лице Эрик, поспешил успокоить: — Между нами давно ничего нет. Да и не было. Серьёзного, в смысле.

— Жалеешь, что вы?..

— Расстались?

— Переспали.

— Теперь — да. Но это уже не важно.

Улыбнулся. Точно неважно в данный момент, когда такая прелесть колдует над его стояком. Он даже не помнил, чтобы кто-нибудь так смотрел на него, как сейчас Эрик.

Нил закусил от удовольствия губу. Глазами показал на зажатый в пальцах Эрика член.

— Устроишь мне праздник?

Эрик закивал, наклоняясь ближе. Облизал головку, провёл языком по краям, дразня. Прошёлся по всей длине, скользя вверх-вниз и помогая себе рукой. Задержался ртом в самом низу, накрывая член указательным пальцем. Переключился на мошонку, старательно вылизывая каждую морщинку.

Нил со стоном опустил руку на вихрастый огненный затылок. Потянул за густые, непослушные волосы — совсем не такие, как их хозяин, — вынуждая остановиться. Приподнял за подбородок, встречаясь с Эриком взглядом.

— Что же ты со мной делаешь, чертёнок?

Эрик улыбнулся в ответ: преданно, благодарно, как будто ему только что признались в любви. Взял за пальцы, положил их себе на язык, посасывая. Облизал средний, небольно прикусывая. Пошло, но дьявольски соблазнительно.

— Я смотрю, месье Огромный только прикидывается скромным мальчиком, а сам знает толк в извращениях.

— Не понимаю, о чём ты.

— Сейчас покажу.

Нил схватил Эрика за плечи, рывком опустил на спину, вжимая лопатками в подушку. Перевернулся, оказываясь над ним на четвереньках — так, чтобы получилось просунуть в горло член и достать до его.

***

Воздуха не хватало. Нил входил толчками, одновременно проталкиваясь в горло и насаживаясь ртом на член Эрика. Зажав его голову икрами, постепенно убыстрялся.

Эрик пытался контролировать движения, удерживая за бёдра — чтобы попадать в ритм и случайно не поранить нежную кожу зубами. Потом, когда собственный член начал заныривать в горло Нила слишком глубоко, больше не смог. Расслабился, закрыл глаза. Опустил руки, максимально широко раскрыв рот.

Мозг поплыл от удовольствия, в паху вибрировало, но кончить не получалось. Казалось, вот-вот, прямо сейчас взорвётся, но в следующую секунду срывалось. Тлело, разгораясь снова. Нарастало и опять пропадало.

— Вста… тавь в ме… ня па… палец, — выдохнул сверху Нил.

От его голоса, сиплого, уверенного, по телу словно пропустили электрический заряд. Эрик не успел задуматься, не успел выполнить просьбу. Ничего не успел — ноги развели шире, потянули за ягодицы в стороны. Обожгли дыханием. А потом…

Таким горячим, влажным, приятным мог быть только язык. Анус запульсировал. Сильнее — когда в него вонзился палец. Толкнулся глубже — первые сантиметры на пределе, дальше — плавно и легко. Член снова оказался во рту Нила, и по мышцам пошла дрожь.

Эрик дёрнулся, застонал. Вцепился пальцами в простынь, выплёскивая удовольствие. Слишком много удовольствия.

Ещё через мгновение, когда всё закончилось, Нил почему-то слез. Встал, прошлёпал в ванную босыми ногами.

Эрик с недоумением приподнялся, наблюдая, как он возвращается оттуда с прижатым к паху полотенцем. Раскрасневшийся, злой.

— Что-то случилось?

— Стучат.

Действительно, стук повторился — громкий, настойчивый.

— Я сейчас.

Когда Нил исчез в прихожей, Эрик сел. Подтянул к груди согнутые колени. Потом на всякий случай залез под одеяло, продолжая вслушиваться.

— Просьба «Не беспокоить» ни о ч…

— И тебе доброе утро, Солберг. — В красивом бархатном мужском голосе отчётливо сквозили язвительные нотки.

— Føkk deg{?}[«Фокх дай» — норвежское ругательство, равносильное по значению английскому «fuck you»], Невилл, — в тоне Нила плескалось обречённое раздражение. Так встречают неизбежное. — Дай мне пятнадцать минут.

— Обойдёшься. У тебя ровно десять. Встретимся внизу.

***

Секунд пять они выразительно смотрели друг на друга. Нил боролся с искушением послать Невилла, вернуться в постель и как минимум закончить начатое. Потом — выспаться. Принять душ, спокойно позавтракать, без спешки проводить Эрика…

Он бы обязательно так и сделал, но Невилл стоял напротив него и был похож на брошенного пса. Бледный, помятый, несчастный. С красными уставшими глазами, в которых помимо тревоги застыла вселенская грусть.

Нил мысленно чертыхнулся.

— Возьми что-нибудь пожрать. И кофе. За углом есть кафешка.

Взгляд Невилла оттаял, стал добрее, но не счастливее.

— Что-нибудь это что?

— Всё равно. Пончики, печеньки… Лучше с мясом. Обязательно кофе. Крепкий. Очень. И, — Нил умоляюще посмотрел на него, — ради всего святого, Невилл. Иди медленно. Лучше ползи.

Когда он вернулся в комнату, Эрик сидел на кровати — в трусах и рубашке, явно наброшенной впопыхах и застёгнутой на одну пуговицу. Участливо спросил: