Директор появился в школе только через десять дней. Ужин в Большом Зале уже подходил к концу, когда Альбус Дамблдор вдруг оказался на своём привычном месте в центре учительского стола. Оливия даже не сразу заметила его появление. Ей показалось, что он выглядел уставшим, но это ничуть не поубавило её намерения пойти к нему сразу после ужина. Только вот горгульи опять не впустили её, объявив, что у директора проходит какое-то собрание. Розье наматывала круги по коридору, сложив руки за спиной, в ожидании, когда ей можно будет наконец войти. Волнение нарастало в её груди, заставляя ускорять шаг и теребить влажными пальцами край мантии. С каждой минутой уверенность Оливии в принятом решении таяла.

Только спустя целых полтора часа горгульи отъехали в сторону, открывая проход, из которого вышли Минерва Макгонагалл, Ник Харди и Хагрид. Последний так несуразно смотрелся в компании строгих преподавателей, что Оливии захотелось прыснуть от смеха. Скорее всего, это было нервное. Профессора и лесничий оглядели девушку самыми разными взглядами: Минерва — строгим, но заинтересованным, Харди — абсолютно безразличным, а Рубеус приветливо улыбнулся ей, махнув своей большой рукой. В целом, все они выглядели обеспокоенно, и это напрягало. Что-то явно случилось.

— Хагрид, — позвала Оливия, подходя чуть ближе к нему, пока он замешкался в коридоре и остался позади остальных. — Здравствуй, — улыбнулась она, стараясь сохранять внешнее спокойствие.

— Привет, Оливия! Давненько не виделись. Ты совсем не заходишь.

— Эм… Да, прости, — пробормотала девушка, чувствуя укол совести. Она действительно совсем перестала заглядывать в гости к старому другу, и уже довольно давно, но оправдывала себя тем, что в её жизни творилась полная неразбериха. — Много домашки, — смущённо улыбнулась она, заправив прядь волос за ухо.

— Понимаю. — Он похлопал её по плечу, и Оливия ощутимо прогнулась в коленях под весом его тяжёлой ладони. — На следующий год вам совсем продохнуть не дадут. Выпускные экзамены и всё такое… Ты уже решила, что будешь делать после школы?

— Нет, ещё нет. — Оливия вообще об этом не думала. Сейчас для неё было гораздо важнее разобраться с женихом.

— Ну, это ничего! Ещё успеется. А вообще-то, ты что здесь делала? К Дамблдору, что ли, пришла?

— Да, мне нужно кое о чём с ним поговорить. Кстати, а какой пароль? — Розье совершенно об этом забыла. Если бы не лесничий, она бы, наверное, и вовсе не попала сегодня к директору.

— Малиновый джем, — ответил ей Рубеус, почёсывая густую бороду. Оливии подумалось, что это был максимально неподходящий пароль для кабинета самого главного человека в замке. Но кроме дурацкого пароля, её волновало кое-что ещё.

— Хагрид, скажи, что-то случилось? Что вы так долго обсуждали с Макгонагалл и Харди?

— Ничего не случилось, — слишком резко выпалил лесничий, глядя на Оливию испуганными глазами. — Альбус просто давал нам задания, вот.

— Какие? — не унималась Розье.

— Всякие… Ну, это… Оливия! — Хагрид, кажется, даже вспотел. — Это взрослые дела, и я ничего не должен тебе говорить.

— Ну Хагрид, ну пожалуйста, — взмолилась девушка, повиснув на рукаве толстой куртке лесничего. — Я знаю, что-то происходит. Война скоро начнётся, да?

Хагрид вдруг очень тяжело вздохнул и нахмурился. Розье стало не по себе — она никогда не видела его таким серьёзным. Это пугало. Неужели она угадала, и война действительно близилась? Так скоро… Ей казалось, что на самом деле ничего не случится ещё много-много лет, ведь пока что никто не захватывал власть, никто не делал громких заявлений. Пропадали маглы, маглорождённые волшебники и иногда полукровки, но кроме этого было довольно спокойно. Но спокойствие не могло длиться вечно.

— Этот тёмный волшебник, Волдеморт… — Хагрид поморщился, произнося его имя, и Розье вздрогнула. — Он глубоко пустил корни в министерство. Его люди везде. Война уже идёт, Оливия, и давно, просто пока нашим силам удаётся противостоять ему. Он хочет заполучить Хогвартс, но Дамблдор ни за что этого не допустит.

Оливия слушала лесничего, и у неё внутри всё холодело от ужаса. Ей и в голову не приходило, что война уже началась. Она думала, что это должны были как-то объявить, ввести военное положение в стране, комендантский час… Об этом писали в учебниках истории, но, видимо, в реальности всё обстояло иначе. Возможно, министр просто не хотел поднимать панику. Розье знала, что нынешний глава министерства был довольно жёстким человеком, ну, так о нём говорили. Благодаря ему дементоров в Азкабане стало вдвое больше. Наверное, волшебники были в безопасности с таким человеком у руля, а здесь, в Хогвартсе, у них был Дамблдор. Это немного успокаивало.

— Ну, ладно, Оливия, — неловко прокашлялся Хагрид, смотря теперь куда-то в сторону. — Совсем я тебя запугал. Ты не думай об этом. — Оливия едва сдержалась, чтобы не фыркнуть. Легко сказать… — Мне идти надо. Ты заходи, если что. Ну, бывай.

И Хагрид снова махнул ей рукой и направился к лестнице, оборачиваясь, будто хотел сказать ещё что-нибудь. Розье взяла себя в руки и решительно подошла к горгульям, назвав пароль. Каменные статуи отъехали в стороны, за ними показалась чугунная винтовая лестница. Девушка поднялась на первую ступеньку и тут же вцепилась в поручень обеими руками — она не ожидала, что эта лестница поедет сама. Розье поднималась около минуты, а потом перед ней возникла большая дубовая дверь. Оливия замялась, не решаясь постучать, но дверь вдруг отворилась, словно приглашая её внутрь.

Девушка никогда не бывала здесь раньше, поэтому с любопытством оглядывалась по сторонам. Кабинет директора напоминал музей — все полки и шкафчики были заставлены всякими всячинами. Какие-то непонятные волшебные приборы жужжали, клацали и стучали тут и там. Предшественники Дамблдора дремали в своих огромных портретах, тихо посапывая. Некоторые из них проснулись и с интересом посматривали на вошедшую. Странный звук привлёк её внимание, она обернулась и замерла на месте. Большая огненно-красная птица восседала на жёрдочке у окна. Оливия заворожённо смотрела на неё, пока та самозабвенно чистила перья.

— Вижу, вам понравился Фоукс, — раздалось позади, Розье повернулась, чтобы встретиться с директором лицом к лицу. — Это птица-феникс, — пояснил он, подходя ближе. На нём была блестящая светло-голубая мантия, переливающаяся в отблесках огоньков от множества свечей. Дамблдор осторожно погладил Фоукса по голове. — Чудесное создание, не правда ли? Сгорает, чтобы возродиться из пепла…

— Да, чудесное, — согласилась Оливия. — Простите за поздний визит, профессор, но мне очень нужно с вами поговорить.

— Давайте присядем, — предложил ей Альбус, и девушка кивнула. Они прошли к двум креслам, Дамблдор щёлкнул пальцами, и на столе появился поднос с чайным сервизом на двоих и вазочка с печеньем. — Имбирное, — улыбнулся он Оливии, указывая на лакомство. — Угощайтесь.

Оливия машинально протянула руку за печеньем и откусила маленький кусочек. Оно было вкусным, но ей совсем не хотелось есть. Дамблдор же не торопясь добавил в свой чай дольку лимона и с блаженным видом отпил из чашки, откинувшись на спинку мягкого кресла и вытянув ноги. Розье вскинула брови, глядя на это.

— Простите меня, но я уже так стар, — заговорил директор, улыбаясь. — Мои колени беспокоят меня, к тому же, я очень устал. Старость подкрадывается так незаметно… Цените молодость, мисс Розье, пока она радушно преподносит вам свои дары.

Теперь Оливия нахмурилась. Она никогда прежде не беседовала с Дамблдором и не знала, было ли всё это нормальным. Его шутовское поведение и разговоры ни о чём. Девушка вгляделась в старое лицо директора. Помимо множества морщин были заметны тени под его бледно-голубыми глазами. Так выглядел человек, очень плохо спавший по ночам. Оливии вдруг стало немного стыдно, что она ворвалась вот так поздно вечером в его кабинет, чтобы свалить на него ещё одну проблему. Ему наверняка и без того было чем заняться. Но, раз уж она пришла и сидит сейчас здесь, значит, надо идти до конца.