Их местный крутяк Бодя (полное имя Бодияр) был известен своим норовом: умел опускать всех словесно – с матерком и хохмой, а еще крутил романы сразу с двумя девахами класса, отчего собственно и был признан «самым-самым». Но тут он закляк.

– Ну, что ты, лопух, опух? – осклабился рыжий.

Бодя побагровел и ткнул нахала в плечо. Несильно.

– Понял? Я тебя не боюсь! – Бодя с вызовом оглядел весь класс. – Будешь еще потякать черти-что – вообще слетишь с парты!

– Ой! Больно, больно! Помогите! – взвыл вдруг рыжий и делано скривился, поглядывая на свое плечо.

– Смотри, мудило, сейчас уссышься от боли! – Бодя видимо вошел в раж и ткнул рыжего посильнее.

– Ты чего его трогаешь? – рот Орлана открылся по себе, а язык плел то, что незапланировано.

– Чё? Ты, бочка говна, тоже решил поговорить? – Бодя повернулся к Орлану. – Ну, тебя-то я уже выучил за все годы как облупленного! Это твой дружок за тобой пришел?

– Да, я к нему пришел, – сморозил рыжий. Видимо, у него совсем мозги отказывали.

– Ха! Парни, давай сюда, налетай! Сейчас мы вас, голубчиков, научим родину любить! – развеселившись, командовал Бодя.

И вправду, 6 ребят с задних рядов встали и начали подходить к рыжему. Орлана передернуло. Он шагнул прямо под нос Боде (тот то ли усох слегка, то ли Орлан вымахал за отсутствующий год), но они почти сравнялись ростом. Шкварок сжал кулаки и приготовился. Рыжий вдруг заливисто расхохотался и весело ржал, как конь, пару минут, пока их окружали. Орлан лихорадочно соображал, что если ударит первым, это, возможно, будет единственный шанс и ударить-то толком, но он ведь не может… не может… Его отчислят за асоциальное поведение. Что ж, все равно скоро выгонят… Он все стерпит. А рыжий доржал и нагло ткнул ногой Бодю по бедру. Тот развернулся и стукнул в ответ рыжего двумя руками, основательно сместив тушку.

– Бей их, бей! – уже орал Бодя вне себя от злости друзьям.

– Что здесь происходит!!! – раздался громогласный вой Филимона. Все повернулись от стычки к двери. Там стояли побелевший классрук, директриса, пара школьных охранников и еще трое мужиков-амбалов.

– Ой, больно-больно-больно! Умираю! – взвыл рыжий и картинно рухнул на парту ничком.

– О, господи! Да как же так!!! – завопила директриса и бросилась к несчастному.

Все расступились. Орлан разжал кулаки и спрятал руки за спину, разглядывая, как женщина на огроменных каблуках и с длиннющим маникюром пытается привести пострадавшего в чувство, слабо шлепая по щекам. Но тот не приходил в себя.

– Тут нужна профессиональная помощь, – четко произнес один из амбалов. – Мы его заберем.

– Погодите, сейчас придет доктор! Сейчас! Все будет в порядке! Только не надо доводить этот инцидент до отца мальчика!!! – пыталась зачем-то настоять на своем директриса.

– Вы издеваетесь? Мало того, что Вы ничего не предприняли вначале избиения, так теперь хотите еще скрыть все? Его отец уже в курсе событий, будьте уверены. Взяли – понесли! – поставил всех в известность амбал.

Два мужика подняли рыжего и, как перышко, осторожно вынесли из кабинета.

– Вы!!! Вы за все ответите!!! Вы хоть знаете, что его отец – один из наших основных спонсоров?!?! Как Вы могли такое допустить!!! Когда ученик из «А» или «Б» класса заходит в ваш зверинец, Вы, Филимон Игнатьевич, должны быть рядом с ним, и волос не должен падать с его головы! А тут избиение! Групповое!!! У меня в школе, когда не прошло еще и двух месяцев, как я приступила к своим обязанностям!!! Да я вас на ремни пущу! Вас и ваших уголовников – детишек!!! Не допущу моего отстранения! И вы должны исправить ситуацию! Езжайте к нему в 1 район, ползайте на брюхе, умоляйте, да что хотите делайте, но чтобы его отец не прекратил нас спонсировать и этот случай не вышел за пределы школы!!! Чтоб до завтра все уладили и утрясли!!! Если нет – то я уволю Вас по такой статье с сегодняшнего дня, что даже подбирать катяхи за пуделями Вас никто не возьмет!!!

Директриса выоралась на учителя, развернулась и ушла.

– Ну что, будем этих вязать в каталажку? – спросили Филимона охранники.

– Да, пусть пока посидят в школьном «уголке отдыха» до завтра без еды и воды, – скрипнул зубами классрук.

– Все восьмеро встали по парам и на выход, – буднично командовала охрана.

Орлану совсем поплохело, но что он мог сказать в свое оправдание? По любому он еще окажется самым виноватым. Понурил голову, и вместе с Бодей они первыми вышли из класса.

В принципе помещение, куда их привели, было ему известно. Тут его обыскивали раньше несколько раз, когда что-то пропадало в школе или в их классе. Обычная комната с одними стульями, и окно с решеткой.

– Приказали забрать стулья, – также буднично осведомили виновных охранники, оставив только 8 учеников и голые стены.

– Это все из-за Орлана, – подал голос один из пацанов, когда за дверью стало тихо.

– Заткнись и сиди смирно, – Бодя первый шмякнулся на пол. – Тебе мало неприятностей? Тут тоже камеры наблюдения.

– Точно, – тяжело вздохнули пацаны.

– И как ты с таким дерьмом дружишь? Ведь он точно не мог вырубиться! Это подстава! Он специально нас вынудил! Вначале вонял-вонял, а потом: ути-пути «умираю»…

– Мы с ним не друзья, – только и выдавил из себя Орлан и плюхнулся подальше от других.

Паскудно. И пол холодный. Стена тоже холодная. Теперь его участь предрешена. Зато можно не волноваться за бумажки и деньги. Может, так даже лучше?..

***

Неизвестно сколько времени прошло. За окном уже было темно. Пацанчики время от времени вставали и дрыгались, чтобы не околеть окончательно. Орлан тоже поднимался несколько раз, но ходить из края в край комнаты не решался. Нафиг ему дополнительные неприятности? Жрать хотелось. Особенно когда один из одноклассников начал выть и перечислять, что у него на обед горячий свежий борщ со сметаной, пампушки, котлеты и шоколадка к чаю… Желудок Орлана восстал и громко начал оглашать окрестности голодным воем. Перед внутренним взором проносились все те вкуснотищи, что он имел честь поедать в столовой спортивной школы: супы, каши, картошка жареная, отбивные, рыба соленая и жаренная, плов и пироги, пироги и опять, млин, пироги!!! Он сжался и пытался утихомирить брюхо руками, но перед глазами продолжала проплывать хавка, и живот трубно урчал… Наверное, это было настолько мерзко, что услышали в коридоре! Дверь распахнулась, и на пороге нарисовался рыжий.

– Хорошо тут вам. Светло. Просторно. Блохи не кусают, – задумчиво осмотрел он всех.

– Стебэн? – промямлил Орлан, пытаясь перекрыть очередной потужный вой из чрева.

Рыжий поморщился:

– Да… Правда, что с каждой последующей буквой алфавита классы деградируют все больше… Я ж тебе говорил: я – Стивен Беркли!

– Прости, запамятовал, – облизнул пересохшие губы Орлан. – Так ты живой?

Рыжий закатил глаза к потолку.

– Привезли посылку от Гнески-младшего. Что с ней делать? – спросил какой-то мужик из коридора.

– Тащите сюда! – обрадовано потер руки Беркли. Занесли нехилую большую коробку. – Ставь сюда и открывай! – показал на подоконник рыжий.

Внимание всех было приковано к действиям огромного мужика, заполнившего собой полкомнаты. Тот аккуратно разрезал посылку по швам, и взору пленников предстали две упакованные в прозрачные коробки и перевязанные цветными бантиками дыни, а также огромная коробка с дорогущими конфетами, где у каждой конфетки было свое место в немыслимо красивой пирамидке. Орлан протер глаза. Может, от голода ему везде уже мерещится еда? Его одноклассники тоже усиленно засопели, сидя под стенами.

– Так и быть – приму в этот раз подношение, – по-царски махнул рукой рыжий. – Да, Дэйв Гнески – моя шоха. Разве не знали? Да и вообще, я чрезмерно популярен. Вскрывай одну дыню!

Амбал послушно полез открывать прозрачную коробочку, любовно перерезав бантик, затем аккуратно распотрошил дыню, вычистил семечки, отрезал и протянул Беркли кусочек. Тот впился в сочную мякоть зубами и жрал, почти не моргая, наблюдая, какой эффект оказывает это на сидящих под стеной. По комнате растекался сочный и терпкий одновременно аромат. Странно, но желудок Орлана вдруг заглох, зато начали выть у других. А рыжий плюхнул шкурку мужику в руку, кивнул и продолжил жрать следующий кусок, затем еще.