Без утайки признаю, в данном случае мы здорово перегнули палку. Тем более, что милорд ректор был более чем порядочным человеком. И его, несчастного, едва удар не хватил после прочтения упомянутого «указа». Виновников розыгрыша обнаружили моментально. Ума, впрочем, много не требовалось, ибо королевскую печать мог взять только лишь Стэн, уже давно зарекомендовавший себя большим шутником. Я же все свое свободное время от учебы проводил с ним, к тому же к Школе Магических Искусств имел самое непосредственное отношение. Словом, приятеля моего король приказал в назидание выпороть розгами, что было, наверное, впервые в его двадцатилетней жизни. Меня, как вольного урмана из грозного Морского Клана Эрлингов, физически тронуть не рискнули. Зато на две недели закрыли в крохотной холодной келье, где из еды я видел только черствый хлеб, а из питья – воду. Проклятье! Ох, и зол же я был на Стэна! Но когда мы встретились, и принц продемонстрировал мне свою спину в еще свежих рубцах, я его с раскаянием простил.

Все-таки, если подумать, я отделался легче. Ну посидел в одиночке, ну поскучал, зато отдохнул, отоспался вволю, про что давно забыл со своей учебой и похождениями допоздна. Потерянное впустую время мы наверстали невероятно быстро. За что я опять едва не угодил в уже знакомую келью, грозившую стать мне вторым домом, а Стэн вновь едва не отведал розги.

Незаметно пролетели полгода. Впереди у меня предстояли непростые дни. Сначала я должен был сдать выпускные экзамены по общей Магии, а уже потом выдержать аттестацию по своей основной специальности – Магии Боевой. После получения диплома Мага мне следовало вернуться на родину в Скандинавию, отрабатывать затраченные деньги Клана. Я горячо мечтал о возвращении все четыре с половиной года, но теперь желание это пропало. Не хотелось расставаться со Стэном, да и в девчонку одну влюбился по уши. Еще, говоря откровенно, я полюбил Лондон: его узкие, мощеные серо-голубым булыжником улочки, застроенными высокими, зачастую в три-четыре этажа домами под красночерепичными крышами. Его широкие, великолепные площади, красующиеся величественными скульптурами работы лучших мастеров Европы, его зеленые парки с многочисленными, причудливой формы фонтанами, а так же трактиры, где всегда поджидало какое-нибудь приключение, либо интригующее знакомство… Пришлись по вкусу и светские приемы при королевском дворе, куда Стэн частенько выписывал мне приглашение как своему другу.

Что и говорить, после захватывающей столичной жизни Снежный остров представлялся глухим, медвежьим углом, а морские походы и сухопутные рейды стали казаться занятием несправедливым и жестоким. Стэн, понимавший меня как никто другой, предложил остаться в Лондоне еще на пять лет, для того чтобы продолжить обучение в Высшей Школе Магических Искусств.

– Это невозможно, сам знаешь, – резонно возражал ему я, – в Высшую Школу принимают лишь подданных Английской Короны.

– Гм, ну да, верно, – неохотно соглашался Стэн, – но разве не может быть исключений? Вот я и постараюсь уговорить отца, чтобы для тебя сделали это исключение.

– Поговори, конечно, – отвечал я, безуспешно пытаясь скрыть сомнение, – а вдруг получится.

Стэн, вероятней всего и сам не испытывал особого оптимизма по поводу своей затеи. Потому что был прекрасно осведомлен, что по большому счету делами в государстве заправляет не Корвин 3, а Королевский Совет во главе с лордом Джулианом. С этим знатным вельможей принц издавна пребывал в довольно натянутых отношениях. Не способствовало их улучшению и то обстоятельство, что именно лорд Джулиан настойчиво рекомендовал королю проучить Стэна розгами, за то злосчастное послание ректору Школы. Так что просить лорда об услуге было не с руки. Да и что толку?

И уехал бы я вскоре в свою суровую Скандинавию, не случись непредвиденного. Корвин 3, с детства страдавший приступами жестоких головных болей, внезапно скончался от кровоизлияния в мозг. Теперь Стэн должен был стать королем. Наследство от отца ему досталось нелегкое. Из особо крупных неприятностей нужно упомянуть затяжную войну на два фронта: против воинственной Шотландии с одной стороны и английских эльфов с другой, оборонявших свои земли на западе королевства.

Война с шотландцами велась в основном на границе. Они захватывали сторожевой форт, либо укрепленный замок, потом их оттуда выбивали и отгоняли назад в горы. Затем все повторялось.

С остроухими дело правда медленно, но шло к концу. За четырнадцать лет была захвачена большая часть принадлежащей им по праву Страны Озерного Лосося. Все уцелевшие после ряда больших и малых сражений укрылись в последнем оплоте – Золотых Дубравах, периодически совершая незначительные вылазки и недалекие рейды малыми группами. Но с каждым прошедшим месяцем эльфам становилось заметно труднее оказывать сопротивление. А причины таковы: подлесок вокруг Дубрав неуклонно вырубался, освободившаяся же земля расчищалась от валунов, способных служить мало-мальски удобным укрытием разведчикам.

Один за другим подходили корпуса Егерей, Лесных Лучников, отборные части Порубежной Стражи, перебрасываемые с ирландской границы, а так же отряды Бойцов-Следопытов, со сворами лютых, быстрых, словно ветер, натасканных псов. Смертельная петля вокруг пристанища остроухих затягивалась постепенно, но тщательно и верно.

Когда это произойдет, плотное кольцо опытных, бывалых воинов двинется очищать лес от засевших в нем эльфов, не забыв конечно оставить за спиной два-три кольца оцепления на всякий случай. Зачистка Дубрав наверняка удастся основательно подготовленной королевской армии, хотя и обойдется немалой кровью. Эльфам терять то особо нечего. Все что можно они уже потеряли: прекрасный край Озерного Лотоса, великолепные дворцы, полные сокровищ не только духовного плана, короля и почти всю его семью, свое гордое высокомерие и чувство холодного превосходства нал людьми. Остались лишь Золотые Дубравы, да и те, увы, ненадолго.

Третьей крупной неприятностью, наверняка превосходящей первые две, для Стэна являлся Королевский Совет, привыкший за долгие годы совершенно не считаться с монархом. В этом на сто процентов был виноват сам Корвин 3, имевший пристрастие к охоте, пирам до утра, да еще к особам слабого пола. И не имевший, к сожалению, такового к государственным делам и политике. Ко всему сказанному король был чрезвычайно покладист, что здорово облегчало лорду Джулиану задачу управления им. Благодушный – вот под каким прозвищем вошел он в Исторические Летописи и надо заметить оправдывал его целиком и полностью.

Стэн же был совершенно иной. Независимый, самостоятельный буквально во всем, обладающий проницательным, острым умом, отважный, непредсказуемый, он представлялся полной противоположностью своему отцу. А это означало его неизбежные конфликты и трения с Советом буквально с первых шагов в качестве нового короля.

Какое-то время после похорон Корвина 3 мы со Стэном почти не виделись. Я успешно преодолевал преграды в виде экзаменов, принц же готовился стать королем.

Наконец настал счастливый день, когда я пришел к Стэну уже в качестве полноправного Боевого Мага, с врученным дипломом и заработанным посохом. Он, помнится, дружески обнял меня, поздравил от всей души, угостил отменным пятидесятилетним коньяком, а на прощание спокойно уведомил:

– Коронация в это воскресенье, Харальд. Я… Хочу попросить тебя сразу после Церемонии занять место у меня за спиной. Даже если при этом придется грубо отшвырнуть какого-нибудь высокородного лорда.

– Как пожелаешь, Стэн, за спиной так за спиной, – немного опешил я. – Но что скажет Королевский Совет? Я ведь не рыцарь и даже не дворянин.

– Пусть это тебя не заботит, – ободряюще улыбнулся Стэн, однако глаза его остались непривычно холодными, – им будет не до того. Уж больно хлопотное дело Коронация.

– Ты чего-то опасаешься? – напрямик спросил я, отмечая про себя, что от прежнего Стэна осталось немного. Принц за последние недели заметно изменился: сделался серьезный, молчаливый, замкнутый, в чем-то даже недоступный. Но я не удивлялся, хорошо понимая, насколько тяжела уже сейчас ноша будущего короля.