«27 июня 1996
Уважаемые Бен и Норма Грейнджер! Мы крайне рады, что вы согласились вверить безопасность вашей дочери в наши скромные руки на это лето. Уверены, она проведёт его просто замечательно в Норе. Уверяем вас, здесь всегда полно народу, так что она не заскучает и точно не останется без присмотра! К тому же, как вы помните, Гермиона уже гостила у нас в позапрошлом году, и ей очень понравилось. Профессор Дамблдор уже побеспокоился о том, чтобы авроры защитили наш дом всевозможными заклинаниями, можете не волноваться, Нора сейчас — одно из самых безопасных мест!
Наверное, Гермиона всё ещё немного слаба после случившегося, но мы обеспечим ей полноценный отдых и покой. Думаю, присутствие друзей также должно помочь ей восстановиться быстрее.
Не беспокойтесь, я лично заберу её с порога вашего дома 1 июля, и доставлю в целости и сохранности в Нору. Гермиона, будь готова к 11 часам утра, пожалуйста.
Искренне ваши, Артур и Молли Уизли.
P. S. И Рон. Жду с нетерпением».
Дойдя глазами до последней строчки, Гермиона улыбнулась. Она читала письмо вместе с родителями, выглядывая через плечо отца. Сычик расположился на подоконнике, попивая воду из чашки, и чистил пёрышки, ожидая ответа.
Сразу после сражения с пожирателями Гермиона провалялась почти целую неделю в больничном крыле, где мадам Помфри пичкала её кучей зелий каждый день. Как бы девушке не хотелось скрыть произошедшее от родителей, что она обычно и делала, на этот раз ничего не вышло — Дамблдор их сразу же проинформировал, так как она ещё не была совершеннолетней, а травма, нанесённая Долоховым, была довольно серьёзной. Мистер и миссис Грейнджер доставили в Хогвартс, чтобы они могли навестить свою дочь, и Гермиона в очередной раз убедилась, что лучше бы им ничего не знать обо всех опасных передрягах, в гуще которых она регулярно оказывалась. Видеть их испуганные лица, мамины слезящиеся глаза было выше её сил. Слава Мерлину, Дамблдор с ними поговорил. Она понятия не имела, что именно он сказал родителям, но его слова возымели чудеснейший эффект. Они не только успокоились относительно её состояния здоровья, но и совершенно не стали возражать против совета директора позволить девочке провести это лето у Уизли. Для её же собственной безопасности.
Проведя всего шесть дней дома с родителями, Гермионе не терпелось скорее отправиться в Нору. Не то чтобы она не хотела побыть с мамой и папой подольше, но… Дома ей было ужасно скучно. Обсудить тревожившие её события было не с кем, да и поболтать об очередных статьях в Пророке, или о новых заклинаниях и зельях — тоже. Её жизнь так стремительно изменилась за последние несколько лет: она многое скрывала от родителей, постоянно не договаривала, чтобы не беспокоить, а много чего они и сами не понимали. Маггловский мир стремительно ускользал от Гермионы с каждым годом всё больше. Она пропускала все важные события здесь, а миссис и мистер Грейнджер — там, и их это вполне устраивало. А в Норе девушка, наконец, вернётся в привычную среду. К тому же, с Роном, Джинни и близнецами веселье ей было обеспечено. Сейчас она как никогда нуждалась в смене обстановки и отвлечении от мрачных мыслей и всего произошедшего. И того, что стремительно на них надвигалось…
Первого июля Гермиона проснулась раньше обычного. Сегодня она чувствовала себя чуть лучше, чем вчера. Оценив в зеркале своё отражение — девушка всё ещё была бледной, но тот большой фиолетовый синяк, оставленный заклятьем Долохова на её грудной клетке, теперь был гораздо меньше, — она удовлетворительно хмыкнула и, собрав непослушные волосы в хвост, отправилась в ванную. После водных процедур она наскоро позавтракала, оделась и, не без помощи мистера Бенджамина Грейнджера, спустила свой багаж вниз. Так что уже в половине десятого утра она сидела в гостиной, абсолютно готовая к отправлению.
Её большой, набитый книгами чемодан стоял возле дивана, сверху надёжно была привязана корзинка с посапывающим Живоглотом. По правую руку от неё устроилась мама с вязанием. Глядя на неё, Гермиона невольно вспомнила, как два года назад точно так же сидела со спицами в гостиной башни Гриффиндора и пыталась связать сотни шапочек и шарфов для бедных эльфов. Теперь эта затея больше не казалась такой гениальной, как раньше, и вызывала лишь улыбку.
В комнату вошёл отец с дымящейся чашкой кофе в одной руке и газетой в другой. Мистер Грейнджер уселся в глубокое кресло напротив дивана и, закинув ногу на ногу, принялся увлечённо читать свежий выпуск «The Times». Солнце скользило по стенам сквозь неплотно задёрнутые шторы, окрашивая бежевые обои в нежно-золотистый цвет. Уютную утреннюю тишину, воцарившуюся в доме, нарушало только мирное тиканье больших напольных часов, клацанье маминых спиц да лёгкий храп рыжего кота.
Гермиона задумалась: она не знала, каким конкретно способом мистер Уизли прибудет, так же, как и не знала, каким способом они будут добираться до места назначения. Вариант с мётлами отпал сразу — слишком экстравагантно для Артура. Возможно, он приедет на служебной машине от министерства? Или аппарирует прямо к ним в дом? Заняв свой мозг размышлениями об этом, Гермиона не заметила, как стрелки часов указали на одиннадцать.
Ровно в эту же секунду раздался звонок в дверь. Миссис Грейнджер немедленно оставила своё вязание и поспешила открыть. На пороге стоял мистер Уизли в смешном пиджаке лаймового цвета в тонкую лиловую полоску. Вероятно, он решил, что это сейчас было в тренде у магглов. Гермиона подавила смешок и поприветствовала своего сопровождающего.
— Здравствуйте, мистер Уизли! Отличный пиджак, — она очень старалась звучать серьёзно.
— Здравствуй, Гермиона! — радостно ответил мужчина. — Спасибо, я старался выбрать что-то наиболее подходящее для утра понедельника. Приветствую вас, — он обратился к родителям девушки, махнув им рукой. Мистер Грейнджер уже давно водрузил кофе и газету на журнальный столик и теперь стоял прямо перед рыжеволосым волшебником, протягивая ему руку.
— Доброе утро, Артур! — их рукопожатие вышло быстрым, но крепким и очень дружественным, и Гермиона не могла не отметить сияющее лицо папы. Она знала, что Мистер Уизли определённо ему нравился, и подозревала, что всё дело именно в их самой первой встрече четыре года назад. Тогда мистер Уизли подрался с Люциусом Малфоем на глазах у всего книжного магазина. Это впечатлило её отца до глубины души — то, как почти незнакомый волшебник вступился за честь магглов.
Маг наконец вошёл в дом и остановился возле чемодана, осматриваясь с нескрываемым восторгом.
— У вас тут очень уютно, — сказал он, обращаясь к миссис Грейнджер.
— О, спасибо, Артур, — Норма радостно улыбнулась, — Чаю?
— Да, пожалуйста, — миссис Грейнджер кивнула и удалилась на кухню, а мистер Уизли и мистер Грейнджер присели на диван. Гермиона опустилась в кресло рядом.
— Как вы добрались до нас? Надеюсь без происшествий, — поинтересовался отец.
— О, я решил воспользоваться маггловским способом и взял кэб, — Гермиона удивлённо вздёрнула брови, но мистер Уизли невозмутимо продолжал. — Это был весьма интересный опыт, я вам скажу! Сидеть в ваших машинах, конечно, не слишком удобно, да и едут они значительно медленнее наших, однако мне очень понравилось. К тому же, пока стоишь на светлофоре, можно глядеть в окно, — теперь Гермиона не сдержалась и хихикнула.
— Светофор, мистер Уизли, не светлофор, — учтиво поправила она, стараясь не звучать назидательно. Артур же, кажется, совершенно не смутился своей ошибки.
— Точно-точно, они так забавно мигают, интересная придумка! Правда я так и не понял, для чего они, но смотрятся эффектно.
Норма как раз вернулась из кухни с небольшим серебряным подносом, на котором, гордо надувшись, стоял маленький пузатый фарфоровый чайничек и четыре чашки, когда мистер Грейнджер с увлечением рассказывал Артуру о маггловских правилах дорожного движения. Женщина расставила посуду на столе и принялась разливать чай.
Очевидно, мистер Уизли никуда не спешил. Он добавил в свою чашку молоко и четыре кусочка сахара и, казалось, приготовился слушать тирады её отца об автомобилях целую вечность. Гермионе же хотелось, чтобы они поскорее отправились в Нору — выслушивать занимательный рассказ Бена о том, как «великий и могущественный английский автопром в последние годы стал сдавать позиции под давлением глобальных корпораций» у неё не было совершенно никакого желания. Это всё равно, что слушать Рона и Гарри, обсуждающих квиддич.
