<p>

</p>

     А речушка? Что скрывалась стыдливой девчонкой?

<p>

</p>

     Её песня в душе, хоть и не была звонкой.

     Изумрудною негой зазывали поляны,

<p>

</p>

     Без вина в них лежащие делались пьяны.

<p>

</p>

     Жаль ковры те, уже пожелтели, увяли...

<p>

</p>

     Но как сладко на них, мы счастливые спали!

     Опустели пронзённые солнцем чертоги,

<p>

</p>

     Впереди же снега, что завалят дороги.

<p>

</p>

     И лишь в снах есть тропинка ведущая в лето,

<p>

</p>

     В те края, за метелями скрытые где-то...

<p>

</p>

     Отзвучали последние слова, но компания еще долго сидела в благоговейной тишине. Кто-то молча, задумчиво качал головой, кто-то рассматривал вдруг заинтересовавшие огрубевшие ладони, кто-то стыдливо отирал предательскую слезу. Хм, что и говорить, прозвучавший стих всех зацепил за живое. Почему? Да наверное, потому, что у каждого в жизни были свои светлые, но одновременно грустные расставания ... Лично мне вспомнились Лонширский лес, любимая Арнувиэль, прощание с милой нянюшкой ... Кажется, это было так давно ... Века и века назад. Вернусь ли я назад? В родной лес? В родовое гнездо предков? Если да, то только с Арнувиэль, ну и, конечно же, с верными друзьями. Держись тогда «хозяйка» Лонширского княжества госпожа Синдирлин, ибо придется тебе платить по счетам.

     Очнуться заставил внезапно налетевший с востока порыв холодного ветра, щедро сыпанувшего крупными каплями дождя.

     - Вот хреновина, - вытирая мокрое лицо, ругнулся прытко вскочивший Рыжик, - тока энтого нам сейчас в конце похода и не хватало. Тьфу, блин, невезуха! Ну вот всегда так.

     Фин-Дари был прав. До Ар-Фалитара оставалось рукой подать, И потому испортившаяся юг с того ни с сего погода казалась пакостью вдвойне. Хм, хотя, что гневить Господа? Ведь природа и так благоволила слишком долго к нашей отчаянной компании. Хватит, наконец, наверное, решила она, не то ребята обнаглеют окончательно. Пора их проучить. Словно в подтверждение моих мыслей дождь припустил сильнее, превращаясь в настоящий ливень. Не желая промокнуть до нитки, все мигом ретировались в палатку. Какое-то время мы еще обсуждали запавшие в сердце строки, потом один за другим незаметно уснули под несмолкаемый стук капель о туго натянутый брезент палатки.

     Проснувшись на заре, я с досадой обнаружил, что ливень и не подумал утихнуть. Наоборот, мне показалось, что он стал барабанить еще с большим азартом. Вскоре семь хмурых физиономий уселись в кружок друг против друга.

     - Думаю, этот небесный бардак надолго, - вздохнув, сообщил свое мнение Джон, - а значит, надо браться за сооружение навеса для лошадей. Иначе, несмотря на всю их привычку к тяготам походной жизни, ОНИ могут заболеть.

     - Нда-а, лето, увы, прошло, - с неохотой признал Карл, - а с ним и время теплых дождей. Навес же хоть какая-то, но защита от непогоды. В принципе по любому вылазить из палатки придется, ведь наши четвероногие друзья уже наверняка проголодались.

     - Чур, я остаюсь, - с ходу заюлил хитрый Рыжик, - чай надо заварить на сухом спирте, э-э, да и вообще.

     - Я те дам вообще, - возмутился Джон, сунув приятелю под нос пудовый кулак, - лучше других ты, что ли? Или твой Уголек не нуждается в укрытии?

     - Так оно, блин, и есть, Каланча, не нуждается совершенно, - огрызнулся гном, сверкнув глазами, - ведь он не из сахара сделанный, а значит, растаять не боится. Нисколько!

     - Не в пример своему изнеженному хозяину, - ехидно подколол я, - который как раз этого, видимо, и опасается.

     - Да ну вас, - недовольно фыркнув, Рыжик покосился на Фанничку, - прицепились, блин, шо репьяхи. Тоже мне, нашлись, понимаешь, офигенные трудяги. Корчат И3 себя невесть что, а в душе лодыри похлеще меня. И успокойтесь, иду я уже, иду, тока потом не плачьте, что завтрак будет готов к обеду.

     - Потерпим, если даже и так, - пожал широкими плечами Джон, - полагаю, наши кони стоят не одного пропущенного завтрака.

     - Ну как знаете, - окончательно сдаваясь, буркнул под нос гном. Весь его унылый вид говорил о стойком нежелании вылазить из теплого мирка, под струи холодного проливного дождя.

     Вооружившись топорами, вся мужская часть компании дружно взялась за работу, темпы которой ускоряли порывы усиливающегося шквального ветра. Наконец управившись с этим необходимым делом и хоть как-то защитив животных, мы ретировались в палатку, где под аккомпанемент цоканья зубов Рыжика вытерлись насухо, а затем переоделись в другую одежду.

     Завтрако-обед прошел в непривычном молчании. Даже Рыжик, кисло скривившись, держал рот на замке. А непогода между тем все больше и больше проявляла свой скверный нрав, набрасываясь на палатку с не­обузданностью бешеного пса. Порой казалось, что гудящие веревки креплений, не выдержав, лопнут, брезент же нашего походного дома унесет прочь, словно парус корабля, сорванный во время жестокой бури. Естественно, ни о каком дальнейшем путешествии речи пока идти не могло. Оставалось сидеть на месте, терпеливо ожидая прекращения буйства природы. А это было чертовски обидно и нелегко, если учесть близость Ар-Фалитара и любимой Арнувиэль. Но что поделаешь ...

     Как оказалось впоследствии, терпением действительно нам пришлось запастись. На долгих три дня, тянувшихся, словно три нескончаемых века. Порой мы выходили наружу по нужде и чтобы накормить да вытереть лошадей. Навес, сооруженный на совесть, выполнял свою роль, однако сильная влажность воздуха все равно делала их мокрыми. В голову от безделья лезли порой черные мысли об упорхнувших голубях. Если они долетят и долетят быстро, то нетрудно будет предугадать реакцию проклятого Эрни. Непогода же здорово играла ему на руку, давая возможность вернуться с целой кучей неприятных сюрпризов.