Окно на втором этаже тоже было открыто. Оно вело в скромную библиотеку, где длинные стеллажи и полки в многочисленных шкафах были заставлены разнообразными книгами на всевозможные темы: начиная от чего-то совсем безобидного и простого и заканчивая такими тёмными и жуткими вещицами, которые даже в руки лучше было не брать. Здесь можно было найти какую-нибудь ерунду, вроде «Трансфигурация в быту: полезные превращения вашей мебели» или «Лучшие кулинарные заклинания», а на соседней полке обнаружить «Самые страшные яды и как их приготовить» или «Большой справочник смертельных проклятий. Том I».
Библиотека была единственным местом во всём доме, где в интерьере присутствовал зелёный цвет. Одна стена здесь была свободна от книжных шкафов, и её украшал длинный гобелен. Он был зелёным, потому что изображал лес, на фоне которого слева направо сидели животные: павлин, заяц, лев, лиса и ворон{?}[Гобелен «The Forest» by William Morris, я упоминала его в самой первой главе]. Точно такой же висел в одном из коридоров Хогвартса, и Сириус всегда говорил, что, когда у него появится свой дом, он купит его репродукцию и повесит в гостиной. Но в тёплые бежевые цвета гостиной этот гобелен не вписался, поэтому было решено перенести его в библиотеку.
Сириусу очень нравилось, что центральное место в этой картине занимал именно лев — символ Гриффиндора. Оливия уже смирилась с тем, что в их спальне висел большой красный герб с царём всех зверей. Несмотря на то, что школу они закончили три года назад, принадлежность к определённому факультету всегда много значила для волшебников. Даже после Хогвартса ты всё равно оставался гриффиндорцем, когтевранцем, пуффендуйцем или слизеринцем до конца своих дней. Это было чем-то фундаментальным, как имя или знак зодиака. Ещё одна характеристика, но в случае Сириуса всё было очень серьёзно, он был гриффиндорцем до мозга костей, как и его лучший друг — Джеймс Поттер.
Они с Лили поженились сразу же после выпускного. Оливия знала, что шафером должен был стать Питер Петтигрю, но ему крупно не повезло: парень свалился с Драконьей Оспой, эпидемия которой в тот год особенно разбушевалась, и провёл в больнице несколько дней, пропустив свадьбу. Довольный Сириус занял его место. Лили была просто красавицей в простом, но изящном белом платье, а Джеймс выглядел настоящим принцем в чёрном костюме с бабочкой. Было очень весело, они много танцевали, пили и наделали целую кучу колдографий. Две из них нашли своё место на каминной полке в гостиной у Блэка.
На первой были засняты трое мародёров: сначала в кадре появлялся счастливый жених с растрёпанными волосами, а потом на него напрыгивали Блэк и Люпин, и все они принимались хохотать, едва не падая. На втором колдо Сириус целовал Оливию, а затем показывал в камеру средний палец, как бы намекая фотографу отвалить. На самом деле этот снимок сделал Ремус. Он тогда спросил у парочки, когда же будет их свадьба, и Блэк попытался избавиться от надоедливого друга неприличным жестом. Сириус не хотел заковывать себя в узы брака, и Оливия не испытывала беспокойства по этому поводу. У них всё и так было отлично, так зачем что-то менять?
Помимо двух свадебных фотографий на полке было ещё несколько рамок. Фото с мародёрами в полном составе, сделанное на выпускном. Они стояли на фоне замка и Гремучей Ивы и радостно улыбались, все в школьных мантиях, с дипломами в руках. Ещё один снимок с выпускного вечера, на котором Сириус кружил Оливию в танце в Большом зале. На ней было потрясающее платье, сверкающее, розовато-серебристое и абсолютно волшебное. Оливии очень нравилась эта колдография. Ещё она поставила здесь их фото с Аделин, которое когда-то сделал мальчишка с их факультета, и портретный снимок своей мамы, и на этом всё.
Но ещё огромное количество разных фотографий хранилось в фотоальбоме. После школы Поттер приобрёл фотоаппарат и везде таскался с ним, доставая всех вокруг. У них с Лили альбом был вдвое толще. Ремус постоянно вредничал, не желая фотографироваться, поэтому его почти не было на снимках, но все остальные с удовольствием позировали для Джеймса. Больше всего это любила делать Мэри Макдональд. Три года назад Оливия ни за что бы не поверила, что будет поддерживать с этой девушкой дружеские отношения, но так оно и вышло.
Вообще, почти все сокурсники Сириуса до сих пор общались между собой, в основном, благодаря Ордену Феникса. Весь седьмой курс Гриффиндора полным составом вошёл в Орден, и они регулярно встречались на собраниях, которые в настоящий момент проводились в квартире Гидеона и Фабиана Пруэттов, тех весёлых рыжих близнецов, которых Оливия впервые увидела на своём самом первом собрании на седьмом курсе обучения.
На самом деле, работы для Ордена было полно. Каждый был занят делом, привнося свой вклад в поддержание мира в сообществе волшебников. Тёмный Лорд выступал всё активней, в министерстве было слишком много его людей, и они пытались продвигать законы, ущемляющие права маглорождённых и даже полукровок, а в газетах появлялись статьи, призывающие изменить нынешний порядок, поставивший волшебников в унизительное положение перед маглами. Краски сгущались буквально с каждым днём.
Школьный профессор Защиты от Тёмных Искусств, Чарли Ардент, больше не преподавал в Хогвартсе. Проработав год, ему пришлось уволиться из-за большой загруженности в Ордене, на его место Дамблдор взял кого-то другого. Чарли занимался много чем полезным, но в первую очередь ему поручили защитить дома и квартиры орденцев. Становилось небезопасно полагаться на удачу, в особенности, когда дело касалось Сириуса Блэка. Слишком много не тех людей знали о местоположении дома его дяди, так что Чарли хорошенько над ним поработал, наложив целую кучу всевозможных заклинаний от проникновения и взлома.
Сразу после выпуска из Хогвартса Оливия должна была выйти замуж за Ренделла Эйвери. Разумеется, она этого не сделала, устроив диверсию в собственном поместье. Ей было безумно жаль поступать вот так, но другого выхода всё равно не было, а так у них был шанс запутать Пожирателей. Отец был согласен на её план, собственно, это он предложил закончить всё радикально. Оливия обошла весь дом, заглянула в каждый уголок, прощаясь с этим местом раз и навсегда, а потом Кристиан Розье уничтожил всё Адским Пламенем. Поместье сгорело дотла, и сердце Оливии билось в болезненном спазме от этого жуткого зрелища. Домовые эльфы Минни и Дейзи были освобождены от службы (Оливия посоветовала им обратиться в Хогвартс, и, насколько ей было известно, Дамблдор взял их на работу), Ксавье наотрез отказался принимать одежду, поэтому было решено отправить его вместе с отцом.
Мистер Розье спрятался там, где никто не стал бы его искать — среди маглов. Он отправился в Корнуолл, где жила гувернантка его детей Кейт. Предварительно связавшись с ней, Оливия объяснила женщине всю сложность ситуации, ни на что особенно не надеясь. Никто не был обязан рисковать своей жизнью ради спасения её отца, но Кейт без раздумий согласилась помочь. Волшебница проживала в маленьком магловском городке на южном побережье, и никто из Пожирателей вообще не знал об этом месте. Сириус весьма благородно предложил Оливии забрать те два зеркала, с помощью которых можно было связаться между собой, и Розье отдала одно отцу, а другое оставила у себя, чтобы у них была возможность видеться. Это было замечательно.
В «Ежедневном Пророке» вышла заметка о страшном пожаре с уточнением, что тела так и не были найдены. В газете уже давно печатались дрянные статейки в поддержку политики Тёмного Лорда, и публиковались материалы в попытках очернить Дамблдора и его людей, и на этот раз без них не обошлось. Они написали, что поджог совершила «террористическая группировка», зовущая себя Орденом Феникса. Теперь мистер Розье официально считался погибшим, как и Оливия. Сама же она перебралась к Сириусу, в дом, который достался ему в наследство от дяди Альфарда. Так и началась их совсем неспокойная, но очень счастливая совместная взрослая жизнь.
Вопреки ожиданиям, Дамблдор так и не отправил Оливию сражаться, и за все три года она ни разу нигде не засветилась, стараясь особо не высовываться. Она всегда была осторожна: пользовалась каминной сетью или трансгрессией для перемещений, не появлялась в людных местах без маскировочных чар, меняющих черты её лица, и вообще, лишний раз не выходила из дома. Сперва ей казалось, что она сойдёт с ума от такой жизни, но потом оказалось, что к этому быстро привыкаешь. К тому же, Оливия всегда была домоседкой, да и дом Сириуса ей очень нравился. Здесь было уютно, спокойно.
