– Вот я буду хохотать, если твоя пара не в теме, да ещё не склонна к подчинению.

– Как там, у русских говорят? Не можешь – научим, не хочешь – заставим. – Владан отряхнул брюки и открыл дверь автомобиля.

– А ещё у них говорят так. Русский медленно запрягает, да быстро едет. Он осмотрится тут, поймёт, что к чему, а потом задаст тебе жару! – засмеялся Зоран, садясь за руль.

– Эй, ты мой друг или его?! – притворно возмутился Владан.

– Твой. Не переживай, привезём мы твою пару сюда.

– Он блондин с голубыми глазами. Моё сладко сунце. И собак очень любит… – мечтательно произнёс Черноевич.

– Ну, надо же, это обнадёживает. Сладко сунце. Меня бы Лэнка так хоть раз назвала.

– У тебя хорошая жена, не преувеличивай. И вообще, смотри на дорогу внимательней, умник.

Машина проехала по горному посёлку. Владан прикрыл глаза и предался мечтам. Он уже представил, как привезёт сюда своё сладкое солнце, как будет любить его. Только бы он нашёлся. Только бы сон не был обманом.

***

Снова этот сон, про того же пса или волка. Только на этот раз зверь лежит на валуне у горной речки. Он положил морду на лапы и смотрит печальным взглядом. Вокруг так красиво. Пахнет разнотравьем, журчит чистейшая вода, падая каскадом в воду с небольшой высоты.

– Я тебя жду, душа моя. Где ты, скажи мне? – опять этот печальный голос.

На этот раз Герман не проснулся испуганно. Он привык к этим снам. Ему стало очень жалко зверя.

– Ты ищешь, хозяина? Прости, но я не могу завести собаку. На следующей неделе, снова буду не дома, а в Адлере. Освобожусь только в воскресенье. Возможно, останусь у моря ещё на пару дней. Я очень люблю собак, просто мне ухаживать за питомцем будет некогда… – зачем-то стал оправдываться Герман.

– Жди меня, сладко сунце. Я уже лечу к тебе. – ответил голос и Герман проснулся.

– Что за бред? Мне кажется, что я схожу с ума или так и есть? Ну, всем сниться чушь, не только мне. Только почему-то именно эти сны заставляют нервничать. Такое впечатление, что его голос звучит тут, рядом. А ещё этот запах трав и цветов как наяву… – Герман взъерошил волосы и встал с кровати.

Парень поплёлся в уборную, шлёпая босыми ногами по ламинату.

В голове эхом звучало: «Жди меня, сладко сунце».

– Что за фраза странная. Сладкое солнце, что ли? Кто такую чушь придумал? Пф, дожился, сам с собой разговариваю… – бурчал парень, залезая под душ.

Спать уже не хотелось, да и в аэропорт скоро собираться. Во вторник начнутся первые поединки, а до них ещё куча всего. Взвешивание, допинг контроль, жеребьёвка. Герман старался думать о соревнованиях, но пёс с серебристой шерстью не хотел исчезать из мыслей.

– Привет. Ты чего такой замороченный? – спросил Паша, когда Герман плюхнулся на сидение рядом с ним.

Нанятый автобус должен был отвезти их от клуба в аэропорт.

Титров глянул на друга и улыбнулся.

– Привет. Нормальный я. Спал просто плохо. Кошмары в последнее время снятся.

– Ты как всегда себе номер за свой счёт заказал?

– Да, хочу потом пару дней на море зависнуть. И потом, ты же меня знаешь, девочки, то, сё. В двухместный номер даму не пригласишь.

– Титов, между прочим, с нами дети едут! – строгим тоном произнёс тренер.

– Так я же ничего такого не говорил? Буду осторожнее в словах, Емельян Иванович, обещаю! – заверил Герман.

– Все наши пришли. Поехали, Миша. А ты, Титов, смотри мне, – тренер погрозил пальцем, – Опять в штопор уйдешь, небось?

– После соревнований имею право, Емельян Иванович. Вы же меня знаете, никаких нарушений не будет, так что, не стоит волноваться.

Яковлев махнул рукой и сел на своё место. В Титове он был уверен как ни в ком другом. Парень почти не пил, даже после победы не нажирался в хлам. В драки тоже не с кем не лез. Был у него когда-то спортсмен, любивший побузить, но Емельян отказался его тренировать. Тот ушёл в профессиональный бокс и не раз был замечен в скандалах. Емельян был рад, что избавился от проблемного парня. А вот Титова он любил почти как сына. Герман был его воспитанником ещё со школы интерната. «Хороший парень, добрый. Повезёт той девушке, которая за него замуж выйдет», подумал Емельян.

Антон был в отчаяние, он не знал, что делать. Благодаря мамочке он попал в такую задницу, что просто мозги плавились.

После того, как мать выгнала из дома, жизнь вроде наладилась. Антон переехал в комнату общежития. Впрочем, эта «конура» по размеру не отличалась от его прежней комнаты. Удручало одно, соседи и места общего пользования. Соседей он быстро поставил на место. Душем пользовался так долго, как хотел. Становиться в очередь, чтобы драить кухню и сортир, категорически отказался. Жильцы на его этаже спорить не стали. Они быстро поняли, что Антон местами неадекватный. Пришлось им мириться и с тем, что днём гремела музыка и слышались непристойные крики. Антон слушал разные стили от тяжёлого рока до классики, всё зависело от «прихода». А частенько он зависал дома с такой же двинутой головой девицей, благо та ещё не растеряла своей красоты. Вызванный один раз участковый, только выговор сделал, а соседям сказал, что до десяти вечера парень имеет право шуметь.

Однажды вечером в наркотическом угаре, Антон вспомнил, что где-то есть брат близнец, но искать его не хотелось. Более того, парень понял, что ему абсолютно плевать на брата. Дури теперь завались, а остальное ерунда. Любовница принесла деньги. Антон их отдал Жоре, а тот предложил работу дилера. Толкать дурь – не мешки ворочать. Антон взял товар на пятьдесят тысяч. После с успехом всё продал и вернул деньги. В следующий раз Жора доверил много больше. Антон, как и в первый раз, слегка разбавил товар сахарной пудрой, чтобы самому колоться бесплатно. Потом расфасовал всё по пакетикам и, взяв десять штук, ушёл на точку.

В это самое время в квартиру заявилась Наталья. В комнате был настоящий бедлам, женщина засучила рукава. Она принялась делать генеральную уборку и нашла тайник с пакетиками. Когда Антон возвращался домой, то увидел, как из окна его комнаты летит белый порошок. Мамаша открывала пакеты и высыпала всё прямо на улицу. Антон и не подумал, что мать не все ключи ему отдала. Парень ринулся наверх, но дело было уже сделано.

– Ты чего, сука, натворила?! Там товар был на сто пятьдесят тысяч! Как я эти деньги возвращать буду?! – взревел парень.

– А как хочешь, мне всё равно. Соседи позвонили и пожаловались на тебя. Типа, к тебе подозрительные личности шастают. Знаешь что, сынок, комната на меня записана. Ещё раз сюда эту хрень притащишь, я собственноручно тебя на зоне пропишу. И веди себя тут тише воды, ниже травы. Я хотела дарственную оформить на тебя, да подожду, пока не образумишься. – строго сказала женщина.

Антон чуть не прибил её в тот раз, но мать вовремя сумела сбежать. Теперь придушить могут его самого, и это ещё мягко сказано. Пришлось говорить Жоре о проблеме. Тот новый порошок не дал, а деньги велел вернуть через пять дней. Антон сунулся к Галине, то та уже смекнула, что любовник долги не отдаст, и разговаривать не стала. Антон набрал её номер снова, пригрозив, что расскажет об их связи Майорову. Галя рассмеялась и тут же отклонила вызов. Больше парень дозвониться до неё не смог, видимо женщина внесла его номер в чёрный список. Занять в долг было не у кого, и Антон понял, что попал в полное дерьмо. Через пять дней Жора поставил на «счётчик», заявив, что если в воскресенье вечером парень не принесёт деньги в клуб, то будет расплачиваться задницей.

Антон впал в панику и бешенство. Он испытал много разных чувств, от ненависти к родителям, которые когда-то его украли у настоящей семьи, до жалости к самому себе. Парень знал, что у Жоры в подвале клуба есть пара комнат для особых людей. Туда ходила некоторая элита города. Мужики, а порой и женщины, были настоящими садистами- извращенцами. И это вам не тематики, у которых принято договариваться перед сессией, это – настоящие утырки, которым было всё равно, останутся шрамы на теле жертвы или нет. Им плевать, что попа парня разворочена в кровавое месиво. Выживешь хорошо. Эти люди хотели развлечений, и получали их за большие деньги. А Жора не стесняясь, сплавлял этим тварям наркоманов должников. Человек соглашался один раз провести с клиентом ночь, в уплату долга, не подозревая, что с ним будут творить. Полиция? Ну, что вы. Как пойдёшь? Что скажешь? Я наркоман, был должен денег? Жора отмажется, за ним большие люди стоят, а тебя убогого посадят. Антон случайно узнал о подвале. Теперь он готов был удавиться, лишь бы туда не попасть. Сто пятьдесят тысяч с процентами. Выходила не одна ночь с извращенцем, а несколько. Антон подозревал, что владелец клуба поиздевается и продаст мужику, зная, что парень ни разу не гей.