— Он обещал приехать ко дню рождения Джинни, — Молли вдруг приняла странно недовольный вид, скривив губы, — и с ним будет его невеста.
— Билл женится? — Гермиона хорошо помнила этого брата Уизли, хотя и видела его всего лишь раз, на четвёртом курсе, когда они все были на чемпионате по квиддичу. Он показался ей очень приятным молодым человеком, почти таким же весёлым, как близнецы, но всё же более серьёзным. — На ком?
Рон, вероятно, знавший ответ на этот вопрос, как-то стушевался, уставившись в свою тарелку с предельным вниманием, а миссис Уизли тяжело вздохнула и усмехнулась, и Гермиона была уверена, что в этой усмешке не было ничего доброго.
— На этой вейле Флёр Делакур. — Женщина с такой неприязнью произнесла это имя, что Грейнджер поразилась. Она никогда не видела, чтобы Молли говорила о ком-то с таким лицом. Осознание того, чьё имя она только что услышала, пришло через секунду.
— На Флёр? Но она ведь француженка, когда они вообще успели познакомиться? — она вспомнила турнир трёх волшебников, и что именно Билл помогал в организации третьего задания, и пазл сошёлся. — Неужели, они сошлись после турнира?
— Мы точно не знаем, когда, — вместо матери теперь заговорил Рон, он всё ещё пялился на свой омлет. — Может быть, они понравились друг другу ещё тогда, но Флёр вернулась во Францию и закончила школу, а потом опять приехала сюда. Она стажируется в Гринготтсе.
Гермиона не очень понимала, почему Молли так недовольна выбором сына, но ей хотелось поскорее закрыть эту тему, явно бывшую для миссис Уизли неприятной. Она покосилась на женщину и спросила, могут ли они уже пойти и разбудить Гарри. Молли, взглянув на часы, которые показывали двадцать пять минут десятого, разрешила им сделать это, и ей бы не пришлось произносить согласие дважды. Ребята сорвались с мест мгновенно, Рон даже не стал доедать завтрак, он был рад сбежать от этого неловкого разговора.
— Твоя мама явно не в восторге от Флёр, — усмехнулась Гермиона, пока они поднимались по лестнице на второй этаж — комната Билла находилась рядом с их с Джинни спальней.
— Она её терпеть не может. Мама считает, что у них нет ничего общего, и они поторопились со свадьбой. Говорит, Флёр несерьёзная, и что Билл ей надоест, она его бросит и найдёт кого-нибудь другого.
— Флёр казалась мне немного надменной, если честно. — Они остановились у нужной двери, и Гермиона подумала, стоит ли им сперва разбудить Джинни, но потом решила, что хотела бы сперва увидеть, в каком состоянии был Гарри. — Но я бы не стала делать поверхностных выводов о ней, как о личности. Всё же мы её совсем не знаем.
Рон лишь пожал плечами, заканчивая разговор. Его, вероятно, не слишком волновал этот вопрос. Он толкнул дверь, и та открылась с лёгким скрипом, перед ними предстала небольшая комната и Гермиона ахнула.
Стены были выкрашены тёмной краской и на них висели несколько постеров с какими-то весьма жуткого вида рок группами. Такая же, как и стены, тёмная занавеска закрывала окно практически полностью, так что здесь было довольно темно. Комната выглядела мрачно, но, вспомнив внешний вид Билла, можно было не удивляться этому. На столе стояла ваза с полевыми цветами, и она была здесь совсем не к месту.
Гермиона прошла к окну и резким движением раздвинула шторы, в комнату хлынул тусклый сероватый свет, и Гарри, лежавший в кровати, зашуршал. Он пробормотал что-то невнятное, сев на постели, и Рон уже навалился на друга с объятиями. Грейнджер усмехнулась, борясь с желанием присоединиться. Всё-таки, это было не совсем прилично, набрасываться на человека вот так, когда он только проснулся.
— Не задуши его, Рон, — она подошла к кровати и опустилась на её край, внимательно разглядывая своего друга. Гарри был бледным, и он явно похудел, чёрные волосы парня привычно торчали во все стороны, и её сердце кольнуло. Он показался ей сейчас таким маленьким и беззащитным, она словно увидела в нём мальчика, которого встретила в поезде первого сентября пять лет назад.
— Как дела, дружище? — Рон выглядел очень счастливым, он всё ещё сидел рядом с Поттером, забросив одну руку ему на плечо.
— Нормально. — Гарри, кажется, только начал приходить в себя после сна и осознавать, где он и с кем. Он протянул руку и нащупал на тумбочке свои очки. — А вы как?
— Всё хорошо. Как там твои магглы, надеюсь, они тебя не доставали?
— Они не очень часто со мной разговаривали, — Гарри усмехнулся. Он расслабился в присутствии друзей, но Гермиона всё равно не сводила с него глаз, пытаясь обнаружить любые незначительные изменения в его состоянии, и друг, кажется, это заметил. Он вопросительно посмотрел на неё, и девушка отвела взгляд, делая вид, что совершенно его не рассматривала. — Который час? Я пропустил завтрак?
— Нет, ещё рано. Мама сказала, что принесёт твой завтрак сюда, — Рон слегка толкнул Гарри плечом. — Такой сервис, а? Она считает, что ты ужасно похудел. Хотя она это про всех говорит.
— Но вообще-то, она права. Гарри, ты и правда схуднул. Дурсли хорошо тебя кормили?
— Эм, да, как обычно. Нормально. Я в порядке, правда, — Поттер улыбался им и старался успокоить, но Гермиона не верила ему. Невозможно быть в порядке после всего того, с чем ему пришлось столкнуться. Она решила отложить серьёзный разговор на потом.
Рон принялся расспрашивать друга о том, чем они занимались с Дамблдором и о Слизнорте, и Гарри рассказал им всё про этого нового профессора, и о том, что директор собирался преподавать ему частные уроки в этом году. И о том, что Пророк на самом деле угадал, и Гарри Поттер действительно был избранным, тем, кому придётся сразиться с Волдемортом…
Гермиона была не готова услышать подтверждение слухов из уст самого Гарри, и её обуял ужас. Она не могла представить, как чувствовал себя друг. Он был всего лишь подростком, на которого навалилось слишком много всего, это было несправедливо. Однако, он звучал спокойно и даже отстранённо, когда говорил им эту жуткую правду, и это пугало Гермиону ещё больше. Она крепко обняла его в порыве жалости и нежности и Гарри обнял её в ответ, на мгновение прижавшись к её плечу щекой.
В этот момент Гермиона приняла неизбежное — они будут сражаться, рано или поздно, и они ни за что не отступят. Они пойдут за своим избранным другом до конца, чего бы им это не стоило.
Вскоре в комнату ворвалась Джинни с широкой улыбкой на лице и подносом с едой в руках. Между ними с Гарри уже давно не было той нелепой детской неловкости, младшая Уизли поборола своё смущение ещё в прошлом году и теперь открыто смотрела в зелёные глаза парня.
Поттер же выглядел так, словно они вовсе не говорили пять минут назад о страшных вещах, а обсуждали погоду. Он взял у Джинни поднос и с наслаждением принялся за завтрак. А ещё через пару минут к ним влетели радостные близнецы, тут же принявшиеся трепать Гарри по макушке, взлохматив его волосы до состояния вороньего гнезда. Их присутствие, кажется, лучше всего подействовало на настроение парня, и теперь он выглядел абсолютно счастливым в окружении друзей.
Они обсуждали скорый приезд Билла и Флёр, предстоящие дни рождения и поход за покупками к школе, Фред и Джордж рассказывали Гарри, как хорошо шли дела в их магазине, и настоятельно рекомендовали им обязательно заглянуть к ним, когда они все отправятся на Косую Аллею, напомнив Гарри, что для него все их товары бесплатны. Рон, конечно, повозмущался этому, но не слишком сильно. А потом они сообщили, что собираются окончательно переехать в свою квартиру над магазином уже в августе, когда приедет Билл.
— В Норе будет полно народу и без нас, — объяснил Джордж. — Если ещё и мы останемся, тут будет вообще не протолкнуться.
— Да, и к тому же, перед началом учебного года покупателей у нас прибавится, ученики будут активно закупать то, с чем старостам потом придётся активно бороться, — добавил Фред, глядя на Гермиону с усмешкой.
Девушка закатила глаза, фыркнув, но предстоящая борьба с безумными изобретениями Уизли в гостиной Гриффиндора сейчас мало её волновала. Она почувствовала укол тоски, представив, что Фреда больше не будет в Норе. Он не будет лезть к ней, отвлекая от чтения, не будет донимать дурацкими шутками и бесконечно её смущать. И она вообще его больше не увидит Мерлин знает сколько. Может быть, она сможет приехать сюда на Рождество, но оно ведь ещё только через полгода… Ей вдруг захотелось заплакать. Она так ясно поняла, что Фред стал очень много значить для неё, и это её испугало. Но что она могла с этим сделать?
