– Тут есть какие-нибудь потайные люки или что-нибудь в этом роде?

– Нет, мэм. Ничего такого. Так его здесь нет?

В коридоре слышались голоса полицейских и медиков «скорой помощи», негромко позвякивало привезенное ими оборудование. Девушки все еще никак не могли заставить себя присоединиться к коллегам. Потрясенные, они с тяжелым чувством стояли посреди концертного зала, тщетно пытаясь понять, как же убийца сбежал из помещения, откуда не было выхода.

– Значит, он слушает музыку.

– Ничего я не слушаю. Просто музыка была включена, вот и все.

– Музыка? – пробормотал Лон Селитто, входя в спальню Линкольна Райма. – Какое совпадение!

– А он, оказывается, ценит джаз, – обратился Том к пузатому детективу. – Что меня весьма удивляет.

– Как я уже говорил, – раздраженно пояснил Линкольн Райм, – сейчас я работаю, а музыка звучит. И что ты имел в виду, сказав о совпадении?

– Нет, он не работает. – Юный помощник в желтовато-коричневых брюках, белой рубашке и однотонном фиолетовом галстуке кивнул на стоящий у кровати монитор с плоским экраном. – Смотреть целый час на одну и ту же страницу – это трудно назвать работой. Уж мне бы он не позволил так работать!

– Приказываю перевернуть страницу. – Узнав голос Райма, компьютер подчинился, и на экране появилась новая страница «Вестника криминалистики». – Не хочешь ли участвовать в викторине и угадать состав пяти экзотических ядов, недавно найденных в террористических лабораториях в Европе? – язвительно спросил он Тома. – Может, так мы заработаем большие деньги?

– Нет, у нас есть другие дела, – ответил помощник, намекая на различные процедуры, которые несколько раз в день приходилось проделывать таким парализованным больным, как Линкольн Райм.

– Этим мы займемся через несколько минут, – согласился криминалист, с наслаждением слушая сольную импровизацию.

– Нет, мы займемся этим сейчас. Надеюсь, вы извините нас, Лон.

– Конечно. – Растрепанный Селитто вышел в коридор, прикрыв за собой дверь.

Спальня Райма находилась на втором этаже его особняка, располагавшегося в Сентрал-Парк-Вест.

Пока Том искусно выполнял свои обязанности, Линкольн Райм, прислушиваясь к музыке, лениво размышлял над тем, что имел в виду Лон, когда говорил о совпадении.

Через пять минут Том впустил Селитто в спальню.

– Кофе?

– Да, немного. Приходится слишком рано начинать работу, да еще в субботу.

Помощник удалился.

– Ну, как я выгляжу, Линк? – спросил детектив.

В свои сорок с лишним лет он почему-то всегда ходил в мятой одежде. Вот и сейчас на нем был мятый серый костюм.

– Что, отправляешься на показ мод? – усмехнулся Райм.

Совпадение?

Мысли Райма вернулись к джазовой музыке. И как, черт побери, кому-то удается заставить трубу звучать столь вкрадчиво? Как вообще извлекают подобные звуки из металлического инструмента?

– Я сбросил шестнадцать фунтов, – продолжал детектив. – Рейчел посадила меня на диету. Хуже всего жирная пища. Если отказаться от жиров, можно сбросить очень много.

– По-моему, это давно известно, Лон. Так что…

– Странное дело. Полчаса назад в музыкальной школе, неподалеку отсюда, нашли труп. Расследование веду я, и мне нужна кое-какая помощь.

«Музыкальная школа. А я слушаю музыку. Вот какое неприятное совпадение».

Селитто бегло перечислил факты. Убита студентка, преступника почти удалось схватить, но он бежал через какой-то потайной люк, который никто не может найти.

Музыка поддается математическому описанию. Как ученый, Райм прекрасно понимал это. Она логична, прекрасно структурирована. Кроме того, думал он, музыка бесконечна. Можно создать бесчисленное множество мелодий. Писать музыку вам никогда не наскучит. Райм попытался представить, каково это – писать музыку. Сам он считал, что не обладает творческими способностями. В одиннадцать или двенадцать лет Райм брал уроки фортепьяно, но хотя страстно влюбился тогда в мисс Блейкли, эти занятия ничего ему не дали.

– Так ты со мной, Линк?

– Ты же сказал, что дело странное.

Постепенно завладевая вниманием Райма, Селитто привел новые детали.

– Из зала наверняка можно как-то выбраться. Но ни в самой школе, ни в нашей команде никто не понимает как.

– А место преступления?

– Все еще не тронуто. Нельзя ли поручить это Амелии?

Райм взглянул на часы:

– Она будет занята еще минут двадцать.

– Это не проблема. – Селитто похлопал себя по животу так, словно искал исчезнувшие фунты. – Я позвоню ей на пейджер.

– Только не отвлекай ее сейчас.

– Почему? Что она такое делает?

– Наверняка что-нибудь опасное, – рассеянно отозвался Райм, вновь сосредоточившись на сладком звуке трубы. – Что же еще?

Прижавшись лицом к стене дома, она вдыхала запах сырого кирпича.

Ладони ее вспотели, голова под копной огненно-рыжих волос отчаянно чесалась. Амелия не шевельнулась даже тогда, когда к ней тихо приблизился одетый в форму полицейский и тоже сразу уткнулся лицом в кирпичную стену.

– В общем, ситуация вот какая, – начал полицейский. По его словам, за углом дома находилась пустая автостоянка, посреди которой сейчас стояла угнанная машина. После длительной погони она попала в аварию.

– Машина на ходу? – спросила Амелия Сакс.

– Нет. Врезалась в мусорный ящик и разбилась. Три преступника – мы преследовали всех троих, но одного потом взяли. Второй сидит в машине с каким-то жутким охотничьим ружьем – ранил из него патрульного.

– Что за рана?

– Поверхностная.

– Он там?

– Нет, смог уйти.

– А третий преступник? – спросила она.

Полицейский вздохнул:

– Черт побери, он пробрался на первый этаж вот этого здания. – Он ткнул пальцем в стену дома, к которой они сейчас прижимались. – Преступник забаррикадировался и взял заложницу – беременную женщину.

Обдумывая информацию, Сакс переступила с ноги на ногу. «Черт, как больно! Проклятый артрит».

– А какое оружие у того, кто захватил заложницу, Уилкинс? – спросила она, прочитав имя своего собеседника у него на груди.

– Пистолет. Неизвестной системы.

– А где наши?

Молодой человек указал на двух полицейских, прятавшихся в задней части стоянки, за оградой.

– Еще двое перед зданием.

– Группу захвата вызывали?

– Не знаю. Когда мы начали стрелять, я потерял свой переговорник.

– Бронежилет есть?

– Нет. Я ведь не собирался вступать в перестрелку… Так что же нам делать?

– Проверяющий, говорит пятьдесят восемь восемьдесят пять, – переключив «Моторолу» на специальную частоту, сказала Амелия.

– Говорит капитан семьдесят четыре, – ответил мужской голос. – Продолжайте.

– Десять тринадцать на стоянке к востоку от шесть ноль пять Деланси. Нападение на офицера. Нужно подкрепление: машина «скорой помощи» и немедленно группа захвата. Двое преступников, оба вооружены. Один захватил заложника, так что нам еще необходим переговорщик.

– Вас понял, пятьдесят восемь восемьдесят пять. Выслать вертолет для наблюдения?

– Нет, семьдесят четвертый. У одного из преступников есть мощное ружье, и они оба горят желанием пострелять «синих»[2].

– Мы скоро пришлем подмогу. Вот только секретная служба перекрыла половину города – вице-президент едет из аэропорта Кеннеди. Это задержит нас. Пока действуйте по своему усмотрению. Конец связи.

– Вас поняла. Конец связи.

«Вице-президент только что лишился одного голоса избирателя, – подумала Амелия. – Моего».

Уилкинс покачал головой:

– Нам не удастся подвести переговорщика к зданию – снайпер ведь сидит в машине.

– Над этим я и работаю, – ответила Сакс. Подвинувшись к углу дома, она снова посмотрела на машину – дешевую модель, упирающуюся носом в мусорный бак. Сквозь распахнутые настежь двери Амелия увидела худого мужчину с ружьем.