08 ноября 2015 года по летоисчислению Земли.

«…Когда мечта осуществляется, она перестает быть мечтой. Она становится повседневностью, обычными буднями – даже не выходными. Но пока она не осуществилась, она так и манит, зовёт за собой, притягивает твои мысли, движет твоими поступками. Ярким пятном она сидит в подсознании и всё время напоминает о себе. Ты постоянно решаешь вопрос, который пульсирует в голове: а что сегодня я могу сделать для осуществления этой мечты? А что я должен сделать завтра? А, может быть, я ещё что-нибудь могу сделать?

У меня была одна мечта – я хотела увидеть свою родную планету. Не на фотографиях, ни в фильмах, а по-настоящему. Ступить на неё ногой. Вдохнуть её воздух. Глотнуть из её источников. Мне всегда не хватало этого. Но когда я первый раз оказалась на Земле, моя мечта почему-то стала тускнеть. Земля каким-то образом проникла в мою мечту и сделала её бесформенной и блеклой. Она вытеснила своим могучим напором все прежние краски и заменила их своими. Совсем другими, но не менее яркими.

Я прежде не встречала таких интересных планет. Таких глубоких и противоречивых. Однажды мне пришла мысль: а не разочарует ли меня теперь моя родная планета, если мне доведется на неё вернуться? И это меня испугало…».

* * *

…Однажды, я спросила Лео: что он думает про Землю? Похожа ли она на нашу планету?

– Нет, ответил он, – она совсем другая. Но люди Земли – похожи на нас. Только они эмоциональнее, чем мы. Они не умеют жить в равновесии. Постоянно мечутся из крайности в крайность.

– Но ведь если у человека сбывается мечта, – продолжила я вслух свои рассуждения, связанные с моей мечтой, – она уже не интересует так, как раньше. Поэтому люди всегда хотят чего-то нового. Придумывают, например, новую мечту.

– А у тебя есть мечта? – неожиданно поинтересовался Лео.

– Да.

– И какая?

– А ты бы хотел увидеть нашу родную планету? – ответила я вопросом.

– Боюсь, что это не осуществимо, да и зачем?

– Тебе разве не интересно?

– Я всё знаю про неё.

– По книгам и по картинкам?

– Ещё есть видеоматериалы. И голограммы.

– Тебя это устаивает?

– Вполне.

– А я – хочу большего. Я хочу увидеть её сама. По-настоящему.

– Странно… Это и есть твоя мечта?

– Да.

13

18 ноября 2015 года по летоисчислению Земли.

«…Почти все листья оторвались от деревьев. Деревья стоят, как карандашом нарисованные! Не живые какие-то. А земля покрыта толстым, уже не жёлтым, а бурым слоем того, что когда-то было листьями… Временами начинает падать снег. Но он быстро тает. И тогда на улице становилось совсем темно. Тёмный асфальт, тёмное небо. Почти чёрные голые деревья. И солнце стало садится уже днём… А на что тут смотреть? Утром встанет, взглянет, расстроится и скорее садится обратно за горизонт. Я испугалась, что однажды оно может совсем не встать. И темнота поглотит Землю. Но мне сказали, что в декабре, обычно, выпадает снег, который уже не тает до весны, и от этого становится светлее. И солнце будет вставать каждый день. Хоть и не надолго, но будет. Это уже хорошо.

Я пригласила Антона в гости в пятницу вечером. Без собаки. Он согласился. Тем более, что ему ко мне ехать на метро. А в метро Тэди не ездил ни разу. Я думаю, что ему там будет страшно от ужасно громкого грохота поездов и огромного количества пассажиров. Даже мне страшно…».

* * *

…Я поставила на стол свечи. Я очень люблю свечи. У них живой огонь. На корабле запрещено зажигать живой огонь. Понятно почему. А здесь можно даже в квартире. Правда, совсем маленький. Но всё равно, это – замечательно! Недавно на улице я видела костер около мусорных контейнеров. Я остановилась и долго смотрела на него. Он постоянно менялся. Он дышал, он радовался, переливаясь всеми своими язычками, и выстреливал искры. Он жил. Он был похож на кусочек звезды.

Антон принес мне цветы. Красивые. Только я не знаю, как они называются. И ещё бутылку вина. Мы сели за стол, и я зажгла свечи…

– Сегодня у нас романтический ужин при свечах, – объявила торжественно я.

– Романтический? – переспросил Антон.

– Да, – подтвердила я.

Антон встал со своего места, подошёл ко мне, наклонился и поцеловал меня в губы.

– Что ты делаешь? – спросила я его, переводя дыхание.

– Начинаю романтический ужин, – улыбнулся Антон.

– Это неправильно. Начинать надо с салата.

Антон приподнял брови.

– Неужели?

– Да, так написано.

– Где?

– Я не помню…

– Ну вот, сама не помнишь, а говоришь, – Антон засмеялся. – Мы же взрослые люди!

Он сел на своё место напротив меня.

– Мы? Взрослые? – я на мгновение задумалась. – А сколько тебе лет?

– Я – совершеннолетний, – серьёзно ответил Антон. Мне двадцать два года. А тебе?

А сколько мне земных лет? Совершенно невозможно так сразу сообразить. Ну, где-то, столько же. Может быть, даже чуть-чуть побольше.

– Столько же.

Про побольше я промолчала.

– Хорошо, – сказал Антон. – Мы установили, что мы – взрослые. Тогда тащи салат.

Я принесла салат и разложила его по тарелкам. Антон налил в бокалы вина.

– За тебя! – сказал он, подняв бокал.

Я улыбнулась и сделала несколько глотков. В голове что-то щелкнуло, по ощущениям похоже на небольшой электрический разряд. Я охнула от неожиданности.

– Что такое? Тебе не нравится вино?

После разряда, по всему телу разлилось тепло, а Антон, сидящий напротив меня, стал покачиваться и расплываться. Я повернула голову и увидела, что все предметы в комнате тоже качаются и теряют свою первоначальную форму. Я потрясла головой.

– Что случилось?

Антон встал и подошёл ко мне.

– У меня всё качается…

– Что-то быстро как. Ты же только глоток сделала!

– Это что? Яд какой-то?

Я взяла фужер с вином за тонкую ножку, но он предательски наклонился в моих неуверенных пальцах. Антон едва успел подхватить его.

– Нет. Это обычное вино, – ответил он в замешательстве, отодвигая от меня фужер на безопасное расстояние.

– По-моему, оно необычное. Ох, как мне нехорошо…

– У тебя что, аллергия на вино? Зачем же ты пила?! Где у тебя лекарства?

Антон начал метаться по комнате.

– Нет у меня никакой аллергии, – я поддерживала голову двумя руками, поставив локти на стол. Так меньше кружилось. – Всё, я поняла! Вещество, которое входит в вино, действует на мозг!

– Конечно, действует! Вот новость-то! Зачем бы его тогда пили?

– Но, оно же блокирует связи!

– Какие?

– Нейронные.

– Зато, много чего другого разблокирует.

– Что?

– Тайные желания, например.

– А у тебя есть тайные желания? – заинтересовалась я.

– А у тебя – нет?

– Есть.

– Что же ты мне раньше не сказала!

– А зачем тебе это знать?

Антон подошёл и снова поцеловал меня в губы. Этот поцелуй длился уже дольше. Или мне так показалось? Потому, что всё вокруг и так кружилось…

– Что ты делаешь?! Мы же не прошли тест! – выпалила я, как только он оторвался от моих губ.

– Какой?

– Генетический. На совместимость.

– А, может быть, так проверим?

– Нет. Мы не сможем. Это можно сделать только в лабораторных условиях.

– Блин… Давай так, без лабораторных условий. Ты сама сказала, что у тебя тоже есть тайные желания!

– Сказала.

– Я почему-то думаю, что они должны совпадать.

– Да? А какие у тебя?

– Ты мне очень нравишься. Я всё время думаю о тебе. Но только сегодня я первый раз тебя поцеловал. И у меня остались ещё тайные желания…

– Правда?