Я снова выругалась.

— За ними! — закричала я.

Зря я это сказала.

Мои големы поспешили за фейри во все стороны, разбежались, как стая птиц, потревоженная беспечным охотником.

Скуврель рассмеялся рядом со мной.

— Просто помолчи, — прошипела я.

Мне нужен был план, чтобы вернуть их. Мне нужна была помощь.

— Стойте! — закричала я. — Стойте!

Все, кто смог меня услышать, тут же застыли, их ноги вонзились в землю в лишайниках.

Я сглотнула. Это было начало.

— Рокки, — сказала я как можно спокойнее. — Ты можешь выбрать десятерых из тех, кто остановился, и разделить между ними поровну тех, кто остался?

Я соскользнула с его плеча, пока говорила.

— ДА.

— Прошу, сделай это, — выдохнула я.

Это была катастрофа. И виновата была я.

Скуврель соскользнул со спины Рокки, большой голем пошел выбирать лидеров. Я кусала губу, следя за ним. Я только что потеряла почти всю свою армию. И бой еще даже не начался. Нам нужно было вернуть их — и быстро!

— Ты обещала мне дать то, чего я хотел, — осторожно сказал Скуврель.

— Что? — рассеянно сказала я. Я смотрела на мертвых людей в долине. Кто-то должен был похоронить их. Наверное, я. Но после того, как мы соберем армию.

— Обещание. Ты сказала, что простишь меня за свою смерть, — напомнил он мне.

— О, — я посмотрела в его глаза, его голодные глаза. Он хотел этого так сильно, что я ощущала это.

Я пообещала ему это в обмен на открытие круга камней. И я была в долгу перед ним. Хоть я знала это, казалось неправильным прощать его, но я уже устала бороться с этим. Мне хватало тревог и без этого. И он не собирался убивать меня своими руками.

— Финмарк Торн, — выдохнула я едва слышно. — Я прощаю тебя за всю вину в моей смерти. Я прощаю тебя за твои предательские планы по завершению моей жизни.

Было глупо давать ему это. Глупо. Я покачала головой, все еще глядя на мертвых арбалетчиков. Они были мертвы. Я буду мертва. Все мы будем мертвы, и мои планы остановить это только оттягивали неминуемое.

Сильные пальцы сжали мой подбородок и заставили смотреть в его глаза. Я сморгнула слезы.

Выражение его лица почти разбило меня. Там была надежда. Была вера. И была благодарность, яркая, как солнце, пронзающая, как нож, доверяющая так, как ребенок, глядящий на родителя.

Я отшатнулась на шаг, но он при этом шагнул вперед, его пальцы остались на моем подбородке, словно между нами была невидимая связь, которая тянула его за каждым моим движением.

— Эластра Ливото Хантер, — сказал он, это звучало как молитва. — Сделка была не честной. Я получил больше, чем дал.

Я пожала плечами.

— Ты дал мне любовь, не требуя ничего взамен.

Он выглядел виновато.

Я закатила глаза.

— Что теперь?

— Это был подарок, да, — сказал он, словно пытался вмешаться.

— Но?

— Но он шел с решимостью украсть твою симпатию, так что это отчасти сделка. Я украду твою верность, — теперь это звучало как клятва. — И я украду у тебя симпатию, опустошу запасы терпения и желания в твоем сердце. Когда я закончу воровать у тебя, твое сердце будет моим, и ты не будешь знать, где кончается твоя любовь и начинается моя. Так что не думай, что я просто даю тебе. Не в моей природе отдавать свободно. Я всегда даю одной рукой, пока другая ворует из твоего кармана.

Я закатила глаза.

— Ясное дело.

Несмотря на мою кривую улыбку, и хоть я качала головой, большая часть меня в тайне радовалась. Это была правда. И если так, он будет рядом долго, пытаясь украсть мое сердце. И я хотела провести больше времени с этим наглым фейри. Я хотела спасти мир. И помочь родителям. И разобраться с сестрой. И вернуть армию. Но помимо этого я хотела его общество, и его небольшая речь сделала меня внезапно счастливее.

Рокки шагнул к нам.

— КХМ,

— Ты назначил лидеров? — спросила я, не сводя взгляда со Скувреля.

— ДА.

— Тогда нужно разделиться и найти других големов. Каждый лидер и группа должны добавить големов, которых найдут к себе. Мы встретимся у деревни смертных со всеми големами, которых найдем.

И там можно будет планировать то, как мы прогоним фейри из деревни и отправим армии смертных к долинам у моря. Это было просто, нужно было лишь помнить план раньше, чем действовать. Да?

Я выдохнула, взяв себя в руки.

— ДА, — Рокки поднял руку, щелкнул каменными пальцами со стуком камней. Големы пошли в стороны.

Я выдохнула с облегчением.

Слишком рано.

Круг камней за мной издал звук рвущейся тряпки.

Я повернулась и увидела голову гончей, а потом ее тело поднялось из круга. На ее спине ехал Убийца родни с копьем в руке. Он прищурился при виде меня, отвел назад руку.

— Бегите! — закричала я, мои ноги двигались раньше, чем я развернулась.

Мы бежали по лесу, Дикая Охота выла вблизи за нами. Мое сердце хотело взорваться, пока я бежала, спотыкалась, бросалась в стороны. Через мгновения большая ладонь Рокки подхватила меня и забросила на его плечо. Я охнула.

За нами раздался еще вой, прозвучал рожок Дикой Охоты.

— Я говорил, что будет цена, — спокойно сказал Скуврель с другого плеча Рокки. Он снова вытащил книгу, взгляд был прикован к странице.

— Дикая Охота, — выдавила я, — прорвалась в мир смертных! Как такое возможно!

— ВОЗМОЖНО, — повторил Рокки.

— Я вижу, почему ты не веришь, когда я изливаю тебе сердце, — Скуврель был погружен в книгу, каменные фигуры вокруг нас бежали между деревьев, сбивая ветки и топча молодые деревца с каждым шагом каменных ног. Я пошатнулась, пригнувшись под веткой сосны. — Девушка в истории решила, что она влюблена. Она встретила смертного за ужином, а потом увидела, как он едет на красивой лошади, пока она гуляла, и теперь она не может ни есть, ни спать. И хотя вероятнее, что ее бессонница и нехватка аппетита — результаты яда, подсыпанного врагом в ее еду, она решила, что это любовь. Что любовь для вас, смертных? Бессонные ночи? Нежелание есть? Я дал тебе бессонницу и голод, Кошмарик.

— Думаю, эта книга — худшее, что случалось с тобой, — процедила я, уклоняясь от еще одной ветки. — Мы еще вместе, Рокки? Никого не потеряли? Не могу понять.

— НЕ МОГУ ЗНАТЬ.

— Я должен был взять книгу с драконами на обложке, — сказал Скуврель. Ветки не били по нему. Он пригибался, не глядя. — Там все было бы изложено понятнее, чем разбираться тут. Этот мистер Вингдэм увидел слишком много бледной кожи героини, и все возмущены. Он едва может думать, так это его восхитило.

— Идиот, — буркнула я.

— Хм. Признаю, Кошмарик, я мало времени уделил твоим лодыжкам. Может, когда мы останемся наедине, ты разрешишь мне полюбоваться ими. Если они сделают со мной половину того, что описано тут, это сделает меня твоей игрушкой.

— Внимательнее, игрушка. За нами гонится Убийца родни.

Я рискнула оглянуться. Между деревьев прыгали и неслись синеватые гончие. Они были за нами. Они догонят нас.

— Ты можешь бежать быстрее? — спросила я у Рокки.

— НЕТ.

— Героини много вздыхают, — сказал Скуврель. — Ты можешь попытаться вздыхать?

— Нет!

Мы неслись по лесу к западной части Скандтона. Так мы будем почти у дома Чантеров. Ноги големов были быстрыми. Но Дикая охота была быстрее.

— Нам придется вернуться в дом Убийцы родни, — рассеянно отметил Скуврель.

— Мы что-то упустили? — напряженно спросила я. Я могла поклясться, что на мою шею попала капля слюны. Она обжигала кожу.

— Это первая книга из трех! — голос Скувреля звенел недовольством. — Как мне узнать, что будет в третьей книге?

Я схватила его за воротник.

— Мы потеряли мою армию. За нами гонится Дикая охота. Днем. На них нет ограничений! И кому есть дело до третьей книги? Ты даже не читал вторую!

Он поднял вторую книгу. На обложке это была женщина в желтом пышном платье, она откинула голову, и мужчина без рубашки целовал ее шею.