– Мы всерьез опасаемся, что этот тип убьет кого-то еще. – Сакс заглянула в ясные голубые глаза девушки, и та опустила их. – Ну пожалуйста! Всего на несколько часов. Просмотрите вместе с нами все улики. Устроим мозговую атаку.

– Он не отпустит меня. Вы не знаете Дэвида.

– Зато хорошо знаю, что убийца не остановится.

Допив кофе, Кара рассеянно вертела в руках чашку.

– Использовать наши методы, чтобы убивать людей! – потрясенно прошептала она. Сакс промолчала, а девушка тяжело вздохнула. – Моя мать находится в доме престарелых. Периодически она попадает там в изолятор. Мистер Бальзак знает об этом, поэтому я скажу ему, что поехала к ней.

– Нам действительно нужна ваша помощь.

– Ладно, – согласилась Кара. – Неприятно использовать такой предлог… Надеюсь, Господь простит мне это.

Сакс вновь посмотрела на ее великолепные черные ногти.

– Кстати, где тот четвертак?

– Посмотрите под своей чашкой, – улыбнулась Кара.

– Не может быть! – Сакс подняла чашку. Под ней лежала монета. – Как же вы это сделали? – изумилась Амелия.

Кара загадочно улыбнулась:

– Давайте попробуем еще пару раз. – Она взяла монету. – Орел – платите вы, решка – я. Считаем по двум попыткам из трех. – Кара подбросила монету в воздух.

Сакс кивнула:

– Договорились.

Поймав монету, молодая женщина бросила взгляд на свою ладонь и посмотрела на собеседницу.

– Мы ведь договаривались по двум из трех, верно?

Сакс кивнула. Кара разжала пальцы. На ее ладони лежали две монетки по десять центов и один пятак, все «орлом» вверх. Никаких признаков четвертака.

– Думаю, это означает, что платите вы.

– Познакомься, Линкольн, это Кара.

Райм понимал, что девушку предупредили, и все же она заморгала от удивления и посмотрела на него характерным взглядом, хорошо знакомым ему. И этот взгляд сопровождала улыбка.

Этот взгляд означал: «Я не смотрю на ваше тело», а улыбка говорила: «Я не замечаю, что вы инвалид».

Теперь она будет нетерпеливо ждать возможности избавиться от его общества.

Похожая на фею молодая женщина прошла в гостиную – лабораторию Райма.

– Здравствуйте! Амелия попросила меня помочь с тем делом, которое вы расследуете. Рада познакомиться с вами. – Кара не отрывала глаз от его лица. По крайней мере, она не пытается пожать ему руку, чтобы потом не отпрянуть в ужасе.

«Ладно, Кара, не беспокойся. Поделись с калекой своими озарениями и выметайся отсюда к чертовой матери».

Райм фальшиво улыбнулся ей, точно так же как и она ему, и сказал, что тоже очень рад с ней познакомиться.

С профессиональной точки зрения это не было иронией; только Кару, единственную из фокусников, им удалось отловить. Никто из сотрудников других магазинов ничем не помог им, и все на момент убийства имели алиби.

Кару также представили Лону Селитто и Мэлу Куперу. Том кивнул и поступил как всегда, независимо от воли Райма, – предложил перекусить.

– Мы тут не в церкви и не занимаемся благотворительностью, – проворчал Райм.

Кара отказалась, но Том настаивал.

– Разве что кофе? – сказала она.

– Пойдет.

– Черный. С сахаром. Может, две ложки?

– Мы… – начал Райм.

– Для всех присутствующих, – объявил помощник. – Я приготовлю кофе и принесу булочки.

– Булочки? – переспросил Селитто.

– В свободное время ты можешь открыть ресторан, – недовольно пробормотал Райм. – И зарабатывать деньги.

– Откуда мне взять свободное время? – парировал элегантный блондин и отправился на кухню.

– Офицер Сакс сообщила нам, что у вас есть некая полезная информация, – обратился Райм к Каре.

– Думаю, да.

Еще один взгляд и еще одна улыбка. «Господи, да скажи же хоть что-нибудь! Спроси, как это случилось. Спроси, больно ли мне. Спроси, каково это – писать в трубочку».

– Послушайте, а если мы дадим ему прозвище? – Селитто похлопал по белой доске с записями. Пока личность убийцы не установлена, сыщики часто дают преступникам клички. – Как насчет Фокусника?

– Нет, это слишком слабо, – глядя на снимки жертвы, возразил Райм. – Может, Кудесник? – И сам удивился тому, что предложил такое вычурное имя.

– По-моему, годится.

Гораздо менее красивыми, чем у Тома, буквами детектив написал сверху: «Кудесник».

Кудесник…

– Давайте теперь посмотрим, удастся ли нам заставить его появиться на сцене, – сказал Райм.

– Расскажите об «Исчезнувшем человеке», – попросила Сакс.

Проведя рукой по своим коротко подстриженным волосам, Кара рассказала об иллюзионистском трюке, почти идентичном тому, что Кудесник проделал в музыкальной школе. Однако, обескуражив всех, она добавила, что такое умеют делать большинство иллюзионистов.

– Дайте нам хоть какое-то представление о том, как выполняют трюки. О методах. Чтобы мы знали, чего ожидать от Кудесника, если он захочет убить кого-нибудь еще.

– Вы хотите, чтобы я выдала вам секреты?

– Секреты?

– Ну да. – И Кара начала объяснять: – Видите ли, все трюки состоят из эффекта и метода. Эффект – то, что видит публика. Ну, вы знаете: девушка летает, монеты проваливаются сквозь прочную крышку стола. Метод – это совокупность приемов, позволяющих фокуснику это проделывать: девушка висит на тросах, монеты прячутся в ладонь и потом подменяются точно такими же, которые находятся под столом.

«Эффект и метод, – мысленно повторил Райм. – Похоже на то, чем занимаюсь я. Эффект – поимка преступника даже в тех случаях, когда это кажется невозможным. Метод – наука и логика, которые дают нам возможность сделать это».

– Секрет в том, что трюк проводится с помощью метода, – продолжала Кара. – Один секрет я уже выдала – объяснила сущность трюка «Исчезнувший человек». Дело это весьма щекотливое. Мой учитель, мистер Бальзак, презирает тех фокусников, которые выдают публике свои секреты и раскрывают чужие методы работы.

Вкатив в комнату заставленный поднос, Том налил кофе тем, кто этого пожелал. Положив сахар, Кара быстро выпила свой кофе, хотя Райму он показался обжигающе горячим. Когда Райм покосился на стоявший напротив бочонок с пивом, Том, перехватив его взгляд, сказал:

– Даже и не думайте. Сейчас только середина утра.

Бросив точно такой же жадный взгляд, но уже на булочки, Селитто позволил себе только половинку. И без сливочного сыра. Он вызывал сочувствие.

Вместе с Карой они просмотрели все улики. Она изучала их тщательно, каждый раз замечая, что все это можно получить из сотни разных источников. Веревка взята из трюка с изменяющей цвет веревкой – такую продают по всей стране. Узел использовал Гудини в своих выступлениях, когда собирался разрубать веревку, – связанный исполнитель практически не мог развязать ее.

– Даже без наручников, – пояснила Кара, – эта девушка не имела никаких шансов освободиться.

– Этот узел редкий?

Кара ответила, что его может завязать любой, кто хотя бы в общих чертах знаком с приемами Гудини.

Касторовое масло, продолжала Кара, означает, что преступник использовал очень правдоподобный и стойкий театральный грим, а латекс, как и подозревал Райм, вероятно, применялся для пальцевых накладок, также весьма популярных среди фокусников. Альгинат, предположила Кара, не имел никакого отношения к зубам, а использовался для изготовления форм для латекса – возможно, чтобы получить накладки для пальцев или же накладку для головы, изображающую лысину пожилого уборщика. Исчезающие чернила – относительная новинка, хотя некоторые фокусники иногда использовали их и раньше.

Лишь некоторые из найденных вещей оказались уникальными, например звуковая плата. Но ее преступник сделал самостоятельно. Наручники «дарби» тоже редкая вещь. Райм предложил направить кого-нибудь в музей эскапологии, упомянутый Карой. Сакс посоветовала использовать для этого патрульных, обнаруживших жертву, – Францискович и Аусонио. Такое поручение вполне подходило для полных рвения новичков. Райм согласился, и Селитто тут же договорился обо всем с начальником патрульной службы.