Когда, наконец, руки соседки впились в ворот халата и втянули меня в дом, мы, упав на пол выдохнули. Но сердце зашлось от еще одной детали, которую я не предусмотрела: если соседка увидит гнома, то либо подумает, что сошла с ума, либо растрещит всему миру об их существовании.

Но гнома она в упор не замечала. Даже, когда он затаскивал тяжелую лестницу обратно в комнату, не обратила никакого внимания.

— Мы должны быть невидимыми в этом мире для людей, — успокоил меня он, похлопав по плечу.

— Ты вызвала службу спасения? У тебя есть ожоги? — хлопотала она.

— Я в порядке. Переодеться бы…А то неудобно появиться перед всеми в халате.

Она сдернула с вешалки легкий белоснежный сарафан, отороченный кружевами.

— Одевайся! Я гляну, едут ли пожарные!

В этот момент совесть мне, конечно, дала подзатыльник. Еще за прошлый наряд я с ней не рассчиталась, а уже надеваю новый, да еще и босоножки без спроса присваиваю. Ладно! Клянусь, что как только улажу все свои дела, сразу же займусь уже как полгода обещанными пионами!

— Надо бежать, пока она панику не подняла! — одернул меня гном, и на ходу спрятав линзу в свой мешок, помчался вниз, — да и гроза близко! За пару минут успеем!

Казалось, что мои легкие сгорели в попытке преодолеть саму себя.  Бежала я так быстро, как никто и никогда, ну я во всяком случае, точно. Но оно того стоило. Как только молния ударила в вышку сотовой связи, а на нас попала первая капля дождя, гном раскрутил воздух, и он тут же затянул нас внутрь, перенося в точку пространства, которую я обозначила, жмурясь от головокружения. К Фолу!

62. Покончи уже с этим кошмаром!

Из выматывающего темного круговорота меня выбросило в свет. Слишком яркая вспышка ослепила, а затем последовал удар такой силы, что я непроизвольно выпустила весь воздух из легких, и как бы не пыталась вздохнуть, тело меня не слушало. Целую вечность.

Я лежала, распластанная по земле, смотрела в небо, на котором сгущались тучи, и не могла ни дышать, ни сдвинуться с места. Внутренности выкручивало от чрезмерно громкого звона в ушах.

А после нечто холодное вцепилось в мои плечи и потащило куда-то вглубь леса, в болота и непроходимую чащу. По земле, по камням, по веткам, по мокрой траве.

Хаотично вращая глазами, я разглядела корявые пальцы, седые космы. И как только почувствовала ледяное дыхание на своих висках, у меня не осталось сомнений, что это Смерть.

— Да очнись же ты!

Лицо обожгли брызги, запах тины ударил в нос, но, как ни странно, я вернулась к жизни.

— Ох, Тьма! Наконец-то!

Глазами я отыскала хозяйку хрипловатого голоса и ей оказалась Леся. Она набирала очередную порцию воды в темном озере, видимо, чтобы снова вылить ее на мое лицо, но, увидев, что я пришла в себя, умылась ею сама, тяжко выдыхая.

— Где мы? — жалкая попытка хотя бы поднять голову ни к чему не привела, да и вместо слов вылетело что-то неразборчивое.

— Лежи! — рявкнула ведьма, устремляясь ко мне, — лежи, милая, — добавила мягко и погладила по голове, — еле уволокла тебя оттуда.

Она с тоской и горестью взглянула в темную даль, где иногда вспыхивали оранжевые огни.

— Это их бой. Пусть победит сильнейший.

Треск падающего дерева, ломающего вслед за собой десятки других, оглушил и заставил съежиться от страха. Тут же в нас полетели ярко-красные огненные стрелы, концы которых сочились ядом. Стоило ему коснуться веток или листьев, как они превращались в золу, а земля шипела, становясь камнем.

— Вот паскудник! — выругалась ведьма, плюя в сторону источника стрел, и снова принялась тащить меня дальше, еще глубже в лес, но неожиданно ее скрутило. Гримаса боли исказила и без того изможденное лицо, и ведьма упала рядом со мной.

— Леся! — из последних сил, я приподнялась на локти, не понимая, что происходит.

— Вырви жало у этого змееныша! — прохрипела старуха, а ее волосы испустили блеклый свет. Он медленно, словно облачко дыма в безветренную погоду, поплыл ко мне, и впитался в мою кожу, вызывая легкое покалывание. В тот момент не было ни страха, ни сомнения в том, что ведьма передала свою силу мне во имя победы над Князем Тьмы.

Сделав последний выдох, Леся обмякла. Стеклянные глаза смотрели точно в небо, а по груди расползалась дыра, становясь шире и шире. Ее края шипели и светились красным, прожигая, разделяя ее тело на двое.

Я смотрела на это и не верила своим глазам. Леся спасла меня? Закрыла меня собой, отдала силу, умерла?

— Что застыла, проблема ходячая! Жить надоело? — выпрыгнувший из-под земли гном на коротеньких ножках рванул ко мне и замахал своей лопаткой, и как только рядом с нами образовалась нора, каким-то чудом меня затянуло внутрь.

— Ух! — вытирая пот со лба, гном смотрел на осыпающийся потолок нашего временного убежища, — успели. Если Фол не победит, этот сатрап нас живьем сожрет.

Упоминание дорогого имени меня будто к жизни вернуло, и только теперь до меня стало доходить, что я попала в самую гущу борьбы. Силы мгновенно прилили в мышцы, и я поползла по узкому тоннелю к выходу.

— Куда? С ума сошла? Убьют! — схватив меня за край платья, гном пытался удержать, но поняв, что не справляется, побежал прямо по моей спине, и остановился перед головой, преграждая путь, — засыплю все к едрене фене! Лежи спокойно!

— Как лежать? — заревела я, — он же убьет его!

Только лишь от того, что я представила в своей голове, как бездыханное тело Фола лежит, разделенное надвое ядовитой стрелой, меня кинуло в жар, и спазмом свело все тело.

— А так тебя убьет! — навзрыд вторил мне гном, вытирая мокрый нос, — так я тебя хотя бы спрятать смогу, чтобы Лис не добрался.

Горечь затопила все внутри. Неужели гном и правда заботится обо мне? Но почему?

Растроганная, я сгребла коротышку в охапку, и прижала к себе, поливая его жилетку слезами.

— Спасибо, мой хороший! Спасибо!

— Не пущу! Не подлизывайся!

— Я должна помочь ему! Только я смогу! Ты же знаешь!

Громко шмыгнув носом, гном, высвободился из моих объятий и устало плюхнулся рядом со мной.

— Я не могу сидеть и ждать, сложа руки, понимаешь?

— Фол сильный! — парировал гном.

— А Лис хитрый!

Где-то сверху снова раздался грохот поваленных деревьев, и на нас посыпалась земля, лишая возможности нормально дышать.

— Я смогу! — сказала больше себе, чем гному, и достала дедушкину линзу, но тут же вспомнила, что второй нет. И я даже не помнила, куда она подевалась, настолько сообщение Фола о том, что я возвращаюсь домой, меня впечатлило.

— Сможешь…— повторил гном, доставая из-за шиворота рубахи мешочек, в котором хранился тот самый потерянный осколок, — сделай это! Покончи уже с этим кошмаром.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

63. Оторви ему руки!

То ли под землей было мало воздуха, то ли настолько сильно я волновалась, но я не могла ни дышать, ни думать. Мне необходимо было сконцентрироваться и составить план своих действий, но никак не получалось. Если бы я хотя бы знала, что нужно делать, возможно, смогла бы по наитию выполнить свою миссию. Но я не умела и не знала. Помнила лишь то, что Леся говорила: «Смотри сквозь линзу на уязвимое место, где сосредоточена магия человека». У Лиса этим местом был…живот. Именно его я машинально рисовала после первой нашей встречи. Надо же! А ведь тогда я даже не думала, что это что-то значит…

— Я выхожу, прикладываю линзу и смотрю на его живот. Так?

Я спрашивала гнома, будто он знал, что делать, но тот лишь растерянно кивал и скукоживался, вжимая голову в плечи, при каждом треске, доносившемся с поверхности земли.

Думать, что это не сработает, даже не хотелось. А времени, чтобы подготовиться и собраться с мыслями и силами не было. Нужно было действовать немедленно.

— Стань так, чтобы ты могла видеть его, но Лис не смог атаковать тебя.

Я это и сама понимала. В теории. Но, как это сделать практически?