— Отвратительно. — занимая место по праву руку, ответила волшебница. — Но ты ведь не за этим меня позвал. Хотел спросить как там Поттер со своим зельем? Превосходно. Я вылила его на пол и нагло солгала ему. Во всем солгала, понимаешь? Кто я после этого?
— Хочешь жить — умей вертеться, моя милая пустота. — по малфоевски ухмыльнувшись, он снова уставился на зимние пейзажи. Какое-то время они молча созерцали. Их опутало спокойствие и едва слышное завывание ветра.
Продолжая хранить тишину, он медленно развернулся к гриффиндорке и сократив расстояние до минимума, притянул ее к себе. Эти объятия не были похожи не на одни в ее жизни. В них не было того милого теплеца, согревающего душу. Тут была холодная уверенность и самообладание, защита и умиротворенность.
— Я чувствую себя грязной, будто извалялась в черноте. — вжавшись в его плечо, прошептала юная волшебница.
— Без этого не получится. Но поверь мне, никто и ничто не сделает тебя плохой, если ты сама того не пожелаешь. В тебе есть огромная сила, и я про твою внутреннюю природную силу. Ты львица, а они борются до последнего. Такие как ты не сдаются.
Ухоженные руки бродили по ее телу, исследуя каждый доступный сантиметр. Отмечая каждую реакцию, любое изменение, они изучали ее. А она открывалась перед ним — бывшим обидчиком, слизеринским принцем, ненавистником грязнокровок, позволяла приручать себя, таяла под уверенными движениями.
— А как же моя грязная кровь. — из глаз хлынули слезы, оставляя мокрые следы на мантии блондина. — Это ведь неправильно.
— Ты слишком много думаешь. — немного отстранился парень. — Наслаждайся моментом, потом вместе решим все остальное.
— Спасибо.
Соприкосновения губ, переходящие в искусный поцелуй. Холодные руки под мантиями друг друга и мурашки по коже. Огонь и лед, и крупный снегопад. Магия.
Комментарий к Глава десятая | Правда или ложь
Новая глава для вас, с любовью. Всегда ваша #Angel
========== Глава одиннадцатая| Обливиэйт ==========
Пустынные, слабо освещенные факелами, коридоры один за другими проносились перед большими карими глазами юной волшебницы. Поворот, поворот, лестница, еще два поворота. Быстрей, быстрей. Влево, вправо, снова влево. Не останавливаясь, гриффиндорка пыталась быстро сообразить в каком направлении находятся слизеринские подземелья. Бывать часто ей там не приходилось, но это единственный выход. Больше ей негде искать защиты. Преследовавший ее волшебник не брезговал самыми различными знакомыми ему заклинаниями, совершенно не беспокоясь о том, что случится, если он попадет в семикурсницу. Эмоции пеленой накрывали чувства, лишали возможности здраво мыслить. Его черная школьная мантия развивалась в разные стороны, грозясь в любой момент. Значок отражающий принадлежность к одному из четырех факультетов Хогвартса был вырван в порыве ярости.
Спасаясь от своего преследователя, гриффиндорка узнавала в нем себя. В тот вечер. Такое же отсутствие контроля, слепая ярость. Сплошные эмоции, основная из которых — месть. Не имеет значения за что и как, лишь бы обидчику было как можно больнее.
Портреты с нескрываемым любопытством разглядывали учеников. Даже ставили ставки: уцелеет ли девчонка. Призраки, желающие продолжения спектакля, мешали волшебнице скрыться, постоянно крича о ее местоположении на всю школу. Для нее это все было похоже на жуткий кошмар из которого не получалось выбраться. Не получалось проснуться.
— Малфо-о-ой! — что было сил закричала Грейнджер, вытирая ладонью противную слезу, не сбавляя скорости. Если он не услышит ее, не придет на помощь, то это конец. Гриффиндорец, преследовавший ее, рано или поздно настигнет свою жертву. Она не сможет убегать вечно.
Продолжая без оглядки нестись вперед, семикурсница не заметила слизеринца, материализовавшегося перед ней, как по волшебству, и с полного хода чуть не снесла его. Однако, его реакция оказалась намного лучше. Малфой отодвинул ее за свою спину и приготовился отражать атаки, под сбивчивое дыхание за спиной. Кривая усмешка тронула его лицо — он собирается защищать отличницу Грейнджер от обезумившего паренька Уизли.
Преследователь быстро достиг пункта предполагаемой дуэли. Вывернув из-за угла, семикурсник на мгновение прекратил нескончаемые атаки, растерялся от возникшего слизеринца. Короткое заклинание и оружие со свистом приземлилось в руку аристократа. Не ожидая сопротивления, Рон ослабил внимание и это стоило ему палочки.
В волшебных дуэлях побеждает умнейший, а не сильнейший.
— Какого черта, Малфой? — собираясь закончить начатое, Уизли двинулся на блондина с кулаками. Видимо предыдущий опыт сражения его ничему не научил. — Оставь нас.
— Успокойся, Уизел. Контролируй себя, если ты конечно знаешь, что это такое. — спокойно ответил слизеринский принц. Малфою было до одурения чуждо такое проявление эмоций. Аристократ в открытую смеялся над гриффиндорцем. — И отстань от девушки, маньячина.
Издеваясь над соперником, блондин кинул палочку ему в ноги, как еду беспризорной собаке. Рыжий тут же схватил свое оружие и встал в стойку. Он постоянно бормотал себе под нос что-то несвязное, но на расстоянии не разобрать. Волшебница под надежной защитой немного успокоилась и с опаской выглядывала из-за крепкой спины сокурсника. Волшебной дуэли, кажется, не предвиделось.
— Уизел, ты вот чего добиться пытаешься? — закатив глаза, задал риторический вопрос Драко. Подобные выходки он считал неоправданной глупостью, а эту и вовсе театром абсурда.
— Отвали от моей девушки, хорек. — кипение оппонента было едва ли не осязаемо. Его прямо разрывало от злости. — Я видел вас на астрономической башне. И как тебе сосаться с грязнокровкой?
Кривая усмешка отразилась на беспристрастном лице волшебника.
— И это у меня спрашивает предатель крови? — из уст блондина вырвался сдавленный смешок, — Но если тебе так интересно, то понравилось. Грейнджер бесподобно целуется. Хотя, у тебя не хватит интеллекта, чтобы по-достоинству оценить это.
Судорожный девичий вздох за его спиной, эхом разнесся по холодным подземельям, а щеки мгновенно залила краска. Честно признаваясь самой себе, она была поражена, если не сказать обескуражена подобным признанием.
Кривая усмешка сменилась самодовольной ухмылкой. Краем глаза он заметил что под задравшимся рукавом свитера, у нее прятались мурашки. Он решил продолжать эту игру, принимающую забавные обороты. Со всей имевшейся у него наглостью, слизеринец притянул к себе гриффиндорку, покрепче обняв за талию.
— Завидно, Уизли?
— Пошел к черту. Миона, ну неужели тебе все это нравится? — по всей видимости решив сменить тактику, Рон обратился к Гермионе. Теперь он переминался с ноги на ногу, очень напоминая Гарри, почти неделю назад. Так же противно мялся, задумывая опоить лучшую подругу сывороткой правды против ее воли.
Огненная сущность расправила свои горящие крылья. Ожившие воспоминания заставили гриффиндорку вспыхнуть, но она сразу взяла эту эмоцию под контроль. Только рассудительность и спокойствие.
За это короткое время Малфой многому успел обучить ее, в частности самоконтролю. На встречах пожирателей ей открыли много нового о ее «друзьях», а собрания Ордена вводили в полный ступор, стали казаться глупой бессмысленностью. Рон и Гарри, вовсю строя из себя святых, были не лучше Пожирателей. Оказалось, что Орден вовсе не охранял ее родителей, поэтому Лорду не пришлось прилагать никаких усилий, чтобы их найти и беспрепятственно забрать. Но не в этом то была масштабность катастрофы. В придачу ко всему, недавно Рон напал на магглорожденного волшебника. Напал на того, кого они клялись защищать верой и правдой.
После этого, Гермиона не могла уснуть несколько ночей. Ее мир переворачивался, а ведь война еще даже не началась.
— Ответь мне на один вопрос, Рон. Как можно случайно напасть на волшебника? — неожиданно выдала гриффиндорка, выходя вперед, заставив всех обратить на нее внимание. Даже стены прислушались.
