Он шел не спеша, погрузившись в собственные мысли: «Блин, снова физра третьим уроком, в субботу. Не хочу заниматься. Этот дурацкий волейбол. Ну не умею играть, да и не хочу. Мне не нравятся эти дебильные игры, футбол, волейбол, баскетбол. Ну а больше у нас на физре м не во что поиграть. Последний раз играл, снова выбил большой палец на левой руке, хоть не сильно, через пару дней перестал болеть. Пацаны постоянно злятся, что не могу принять мяч нормально. Эти одиннадцатиклассники постоянно с нами играют. Боюсь показаться перед всеми лузером, который не может даже мяч нормально отбить. Эти тупые игры не для меня. Скажу, что забыл форму, нечего тут и выдумывать. Посижу, поиграю в шахматы в кабинете у Артура Адамовича. Это у меня отлично получается. Мне повезло, что Адамович за участие в районных шахматных турнирах ставит мне четверку по физкультуре…»

Пройдя через тот самый мостик, в конце квартала, выходишь на другой квартал, который является продолжением одной и той же улицы. Это сравнительно не длинная улица, с асфальтовой дорогой по обеим сторонам которой стоят одноэтажные поселковые дома.

В целом, одноэтажный частный сектор преобладал в поселке Масловом, который занимал скромную территорию в солнечной республике Адыгея на Юге нашей огромной Родины, рядом с республиканской столицей городом Майкопом. Населения Масловый в себе насчитывал всего тысячи три. Здесь все друг друга знали, и все знали друг о друге, зачастую больше, чем хотелось бы.

Вдоль центральной улицы поселка стояло восемь многоквартирных пятиэтажных домов, которые были построены еще в конце 1970-х годов, когда набирал обороты масловый завод, в честь которого и назвали поселок. Долго думать не стали. О самом заводе остались только грустные воспоминания, как и о всей национальной промышленности. Среди этих пятиэтажек и располагалась школа, приличных размеров, из серого кирпича, выстроенная буквой «Н».

Из раздумий о плане как пережить очередной урок физкультуры Сашу вывел знакомый крик.

– Захаров, подожди.

На очередном переулке, где дорога расходилась в две – одна в сторону школы, а другая к очередному мостику и уводила через него дальше по улицам частного сектора, юрко пробежав через этот мостик, выскочил Сашин одноклассник, Артём Перов.

Саша с Артёмом достаточно хорошо общались. Не сказать, что были лучшими друзьями, но просто друзьями их назвать можно. Артём жил совсем рядом с Сашиной бабушкой, домик которой как раз находился на этой развилке, где они сейчас пересеклись.

– Привет, Артём! Я думал ты уже прошел.

– Да я, – Артём перестал бежать, сбавил скорость и не спеша шел к другу, восстанавливая дыхание. – за формой возвращался. Забыл.

«Ну вот, и он сегодня с формой», подумал Захаров, но выдал другую фразу:

– А я думал с тобой сегодня в шахматы поиграть.

Парни ускорили шаг, им оставалось до школы еще метров пятьсот, а первый урок начнется уже через пятнадцать минут. Первым будет обществознание, этот предмет, как и учитель, который его ведет – Виктория Викторовна, ребятам нравились, опаздывать не хотелось. Тем более, оба решили, что в следующем году будут сдавать ЕГЭ по обществу, нужно поднапрячься.

– Ты опять без формы? – спросил Перов, скривив лицо в гримасе не то, чтобы презрения, сколько выражая неприятное удивление.

Он был парнем спортивным, любил побегать, полазить везде, где только можно, погонять в футбол. В общем, симпатичный сероглазый шатен спортивного телосложения.

– Постоял бы, где-нибудь на страховке, за пацанами, может к тебе мяч вообще не дошел бы за всю игру. Не пойму, чего ты как … – Артём сделал небольшую паузу, слегка прищурился и с улыбкой закончил – как тёлка! Боишься?

– Сам ты тёлка, – толкнул его слегка в плечо Саша – я не умею играть, и не хочу чтобы все ржали с меня. Да и сегодня у нас урок с одиннадцатым вместе, Кирилл этот, Давлет, и тупой рыжий, как его? Семён. Они запарили уже, постоянно мяч лупят сильно, специально, чтобы побольнее попасть. Целятся в тебя, ловят момент, когда отвернешься и словишь мяч тыквой своей.

– Саня, мячом в тебя зарядить могут и когда ты на лавке без формы сидишь. Тогда даже сильнее, и ржать будут потом.

– Перов, я не выношу этих придурков, которые зная о своем физическом превосходстве издеваются над слабыми младшими. Меня сильно не трогают еще, знают о моих старших братьях, но все равно бывает, а тех, за кого заступиться некому – их вообще достают. Я, когда вижу этих придурков из выпускного класса, как они кого-то цепляют, ржут как свиньи …

– Как кони, свиньи не ржут – веско перебил Артём.

– Во мне такая злость поднимается, если бы мог, расплющил бы об стенку. – Захаров все-таки закончил свою мысль.

– Ты лучше русский язык подтяни – усмехаясь сказал Перов, – ржут как свиньи, хах!

Саша знал особенность своего друга принимать сказанное буквально и докапываться к сочетанию использованных в речи слов, которые исходя из чистой логики, действительно, не сочетались в одной фразе, но часто использовались в просторечье. Обижаться или возмущаться смысла не было. Да и времени, они уже поднимались по лестнице на второй этаж, где находился класс истории и обществознания.

До звонка оставалась пара минут. Кабинет открыли, и пришедшие ученики расселись по местам. Учителя пока не было.

– Всем привет, – громко сказал Захаров.

В суматохе царящего шума, разговоров и выкриков, начался ритуальный обход вновь прибывшими всех пацанов, которые уже пришли и приветствие каждого рукопожатием.

– Саня, ты на второе дополнительное задание к параграфу ответил? – Спросил Борис, высокий, крепкий парень, с каштановой шевелюрой, который по сути был неформальным лидером в классе.

Для одних Борис был и правда авторитетом, для других – предметом зависти. Его семья была достаточно состоятельной, по местным меркам прямо-таки богачами. Он был единственным ребенком в семье, состоящей из мамы и бабушки, которые растили его в тепличных условиях. Носил дорогие и модные вещи, у него у первого в школе появился смартфон с камерой на 5 мегапикселей и с большой памятью, которая позволяла не удалять одну из трех или пяти песен, чтобы скачать другую.

В общем – местный мажор, который и внешне был весьма симпатичен. По телосложению было заметно, что парень не только не прогуливал уроки по физической культуре, но не прочь был позаниматься самостоятельно. В общем, недостатка во внимании со стороны девочек Борис не знал.

– Ха, дополнительное задание! – послышался смешок с задних парт, где собралась небольшая кучка постоянных халявщиков и прогульщиков.

Таких осталось не много, пара человек. Гордость и амбиции их родителей не позволили отпустить своих чад с 9 класса куда-нибудь в техникум или колледж. Они мечтали об университете и высшем образовании для своих детей, а их дети только о свободе и о том, чтобы поскорее закончилась эта школа.

– Борь, мы вряд ли дойдем до дополнительных вопросов, расслабься. Нам бы на основные успеть ответить, Виктория Викторовна снова у директора, урок позже начнем. – одновременно с прозвучавшей усмешкой сказала Кира Горина, что отвлекло Бориса, который уже хотел заткнуть рот неудачникам с задней парты.

Кира была настоящей школьной звездой и желанной гостьей в любой компании. Яркая брюнетка с голубыми глазами не могла не привлекать оправданного внимания. Борис никогда не скрывал к ней своей симпатии.

– Мне просто интересно, Кир. Я много думал над этими высказываниями Августина о справедливости права, и Ганса Кельзена о легитимности права в гитлеровской Германии, пусть даже и аморального.

– Борис, – начал Саша, садясь на следующую парту, тот во внимании обернулся к нему, – при первом прочтении высказывания Аврелия Августина о том, что государство без справедливости – это разбойничья банда, и что права не может быть там, где нет истиной справедливости, я конечно с ним согласился, но потом подумал, он жил в конце IV – начале V веков, о какой справедливости он говорил?